- В былые времена слова ватеса считались даром.
- Так почему мне они кажутся обузой?
В древних глазах Килгарры появилось то, что, казалось, там и не существовало – снисходительное сочувствие.
- Мудрый человек не боится знаний, Мерлин, – произнес он. – Они его направляют.
- Как?
- Это только тебе решать. Но помни – ватес выбрал тебя не просто так. Сейчас, как никогда, ты и только ты можешь сохранить Артура.
- Будто когда-либо было иначе, – хмыкнул Мерлин, хотя и понимал, что сравнивать тогда и сейчас не имеет смысла. Нельзя сравнивать былое, в котором были войны и подвиги, и грядущее, в котором только неминуемый страшный конец. Ничего уже не будет так, как раньше.
- Сейчас другое время, Мерлин, – произнес Килгарра и с какой-то многовековой задумчивостью посмотрел на верхушки деревьев, за которыми тенями стояли далекие горы. – Мир меняется. И магия меняется вместе с ним. Я чувствую это. Мы все это чувствуем. Старые законы теряют силу и медленно уходят во тьму.
- Что это значит?
- Я знаю только, что грядет что-то, что изменит Альбион. Навсегда.
Когда Сифа поставила перед ней тарелку с вкусным блюдом, Гвен поняла, что у нее совсем нет аппетита.
- Прости, я не могу это есть, – извинилась она. Но служанка ее не поняла.
- Я принесу что-нибудь другое, миледи, – засуетилась она.
- Нет. Просто посиди со мной.
Девушка неловко присела на край стула.
- А ты голодна? – Гвен переставила ей свою тарелку. – Ешь, пожалуйста.
Служанка едва оправилась от шока и несмело взяла маленький овощ с тарелки. Королева с жалостью подумала, что, наверное, у девочки была нелегкая жизнь, если она так пугается доброты со стороны дворян.
- Кажется, я бы уже должна привыкнуть, – вздохнула она. – Не знать, вернется ли он.
- Вы любите его, – отозвалась Сифа. – Я понимаю.
- А у тебя есть кто-то, о ком ты волнуешься? – с улыбкой спросила Гвен. Служанка застенчиво кивнула. – Но не тот, о котором ты можешь говорить.
- Да, миледи, – смущенно улыбнулась Сифа. А потом осмелилась посмотреть госпоже в глаза. – Нет воина более великого, чем король. Он обязательно вернется.
- Я знаю. Ты права, – Гвиневра накрыла своей ладонью ладошку девушки. – Спасибо.
Служанка молча улыбнулась. А Гвен снова заскучала по Пенелопе. За полтора месяца она так и не смогла завести дружбу с новой служанкой. Сифа закрывалась от нее. Не то, чтобы у нее не было на это права. Просто королеве не хватало подруги. Пуффендуй, как они и условились, изредка заходила в библиотеку, и они подолгу разговаривали обо всем, что накопилось. Гвиневра жаловалась подруге на несносный характер мужа, а Пен делилась радостями и трудностями беременности. Но они уже не могли быть вместе каждый день с подъема до сна, и Гвен очень по этому скучала.
- Ваш аргумент не аргументный, – проворчал Годрик, поднимая воротник стеганки из-под кольчуги. Ветерок этой ночью дул холодный. Видимо, эта зима будет суровее прошлой. – Сразу видно, что вам не приходилось иметь дело с детьми.
Кандида тихо посмеялась. Ей холодно не было – она даже не запахивалась в свою синию мантию. Очевидно, скоро она, как и год назад, начнет жаловаться на малое количество снега.
- Мне приходилось иметь дело с детьми явно больше, чем тебе, – ответила она. – Да и это необязательно. У меня при дворе был картограф, который знал каждый дюйм наших гор, хотя никогда там не бывал.
- Дети – это не горы, – буркнул Гриффиндор. – И не карты. И даже не книги. Они живые существа. Нельзя научиться с ними обращаться, просто прочитав инструкцию.
- Эти “инструкции’’, – передразнила его королева, – были написаны такими же людьми, как и мы. Почему тогда они воспринимаются как неживые? Книги были написаны чувствующими людьми.
- Давным-давно. Да и это то же самое, что послушать чьи-то советы. Этот кто-то может быть не прав.
- Если бы этот кто-то был не прав, его книги бы не хранились так долго в библиотеках, их бы просто сожгли.
- Их бы сожгли, если бы цитадель Ифтира когда-нибудь кто-нибудь брал до вашего рождения. И вы бы их не прочли. И, может, тогда бы вы не были такой занудой.
- Это мечты. Если бы Утер не воспитал себе такого сына, ты не стал бы рыцарем и, возможно, не был бы таким болваном.
Они обменялись вредными улыбками, словно брат и сестра, достающие друг друга.
Гриффиндор отвлекся, поменяв местами молодых рыцарей на постах, чтобы те больше думали о своей работе, чем о болтовне друг с другом. Конечно, это дорога из южных ворот, здесь ничего не случается, но только в таких местах и приходится учить новичков дисциплине – ставить их в более опасные места просто рискованно. Хотя Годрик все еще не понимал, почему следить за зелеными юнцами Леон поставил именно его. Разве нет более терпеливых рыцарей? Он, конечно, собирался стать отцом, но это не значит, что навыки воспитания нужно начинать приобретать с молодых рыцарей, у которых ветер в голове гуляет.
- Нет, я не понимаю, – продолжил маг. – У вас действительно так детей воспитывали?
- Конечно, – кивнула Когтевран. – И я этому рада. Северный ветер создал воителей, которым не было равных.
- Чушь, – фыркнул рыцарь. – Завоевания Ифтира ерунда по сравнению с завоеваниями Камелота. Да вспомните того же короля Эреварда. Камелот такой большой именно благодаря ему.
- Вот что происходит, когда мало читаешь книг. Ифтир потерял много земель из-за моего отца, который любил больше воевать, чем завоевывать. Но до него наша территория была побольше, чем Камелот.
- Не-ве-рю.
- Так сходи в библиотеку. Или нет, тебя нельзя пускать в эту обитель, я сама пришлю тебе книги.
- В таком случае, я поменяю адрес.
- И как ты с таким характером собираешься детей растить? Вот скажи мне, что ты будешь делать, если твой сын вырастет в безответственного слабохарактерного дебошира? Не задумаешься, случайно, что это от недостатка дисциплины?
- Не надо оскорблять моего сына, он еще даже не родился. И вообще, может, это дочь.
- Лучше сын.
- А я хочу дочку. И нет, мой ребенок не станет безответственным дебоширом. Но для правильного воспитания не обязательно его растить, как в казарме.
- Что в этом плохого? Дети вырастут спокойными и собранными, будут уметь справляться с поставленными перед ними задачами и претерпевать трудности.
- У детей должно быть детство. Каждый ребенок имеет право на немного беспечности. Детей нельзя будить посреди ночи, чтобы заставить работать без продыху просто затем, чтобы закалить их характер.
- Но я не это имела ввиду, – королева удивленно посмотрела на него. Рыцарь мрачно поднял воротник еще выше.
- Я к примеру. К тому, что нельзя засовывать детей в солдатские рамки. Дети имеют право немного побыть детьми.
- Кто же запретит им быть детьми? Просто в строго отведенное время...
Гриффиндор расхохотался.
- Вы и для слез им отведете четко определенное время? И для капризов?
- От слез вообще лучше отучать, – невозмутимо возразила Кандида. – Они ничего хорошего не дают, только расслабляют. А что касается капризов...
Тут она замолчала. Из ворот вышла фигура, закутанная в плащ. Боязливо оглядываясь на город, она прошла по дороге к лесу. Рыцарь и королева внимательно пронаблюдали за ней. Годрик знаком подозвал к себе одного из своих подопечных.
- Иди проследи за ней.
- Я? – изумился юнец. – Но как же мой пост? Это же правило. Нельзя покидать пост во время дозора...
- Можно, если тебе разрешил твой командир, – раздраженно оборвал его маг. – Давай, быстрее, а то она в темноте скроется. Потом доложишь, что увидел.
Двое спорщиков продолжили обсуждать воспитание детей, но юный рыцарь вернулся достаточно скоро.
- Это была служанка королевы, – доложил он.
- И?
Юнец удивился.
- Что “и”? Мне что, за ней нужно было следить? Она же не враг.
- Она кралась в лес, идиот. Да дело даже не в этом. Я приказал тебе за ней следить – и ты должен был сделать именно это, а не сам додумывать, что тебе нравится.