Уходя, Артур вздохнул. С одной стороны – раздражение, что Мерлин пошел в таверну, как всегда, в самый неподходящий момент. С другой – досада, что его самого не было на этой попойке.
- Зачем тебе сопровождать рыцарей?
- Затем, что один патруль уже погиб, просто находясь у границ.
- Да, а теперь ты дашь Одину более желанную для него мишень – себя.
- Если я поеду с ними, мы сможем узнать, что произошло, и потребовать ответа за это. Что сможет сделать патруль без меня, если предыдущий просто убили?
Гвиневра вздохнула.
- Это плохо, что я волнуюсь за тебя больше, чем за Камелот?
Король улыбнулся.
- Очень плохо. Для Камелота. Для меня – нет. Похоже, нам обоим стоит кое-чему поучиться у Кандиды.
Он поцеловал, обняв, жену напоследок и отправился вслед за Леоном и Годриком к выстроившемуся на площади небольшому отряду рыцарей. Совсем скоро все они тронулись в путь на восток.
Сначала Гвен полностью ушла в свой проект, продумывая план внедрения в крестьянские массы образования. Еще немного, и этот проект можно будет отдать Артуру. Чистая формальность, поскольку общие принципы он и так знал. Затем она познакомит с проектом членов Совета, что тоже практически формальность, потому что с лордом Вимоном она советовалась по ходу всей разработки, а прочие разделятся на две половины. Почти всех королевская чета убедит, и недовольными останутся, разве что, лорд Осберт и лорд Генрих, но они не помешают воплощению нового закона в реальность.
К обеду она пригласила Кандиду, и когда Пенелопа подала им еду, в покои вошел еще один человек со свитком в руке, и вскоре королева едва не поперхнулась, читая счет, присланный хозяином таверны. Она даже не представляла, что столько всего могут выпить два человека. “Вот это Мерлин погулял,” – в веселом ошеломлении думала Гвен, отдавая распоряжение относительно оплаты счета. Женщины посмеялись все втроем, подшучивая над выходкой друзей.
А затем это случилось.
- Что это? – нахмурившись, спросила Когтевран, отставив кубок, не донеся его до губ.
Пенелопа подошла к окну, чтобы узнать, от чего из города доносится шум. Спустя секунду ее глаза расширились.
- Это...это... – не могла найти она слова. – Это ужасно! Это что, скелеты?! Там побоище! Нападение!
Обе королевы встали с мест и быстро оказались у окна.
Далеко у ворот города творился кошмар: люди бежали, крича, рыцари пытались сражаться, но падали, стрелы неслись и не попадали в цель – так быстры были враги. Это действительно были скелеты, когда-то жившие под шерстью медведей, волков, волов и прочих животных. Посреди ужаса, у самых ворот стоял зачинщик всего. Это было легко понять, он сидел на высоком скелете лошади, как-то взгромоздив на него седло и привязав к костям на морде уздечку. На лице рыжего злодея сияла довольная, сумасшедшая улыбка.
- Ладно, моя очередь, – хмыкнув, сказал Годрик, на ходу поправляя кобыле уздечку и поглаживая блестящую вороную гриву. – Три чуда, которые хотел бы увидеть.
- Не актуально, – фыркнул в ответ Артур. – Чудеса магии век бы не видел. Хотя...что считать чудом. Вот женщина, выносившая десять детей – вот это чудо.
- Это где ты такую женщину встречал? – сощурился Гриффиндор и увидел у друга теплую улыбку, обращенную в прошлое.
- У моей кормилицы было десять детей. Я был одиннадцатым. В детстве часто бегал к их семье. Она была очень полная женщина с теплыми руками. Своим мужем очень лихо заправляла, а он ее боготворил. Отец даже ворчал по поводу того, что я слишком часто бываю в обществе крестьянской семьи. Прибавлял занятий и тренировок.
- Ты сказал “было”?
Они оба почему-то обернулись, но остальные рыцари все так же ехали в отдалении и не могли слышать их разговор.
- Потом их старшего заподозрили в магии, и отец его казнил, а семью выслал. Не знаю, что с ними потом стало.
Годрик помолчал минуту, раздумывая. Он часто поражался тому, насколько Камелот, встретивший его, отличался от Камелота из рассказов его родителей. Но узнавая то, каким был Утер, он вполне мог понять, почему. Сложным же человеком был этот Утер Пендрагон... С одной стороны, Гриффиндор должен был бы его ненавидеть за то, что он делал с магией и ее представителями...но не мог. Разумом он понимал, что это были дикие жестокости, и он осуждал это. Но вот сердце слишком хорошо понимало, как можно бояться и ненавидеть магию. Пожалуй, именно это и создавало спор между ним и Салазаром – друг винил людей за Великую Чистку, а Годрик, зная, какой жестокой может быть сама магия, понимал, что виноваты обе стороны.
- Три женщины, которые лучше всего целовались, – нарушив молчание, продолжил их игру Артур. Рыцарь хохотнул.
- Две из Сталхарды. У нас со Слизерином был спор – кто больше поцелует женщин. Добровольно, конечно. Спор я, правда, не выиграл, но все же...
- А третья – Пенелопа?
- Ясное дело, – заулыбался маг. Король дразняще сощурился.
- Я прямо сочувствую бедной девочке. Ей такая тяжелая доля выпала.
- Чего??
- Ну, ей же придется быть твоей женой, а это испытание не из легких.
- Зарываетесь, Ваше Величество, – отвечая на шутку, шире улыбнулся Гриффиндор.
Они уже подъехали почти к самой границе, и разговоры смолкли. Кони тихо ступали по палой листве.
- Сэр Годрик, идете со мной, – скомандовал король. – Остальные – разделитесь и ищите тело сэра Хэмптона. Ни за что не переходите границу. Мы направо, патрули идут оттуда.
Отряд разделился, и два друга направили коней в заросли елок. Лес, охранявший границу Камелота и Норфолка (королевства Одина), был почти полностью хвойным, а потому мрачным и густым. Мужчины пробирались сквозь него молча. Остановились у небольшого склона, служившего условным разделением владений, а также нейтральной территорией. Там они остановили коней и простояли минут пятнадцать.
- Странно. В это время патруль уже должен быть где-то здесь.
Как только король это сказал, из-за ближайшей чащи раздался короткий свист, и неведомо откуда появилась дюжина всадников. Каждый из них был вооружен копьями, двое мгновенно очутились возле мужчин в красных мантиях. Реакция у обоих сработала прекрасно, и удар не попал в цель, но, уклоняясь, было невозможно остаться в седле, и король и рыцарь рухнули наземь.
- Ваше Величество! – в покои ворвался сэр Мелиот. – Камелот атакован. Это маг, без сомнения, с ним существа, подчиняющиеся ему. Мы не можем убить скелеты, мы терпим поражение, что нам делать?
Если бы Кандида до сих пор не уважала Гвиневру, она бы зауважала ее сейчас, потому что королева Камелота колебалась всего мгновение. И спустя это мгновение голос ее был напряжен, но решителен:
- Отступайте к замку. Даже не сражайтесь, только защищайте горожан. Захватчиков интересуют дома?
- Нет, миледи, они только убивают людей.
- Тогда прикажите людям бежать, а рыцари пусть прикрывают отступление.
- Отступать? – выдохнул сэр Мелиот. – Но, миледи...
- Забудьте о правилах чести, сэр Мелиот, это магия. Вы не можете с ней сражаться, так что бегите и оставайтесь за стенами замка до дальнейших распоряжений. Выполняйте!
Рыцарь наспех поклонился и рванул в глубь коридоров. Там все суетилось: слуги и придворные бросались к окнам, ахали, что-то восклицали, куда-то бежали и звали друг друга.
- Я видела среди скелетов птиц, – стальным голосом заметила Кандида. – Это крупные хищники, каждый из них в состоянии унести в когтях человека. Стены замка не смогут защитить людей полностью.
- Я знаю, – кивнула Гвиневра, подбирая юбку. – Поэтому мы идем к Гаюсу.
Три женщины поспешно направились в Зал Советов, что был почти центральной и, соответственно, при нападении – самой безопасной частью замка. Вызванный туда же Гаюс прибыл вовремя. Не забыв поклониться, он начал говорить без предисловия.
- Ваши Величества, мне доложили обо всем.
- Ты знаешь, что это, Гаюс? – спросила королева Камелота, оперевшись руками о спинку кресла мужа.