- Ненавижу болеть, – жалобно протянул тот, высовывая одни глаза из красного клубка. – Лучше уж ранение.
- Почему?
- Потому что при ранении я могу лежать, а при простуде надо тащиться к советникам, читать речь...
- Ну, – вздохнула женщина, – для этого у тебя есть жена. Сиди у себя, а то завтра чихать будет весь Совет.
Мерлин про себя хмыкнул, подумав, что даже в день свадьбы Артур не любил жену больше, чем сейчас.
- Гвиневра, – пролепетал тот, – я тебя обожаю. Ты просто чудо.
- Я знаю, – кивнула королева и перед уходом сочувствующе взглянула на друга: – Выживи, Мерлин.
- Не обещаю, – мрачно ответил маг.
Гвен ушла, а он принялся убирать ванну, брошенную одежду и поднос с едой. Довольный король удобнее устроился в коконе из одеяла и, успокоенный тем, что не надо никуда из него вылезать, принялся философствовать.
- Вот видишь, Мерлин, это называется стра-те-ги-я.
- Что? Скинуть всю работу на жену, а самому остаться в кровати?
- Нет! Правильно распределять ресурсы.
- Это такое приличное название лени?
- Не указывай королю.
- Передо мной сейчас не король, а ленивый капризный ребенок.
Артур схватил подушку (для этого дела он даже решился вытащить руку из одеяла) и швырнул в друга. Мерлин, смеясь, привычно пригнулся, но в этот момент открылась дверь, и стоящий на пороге Годрик четким движением поймал летящий в него снаряд. Король и слуга замерли.
- Хорошая реакция, – присвистнул Артур. – Надо будет устроить такие тренировки.
Гриффиндор хмыкнул, бросив подушку на кровать.
- Боюсь, тогда все рыцари просто отберут у тебя подушки и лягут спать.
- И я буду первым, – согласился Мерлин. Он закончил с работой и уселся за стол доесть королевский завтрак. Артур наигранно всплеснул руками.
- Никто меня не ценит! Никому я не нужен, – словно для пущей убедительности, он громко чихнул, вытер мокрый раскрасневшийся нос, обернулся к своему рыцарю и весело спросил: – Вот ты, зачем пришел?
- Пришел узнать, будет ли сегодня тренировка, но, судя по всему... – усмехнулся, не договорив, Годрик.
- Будет. Еще как будет, не отделаетесь. Сейчас...
- Хочешь, чтобы все твое войско завтра чихало? – флегматично спросил Мерлин, вертя в воздухе вилку с наколотым мясом.
Перед королем стоял крайне сложный выбор: пойти на обожаемую им утреннюю тренировку или все же остаться в теплом одеяле. Недовольно насупившись и попыхтев, он наконец сдался, еще сильнее закутываясь в кокон.
- Пусть Леон проведет сегодня...
Гриффиндор, улыбаясь, кивнул и ушел из покоев. Пару минут царила тишина.
- Ме-е-ерлин... Мне жарко...
Маг многострадально вздохнул.
- Что значит “не отдашь”? – удивленно переспросил сэр Эктор.
- Что слышал, – преспокойно ответил его вечный партнер-спорщик, сэр Лионель, расстегивая доспехи на плечах. – Спор был на четыре чистых удара. А их было всего два. Ну, два с половиной, если хочешь.
- Что значит “два с половиной”? – еще больше повысив голос, воскликнул сэр Эктор. – Ты прекрасно видел, что я задел все четыре! Деньги мои!
- Не-а, – невозмутимо щелкнул языком сэр Лионель. – Я не видел четыре. Я видел от силы три. Причем в третий раз ты даже не задел, тебе не хватило.
- В следующий раз, Эктор, надо тебе брать свидетелей, – усмехнулся сэр Гахерис, разбиравшийся со своей экипировкой на скамейке.
- Не получится, – с вечно-сонным лицом возразил сэр Галихуд, расстегивая портупею. – Они уже сто лет спорят, а Эктор все не поймет, что с Лионелем спорить нельзя.
- Да ладно, – хмыкнул сэр Борс, снимая через голову кольчугу и с улыбкой наблюдая за товарищами. – Я тоже не видел четвертого удара.
- Да я... – задохнулся от возмущения сэр Эктор и выхватил из ножен меч. – Давай прямо сейчас! Не веришь – доставай меч!
Хитрюга-Лионель достал меч, но стоило раздаться звуку встретившейся стали, как громыхнул с другого ряда голос Персиваля:
- Эй! Вложили мечи в ножны, орлы. Вам бы на поле драться нормально, а не в Оружейной.
Молодежь притихла. Разгоряченные, азартные, веселые рыцари, переговариваясь о прошедшей тренировке, продолжили разоблачаться. Кто-то снимал даже кольчугу, отправляясь домой, а те, кому еще светила сегодня служба, избавлялись только от доспехов. В какой-то момент сэр Лакот Мальтелье остановился, смотря на своего товарища, прищурился и позвал:
- А чего это у нас с Гриффиндором приключилось?
Только услышав свою фамилию, Годрик очнулся. Он почти не слышал обычных пикировок рыцарей, весь уйдя в свои мысли. А мысли эти, как назло, были сладостными и мечтательными. Поэтому он растерянно вскинул голову на товарища, пытаясь понять, что тот у него спросил.
- Ничего, что помешало бы мне открутить тебе голову, – наконец усмехнулся он в ответ, расстегивая свои доспехи.
Сэр Лакот закатил глаза, улыбаясь.
- Да вот уж вряд ли. Ты вообще в последнее время какой-то не такой.
- Какой? – прищурился маг.
- Всклокоченный, – ответил сэр Персиант.
- Взбудораженный, – подсказал Элиан.
- Таинственный, – хмыкнул сэр Кэй-Статвид.
- Давай, что случилось? – хлопнув Годрика по плечу, спросил, проходя мимо к подставке для мечей Гвейн.
Годрик попробовал скорчить им рожицу, чтобы отшутиться, но скрывать эмоции у него никогда не получалось, а потому все рыцарское братство, наверняка, заметило и считало с его лица все те чувства, что занимали его голову на сегодняшней тренировке и не давали нормально сосредоточиться на бое. Даже рукоятка меча, греющая ладонь, не прогоняла это наваждение. А хуже всего было то, что от этих чувств не хотелось избавляться, ими хотелось дышать и растворяться в них...
- Может, наш Годрик случайно выпил лишнего? – с заговорщическим смешком предположил сэр Алидук. Элиан махнул на него рукой.
- Ты чего, он же у нас не пьет.
- Ну вот и я о том же. Может, он случайно, а потом чего-нибудь натворил...
- Боюсь, если бы Годрик выпил и чего-нибудь натворил, мы бы об этом уже были наслышаны, – хмыкнул сэр Мадор. – Он и трезвый-то творит все так, что за тридевять земель слышно, а уж пьяный...
- Мадор, нарываешься, – растянул губы в улыбке Годрик. Товарищ улыбнулся в ответ.
- Деньги, видно, закончились, – просто высказал свое предположение сэр Аскамур.
- Не получится, – цокнул языком Персиваль. – У его дружка перепелиное хозяйство. А вы знаете, как у этих зараз яйца дорого стоят на рынке?
- Вы вообще не о том болтаете, – авторитетно заявил Гвейн, снял через голову кольчугу и с ухмылкой оседлал скамейку. – Здесь девушка замешана. Когда мужчина ведет себя так, тут всегда замешана девушка.
- Гвейн, у тебя во всем и всегда замешана девушка! – протестующе возразил Годрик.
- Потому что все беды от женщин... – философски протянул сэр Аскамур, садясь начищать свой меч.
Годрик отвернулся, проклиная себя за то, что наверняка покраснел. А даже если не покраснел, то все равно все видно. Черт. Конечно, он любил своих товарищей, но это была тема, в которой он сам толком не разобрался, чтобы еще с кем-то ее обсуждать. Хотя...может, ему как раз нужен был совет?
- Ну конечно! – хлопнул в ладони сэр Гахерис. – Он же все вокруг этой служаночки кружит, никак не придумает, как ее охмурить.
- Какой служаночки? – мигом заинтересовался Гвейн.
- Служанки королевы, рыжей такой.
Гвейн удивленно вскинул брови, потом наоборот нахмурился и скривился.
- Это толстая которая? – уточнил он уже без энтузиазма.
- Она не толстая, – тихо проговорил Гриффиндор. Ему совершенно не нравился этот разговор. – И перестаньте ее обсуждать.
Гвейн широко улыбнулся, откинув с лица длинные волосы.
- Серьезно? Го-одрик, да нет! Ты не можешь выбрать эту мышку. Я думал, у тебя вкус получше.
- Гвейн, прекрати... – угрожающе протянул маг, но друг не обратил внимания, беспечно разглагольствуя.
- Нет, на лицо она еще ничего, но...
- Ничего? – удивился сэр Лакот и специально надул щеки. Потом спросил, когда все хохотнули: – Это ты называешь ’’ничего”?