Бесстрастный голос рыцаря произнес шокирующие цифры, и жуткий мороз пробежался по коже всех в зале. Никто не смел сказать ни слова, ужас сковал им тела и сомкнул губы. Они только смотрели на женщину и мужчину, пришедших к ним из ада, и явно не хотели верить в то, что они говорят. Кандида тоже бы хотела не верить. Очень. Ей бы хотелось оседлать сейчас коня и рвануть обратно. Пересечь границу и услышать звук молота в наковальне, визг ребят, бросающихся в уже холодную осеннюю речку, ругань матерей, пытающихся загнать их домой. Проехать дальше и встретить патруль из молодых рыцарей под предводительством кого-нибудь из стариков времен Беренгара. Они бы заулыбались, подъехали к ней и спросили: “Проверяете нас на исполнительность, Ваше Величество?” А старый вояка бы сурово-смешливо заявил: “Клянусь честью, сэр Стефан и сэр Эрнальд сегодня проспали весь патруль, им точно придется провести ночь за чисткой картошки на дворцовой кухне. Это научит их выполнять воинский долг...”
Но ей нельзя домой. Все это призраки. Если она пересечет границу – она услышит только оглушающую тишину, полную зловония не зарытых трупов и потустороннего карканья ворон. Все, что осталось от жизни, которой, казалось, не было конца и края.
- Сэр Теодор убил мага, который был в отряде, – снова подала голос Кандида. – Только так нам удалось выжить. И мы отправились в Камелот. Ваши Величества, я хочу поблагодарить ваших рыцарей, пограничный отряд сразил данов, что пустились за нами в погоню. Сэр Гвейн и его патруль доставили нас в цитадель в целости и сохранности, я безмерно признательна им всем.
- Не стоит, Ваше Величество, – негромко, со сдержанной печалью, сказал сэр Гвейн, склонив голову в поклоне. – Нам жаль, что мы не сделали для вас большего.
Кандида кивнула и вновь повернулась к королевской чете.
- Почему вы пришли к нам, а не к Аннис? – спросила Гвиневра. – Карлеон ведь ближе.
- Так получилось, что ближе было к вам. Но кроме того, Аннис не отражала армии, в составе которых были бы маги. А историю Камелота я слышала много раз, престол дважды захватывала Моргана Пендрагон, и вы сумели ей противостоять. Теперь я здесь, и я...прошу вашей защиты. Защитите королевства Альбиона, защитите Камелот и Карлеон, они ближе всего к опасности.
Молчание было недолгим.
- Леди Кандида, – с готовностью произнес Артур, – я клянусь вам, что в Камелоте вы найдете дом. Я приглашаю вас остаться здесь и жить при моем дворе, как почетный гость. Ифтир останется жив благодаря вам: здесь, в стенах Камелота я обещаю вам свою помощь и защиту.
- Благодарю, – впервые за эту ночную встречу улыбнулась Кандида. – Спасибо за все. Я почту за величайшую честь остаться при вашем дворе.
Женщина сидела в отведенных ей покоях, залитых ночью, даже не думая зажигать свечи или переодеться. Пришедшую служанку она отослала. У нее больше не было сил смотреть на мир, развернувшийся вокруг, и игнорировать тот, что творился у нее внутри.
Этот мир свернулся в три погибели в немом вопле. Ее тошнило от боли. Тошнило от тысяч глаз, что смотрели на нее из темноты. Чесалась голова – от немытых волос, но ей казалось, от короны, которую она носила, но не смогла оправдать.
Хотелось вырваться куда-нибудь из этого окна, умчаться на быстрых конях в небо, к тучам, найти там гром и молнии и уничтожить все вокруг и себя заодно. Стать таким же призраком, как и ее народ. Что это за королева, которая живет, когда ее королевство мертво? Что это за королева, которая не смогла его защитить?
Магия испуганным виноватым котенком сжалась в груди. На кой черт ей эта магия, если она не смогла ее использовать, чтобы спасти Ифтир?! К чему ей судьба, если она стоит на горе трупов?!
Вся эта история...вся ее жизнь теперь казалась ей чьей-то жестокой шуткой. Беренгар не сжигал магов и вообще не был против до определенного момента. Одни говорили, что у него был приятель-маг, которому он проиграл в шутливом бою, другие – что этот маг якобы влюбленно посмотрел на его королеву. В любом случае, еще до рождения дочери Беренгар приказал изгонять магов из Ифтира. Не казнить – потому что он их боялся. Поэтому маленькая Кандида, поняв, что владеет магией, убежала в лес, не желая расстраивать отца. Ей было лет семь.
Но она наткнулась на друидов... Они обогрели ее, накормили, показали ей дорогу обратно ко дворцу, дали лошадь. У них были пророчества о ней. Эти пророчества говорили, что Кандида Когтевран, королева мертвого королевства, будет одной из четырех хранителей объединенного Альбиона. Что она познакомится с великим Эмрисом, который станет ей учителем и наставником. Что она будет сражаться на стороне короля Былого и Грядущего. И именно для этого ей нельзя было раскрывать свою магию. Относительно этого друиды были предельно точны – великий король еще не принял магию, и ей, Кандиде, не удастся быть рядом с ним в нужный час, если он будет знать о том, что она волшебница.
Принцесса поверила в эту великую судьбу. Она согласилась не раскрываться. Она ходила время от времени к друидам, которые учили ее использовать свой талант. А когда умер Беренгар, Кандида разрешила магию в Ифтире. Она ввела лишь одно условие – все волшебство должно быть подчинено государству. Магам предлагалось прийти во дворец и поступить на данную ему службу. Только почему-то эта система не сработала... Теодор говорил, что это от того, что маги не хотят быть подчиненными и контролируемыми, не хотят использовать свою магию только так, как повелит королева, тем более маги, пережившие Великую Чистку. Кандида считала это объяснение глупым – что странного для королевы желать контроля? Только так можно достичь порядка.
Но и этот порядок не спас целый Ифтир. В итоге о магии королевы знал только один человек. И этот человек сейчас зашел в ее покои.
Кандида не пошевелилась, не поднялась с кресла и не отняла ладони от лица. Вокруг нее все так же кишело болото. Шаги приблизились. Мужчина опустился на одно колено.
- Хватит думать, – тихо велел хриплый басистый голос. – Все кончено.
- Они все погибли, – так же тихо ответила женщина. – Все. Аб-со-лютно. Тысячи...тысячи и тысячи.
- Ты не вернешь их, доводя себя до сумасшествия.
- У меня была магия, а я ничего не сделала...
- Ты слышишь меня? Хватит. Ты не можешь позволить себе сдаться.
Кандида наконец отняла руки от лица – оно было совершенно сухое, она не плакала. Слез просто не было. Как плакать, когда внутри пустота, болото и ужас?
- Сдаться? – прошептала она с долей негодования. – Мой народ МЕРТВ. Моя битва уже проиграна! Я вполне могу позволить себе жизнь грустного овоща. Вон, Утер же прожил так последний год своей жизни...
- А ты хочешь быть похожей на Утера? – резко осадил рыцарь, прямо смотря ей в глаза. – К тому же, у тебя есть твоя судьба. Та, что тебе напророчили друиды. Как же Эмрис? Ты же хотела найти его здесь.
- А что, если Эмрис не захочет со мной знаться? Тео, он величайший на земле маг. Ему нужны сильные союзники. А не убийцы тысячи людей.
- Ты их не убивала! Это сделали даны! – мужчина схватил ее руки и сжал в своих шершавых ладонях. – Хочешь сказать, ты смеешь оспаривать пророчества? Ты смеешь решать за Эмриса? Пусть он сам скажет свое слово.
Кандида вырвала ладони, резко поднялась и отошла к окну, обхватив себя руками. Выдохнула.
За окном расстилался спящий сытый Камелот.
В груди нестерпимо ныло.
- Уходите, сэр рыцарь, – тихо, но жестко приказала королева. – Покиньте мои покои.
Она могла чувствовать спиной его гнев. Пусть. Пусть разозлится и уйдет. Она все равно останется в этом мглистом болоте. Рассвета для нее уже не будет. Что бы кто ни говорил. Короли и королевы не должны переживать свой народ. Им должны отрубать головы на дворцовых площадях захватчики, они должны умирать в своих постелях от старости или от яда одного из своих наследников, они должны погибать в бою за свободу своего королевства. Но никогда они не должны жить, как напоминание поколениям о том, что когда-то давно, на земле, усыпанной теперь пеплом, жил народ...