Уже перед Москвой Андрей спросил:
– Завтра что делать будем?
– Стрельцов, всю челядь опрашивать – не только кто во дворце был, но и кто когда пришел и когда ушел. Причем все по-тихому будем делать, чтобы людей не будоражить.
– Понял уже. И тогда ка-а-а-к!
– Не торопись.
Андрей обиженно засопел.
Два последующих дня мы с Андреем занимались нудной, но нужной и неизбежной работой. Опрашивали всех, кто был во дворце в день убийства боярина Голутвина, – кухарок, прислугу, стрельцов – всех, кто кого видел. Ситуация осложнялась тем, что часов не было. Ответы звучали приблизительно так: «Был боярин Денисов с утра, когда ушел, не видел, кажись, после полудня».
И все-таки к концу второго дня начала складываться картина разыгравшейся трагедии. На листе бумаги я вписал фамилии, против них – предположительное время прихода и ухода из дворца.
Трое из бояр были во дворце в предполагаемое время убийства. Один из них – Морозов Дмитрий – тоже там был, и он левша. Надо бы за двумя другими понаблюдать. Редко бывают совпадения, но вдруг кто-то еще левшою окажется?
– Андрей, знаешь, где эти живут – Трубецкой и Кашин?
– Где Трубецкой – знаю, а про Кашина спросить надо.
– Тогда узнай, завтра этими двумя боярами заниматься будем.
– Как скажешь, боярин.
С утра, плотно поев, мы отправились к дому Трубецкого во Всехсвятском переулке. Только подошли к дому, постояли немного – даже замерзнуть не успели, как распахнулись ворота и выехала крытая кибитка.
– Андрей, за кибиткой!
Лошади шли не быстро, но мы бежали за кибиткой бегом. Через квартал я уже вспотел.
На наше счастье, еще через квартал кибитка остановилась у церкви, вышли боярин с боярыней и прошли в храм. Мы с Андреем – за ними. Сняв шапки, перекрестились и пристроились недалеко от Трубецкого, прячась за спины прихожан. Я обратил внимание – молился, то есть крестился боярин правой рукой, деньги из поясного кошеля для пожертвований доставал тоже правой. Посмотреть бы еще, с какой стороны он оружие на поясе носит, да в церковь с оружием не ходят.
Боярин с боярыней отстояли службу и вернулись домой. Мы последовали за ними.
Нам пришлось померзнуть на улице часа два, пока ворота распахнулись вновь и боярин выехал верхом в сопровождении двух слуг. На этот раз на поясе у боярина висели нож и сабля. К моему разочарованию, с левой стороны. Стало быть – правша. Значит, его можно вычеркнуть из списка подозреваемых. Но на выяснение данного факта полдня ушло.
– Андрей, узнал, где Кашин живет?
– А как же, ты же приказал!
– Веди!
Мы пропетляли по узким улицам, пересекли по льду Москву-реку, и вскоре Андрей ткнул рукой в варежке:
– Должен быть этот.
– Точно этот, или ты предполагаешь?
– Да чего я – у него в гостях был? Мне объяснили, я и привел. Сейчас у прохожих узнаю.
Андрей остановил мужика, тащившего деревянные сани с вязанкой дров, и коротко переговорил с ним. Вернувшись, кивнул.
– Этот дом. Только дома боярина уже неделю нет.
– Хм, интересно. Надо бы у слуг узнать – где боярин.
– Пойду сейчас и спрошу.
– А если он и есть убийца? Насторожим его, скроется.
– И куда же он побежит?
– Да к тем же литвинам.
Андрей смутился:
– И вправду. Что делать будем, боярин?
– Завтра снимешь кафтан свой, оденешься похуже и будешь ждать у дома. Как кто из слуг на торг пойдет – или по другим делам, постарайся познакомиться, и вроде невзначай – ну, чтобы не насторожить, узнай, где боярин. Надолго ли уехал и не левша ли он. Только – деликатно!
– Это как?
– Ну, скажем, так – мягко, исподволь, не в лоб. А как узнаешь нужное – не уходи сразу, поговори о чем-нибудь. Коли мужик будет – винцом угости, о девках поболтать можешь. Пусть слуга в неведении останется, зачем ты его расспрашивал – вроде как случайная встреча и разговор пустой. Вник?
– Попробую.
– Девка попробовала – бабой стала. Не пробовать надо, а узнать. Заведение твое серьезное, тут факты нужны, а не предположения.
После обеда я улегся на постель – надо было все, что известно на данный момент, взвесить и сопоставить. Если Кашин окажется правшой, остается только за Морозовым последить – чтобы уж наверняка, чтобы не опозориться. Тогда чего, собственно, я лежу? Андрей занят Кашиным, у меня время есть – вот и займусь боярином Морозовым.
Я уже оделся и собрался было выйти, как вспомнил, что не знаю адреса. Тоже мне, сыщик! К дьяку пойти? Не хочется, а придется. И не хочется потому, что называть фамилию знатного человека придется. А вдруг он невиновен и я иду по ложному следу? Плохо, что кроме Андрея у меня нет знакомых в Разбойном приказе.