- Но он уже давно мертв.
- Некоторые из них считают, что Артур не отличается от отца. Колдовство все еще вне закона...для них мало что изменилось.
- Значит, Руадан верил, что борьба с моим мужем – его священный долг?
- Более того. Многие верят, что Артуру суждено пасть от руки друида. Возможно, Руадан верил, что речь о нем.
- Значит, он ошибался.
На подступах к Ишмирской крепости они увидели, как в нее заходил караван пленников, а с ней Мордред. Мерлин не постеснялся напомнить другу об упущенной возможности, которая им еще аукнется.
Но, как оказалось, Артур мог придумать нечто даже лучше, чем собственноручно подстроить свою гибель. Благодаря его гениальному плану друзья пробирались в крепость...по канализации!
- И как ты меня на это уговорил? – не переставал спрашивать Мерлин, ползая под то и дело сваливавшимися на него вонючими кучами.
Пожалуй, это и было минусом плана – когда они вылезут, от них будет разить так, что их вычислят в любой маскировке. Короля данный факт не смутил. Он вообще, казалось, перенял бразды правления относительно оптимизма в этом походе, раз уж Мерлин в этот раз в плохом настроении. Так что маг не дождался от него понимания и сочувствия к своей несчастной доле, Артур только смеялся у него позади, пробираясь следом.
Затем была целая череда безумных идей, и Мерлин только успевал удивляться. Они вылезли на высоте, но Артур умудрился довести их до тележки. Оттуда они добрались до хорошего места обзора, где смогли рассмотреть размеры пещер, в которых трудились уставшие и голодные рудокопы. Стучали кирки, раздавались окрики надсмотрщиков, горели факела в руках саксов. И их было много, как муравьев в муравейнике.
- Это место кишмя кишит саксами, – сообщил Мерлин.
- Нужно как-то затеряться среди людей, – решил король, тут же снова куда-то побежав.
- Артур!
Они раздобыли одежду надсмотрщиков и быстро влезли в нее. Проникнув в толпу рудокопов, они скоро нашли знакомое лицо. Персиваль в шоке уставился на своего короля, когда они привлекли его внимание.
- Ты же не думал, что мы вас здесь оставим? – усмехнулся Артур. – Где остальные?
- Они...разбросаны по крепости.
- А Гвейн?
- Я видел его пару дней назад, но...
Пару секунд раздумий спустя Артур положил Экскалибур в тележку.
- Воспользуйся им, чтобы найти побольше людей. Попробуй освободить остальных, мы найдем Гвейна.
Они углубились в тоннели, прихватив с собой факел. Пару раз они проходили мимо саксов, и те не обращали на них внимание – маскировка работала. Честно говоря, Мерлин начинал чувствовать себя обузой. После видения ватеса он словно нырнул в болото. Он просто тащился за Артуром и не мог не признать, что тот знал, что делал. А потом в какой-то момент на них из-за угла налетел Гвейн, намереваясь вышибить из них дух палкой, но Артур перехватил удар. Пару секунд спустя они все узнали друг друга, и Мерлин вздохнул с облегчением, увидев, что товарищ живой и даже почти целый. Сердце на секунду сжалось от стыда. Ведь он всю дорогу пытался повернуть назад. Неужели он собирался оставить Гвейна в этом аду?
- Так и знал, что ты отлыниваешь от работы, – поздоровался король.
- Наконец-то! – ответил рыцарь.
А Мерлин обошел их, чтобы увидеть чудо, что пряталось за камнем.
Это чудо было похоже на человека, но это...не был человек. Это была какая-то искаженная версия человека. На нем не было одежды, и она не была ему нужна. Его кожа плыла, она светилась голубым и была прозрачной и матовой одновременно – как капля воды. Голова существа была слишком большой для человеческой, ноги слишком длинными и тонкими, а глаза и вовсе были огромными. А еще очень умными.
А еще в этом существе искрилась магия.
- Это друзья, – объяснил этому существу Гвейн. – Хорошие друзья.
Чем дольше Мерлин смотрел на странное чудо, тем больше ему казалось, что он его знает. И оно определенно знало его. Но разглядев их всех по очереди, существо выпрямилось и скрылось за камнями. Несколько минут мужчины стояли завороженные.
- Что это было? – спросил наконец наименее впечатленный из них Артур.
- Точно не знаю, – ответил Гвейн. – Но я обязан ему жизнью.
Они вернулись в пещерный зал и увидели, что он пуст, лишь кое-где валялись оглушенные надсмотрщики. В одном из тоннелей показался Персиваль с кучей мужчин, уже вооруженных отобранными мечами. Друзья пошли другим тоннелем, чтобы проверить его. Но он был пуст, и это Мерлину не понравилось.
- Что-то не так, – сказал он. – Куда подевались все саксы?
- Сначала их слишком много, теперь – слишком мало, ты когда-нибудь бываешь счастлив? – не отреагировал Артур.
Мерлина это не удовлетворило, тем более, что на них вдруг подул поток воздуха. Но откуда ему быть здесь, в недрах подземных пещер?
- Что это было? – воскликнул маг, выскочив вперед.
- Что?
Пламя факела едва не погасло от порыва воздуха.
- Почувствуйте ветер.
А за ним раздался звук, очень похожий на...рык. Что-то рычало там, в конце тоннеля. Рык пробирался к ним вместе с ветром.
- Это был не ветер, – заметил Гвейн.
И тут из-за поворота показался белый, искореженный чешуйчатый дракон. Он мчался прямо на них, рыча и извергая пламя.
Артур тут же рванул Мерлина себе за спину, выкинул факел и, подхватив Гвейна, потащил его следом за магом.
Дракон продирался позади, рыча и топая. В голове у Мерлина стоял хаос. Он узнал ее, это была Айтуза. Но как? КАК?! Черт возьми, он отпустил ее на волю четыре года назад, она должна была быть уже большой, она должна была узнать его сейчас же, она не должна была теперь гнаться за ним, плюясь огнем! Что-то было не так, что-то было очень не так. И он обязан узнать, что именно. Ему нужно это узнать, потому что он не сможет теперь спокойно спать, если не узнает, почему его дракон не вырос счастливым и добрым.
Мерлин подтолкнул друзей в нишу и сам рухнул в нее, чтобы Айтуза пробежала мимо. И когда ее рык промчался дальше в тоннель, ребята отняли руки от голов и позволили себе осознать свой шок.
- Это было то, о чем я думаю? – выдохнул Гвейн.
- Где Моргана дракона достала?! – выпалил Артур. Звучало это прямо как: “Я все понимаю, сестренка, ты хочешь меня убить, у нас тут война, но ДРАКОН?! Это, знаешь ли, слишком!”
- Понятия не имею, – пробормотал Мерлин, не отрывая глаз от тоннеля, в котором исчезла дракониха. Решение возникло мгновенно. – Отведи Гвейна к Персивалю. Я отвлеку дракона.
- Мерлин! – остановил его Артур. – Я знал, что ты глуп, но не настолько.
- Нет, я действительно настолько глуп, не веришь – смотри.
- Мерлин!
Но Мерлин уже исчез в тоннеле. Он довольно быстро нашел, кого искал, и присел за камнем, в шоке рассматривая ее.
Айтуза была маленькой для своего возраста, она должна была быть в полтора, а то даже в два раза больше. Ее крылья слишком сильно прижимались к телу и, он был уверен, не раскрывались полностью, не причиняя боли. Белый дракон, редчайший вид, хранившийся столько лет в яйце, должный стать предзнаменованием великого будущего, красивое, великолепное и царственное животное...было худым настолько, что видна была абсолютно каждая косточка, кожа вокруг глаз была красной и воспаленной, дракон пятился, испуганно сжимаясь в комок.
Мерлин почувствовал, как его подташнивает. Вид искалеченного дракона причинял боль. Потому что драконы были величественными существами, они должны были парить над облаками, лететь, куда хотят, и говорить, что хотят. Они были частью этого мира, они были его древнейшими детьми, они сами по себе были источниками магии. Магия в них жила, дышала, перерождалась, магия создала драконов и магия же их должна была когда-нибудь принять в свои объятья снова. Это не должны делать люди. Ни один человек не смеет вмешиваться в жизнь дракона! Ни один человек не имеет права причинять боль этим созданиям!
Мерлин словно почувствовал боль Айтузы. Она отозвалась в нем глухим эхом и едва не заставила задохнуться. Ведь это было то самое маленькое чудо, которое он держал в ладонях. Он помнил, какими были на ощупь ее крылья, и как чисто сиял разум в голубых глазах, рожденных его голосом, когда он назвал ее имя и вплел его в канву существования. Айтуза слетела в мир с его рук, она жила с именем, данным ей им, она была его драконом, а теперь она была кем-то так сильно покалечена, а его не было рядом! Сердце болезненно сжималось и рвалось, на миг он забыл обо всем, как и всегда забывал, стоило зайти речи о драконах. Он просто хотел подойти, коснуться этой бедной сморщенной кожи, разгладить ее, исцелить, помочь, обнять, попросить прощения, унять боль и больше никому не позволить тронуть ее.