Те, чьи границы были ближе, появились накануне встречи и успели заночевать на Шелотском поле. Среди них, конечно, была королевская чета Камелота. Гвиневра была в своем солнечно-желтом платье, которое удивительно шло к ее смуглой коже, длинные рукава величественно падали с локтей, а руки до самых кистей закрыли тончайшие бледно-лимонные кружева. Королева особенно хорошо выглядела в этом наряде здесь, посреди яркого летнего луга. Мерлин увязался за ней и скоротал время ожидания за оживленной беседой о полевых цветах и воспоминаниях из деревенского детства. Артур же вместе с Годриком ходили по полю, словно друиды по священному месту, вспоминая рассказы старших рыцарей о бывших здесь знаменитых битвах.
На следующее утро прибыли оставшиеся делегации, и после полудня настал великий момент.
- Ты хоть речь не забыл? – спросил Гриффиндор у Артура, пока сопровождал его к павильону в качестве охраны. На лице короля ничего нельзя было прочитать, как и всегда, однако рыцарь достаточно знал друга, чтобы понимать, как заметить его волнение.
- Я не составлял речь, – ответил Артур, надевая на ходу перчатки.
- Что? – поразился Годрик.
- У меня не получается их учить, а еще больше у меня не получается их писать. До сих пор импровизация была моим лучшим выходом.
- Политики импровизируют... И в этой стране мне придется жить, – хмыкнул рыцарь, но быстро переменил тон. – Все будет хорошо, все получится.
- А если нет?
- Они же здесь, – вставил Мерлин, тоже шедший рядом в составе свиты. – Они здесь, они пришли, и они готовы слушать. Невозможное позади, осталось совсем немного.
- Конечно, – подтвердил Годрик, а затем по-мальчишески улыбнулся: – Пригласи их заодно к нам на турнир в августе. А то у некоторых такие важные лица, что им точно нужно развлечься. Например, Олафу. Я бы ему ужа в одежду пустил, как мальчишки в деревне делают.
- Что точно надо не забыть – это не соединять войска, – мрачно ответил король. – Ибо я не хочу быть ответственным за все, что натворят твои сыновья, когда придут ко мне за Круглый Стол.
Годрик расплылся в ехиднейшей и довольнейшей из улыбок, но отвечать не стал, так как они уже поднимались по ступенькам павильона. Все монархи встали у своих мест за круглым столом. За их спинами поодаль выстроились рыцари и слуги из числа свиты. Мужчины отодвинули королевам стулья, а затем сели сами. Церемониймейстер почтительно приблизился к столу с несколькими слугами, все они поклонились, положили на стол красиво перевязанные свитки и тихо удалились. Незаметно вздохнув, поднялся Артур. Перед ним в своих лучших нарядах сидели Гвиневра, Кандида, Аннис, Баярд, Родор, Аргос, Годвин, Олаф, Бенджамин, Эревард, Дриант и Один.
- Господа. Вы все знаете, зачем мы здесь встретились. Разговор об объединении всех королевств Альбиона в единое целое велся уже какое-то время между теми государствами, которые поддерживают идею, сейчас я поднимаю этот вопрос на собрании всех монархов этих земель, потому что верю, что это единственный путь, по которому Альбион может достигнуть наибольшего благополучия. Я знаю, да, такого союза мы еще никогда не знали. Да, это потребует немалой работы над нашими законами и укладом жизни. Но взамен мы получим море выгод...
- И какие же выгоды могут быть от потери независимости? – насмешливо протянул Один, откинувшись на своем стуле и откровенно наслаждаясь происходящим, словно цирком.
- Никто не потеряет независимость, – терпеливо ответил прерванный Артур. – Смысл объединения не в этом. Он в том, чтобы поставить все королевства в одинаковые условия – одинаково хорошие. Веками мы жили так, как умели: наблюдали, пока наш сосед голодал и увядал, захватывали его земли, увядали сами и становились чьими-то вассалами. И при этом страдали и умирали люди. Есть другой путь. Взаимопомощь. Верность клятвам. Объединение сил.
- Слушай, Пендрагон, – оперся о стол локтями Дриант. Это был молодой, младше Артура, не слишком симпатичный, но решительный на вид курносый черноволосый человек. – Я знаю, что у тебя в Камелоте какие-то свои сказочные законы. Бога ради, живи, как хочешь. Зачем мне жить по твоим законам?
- Скажи мне, Дриант, – заговорил своим глубоким, уже старым голосом Родор. – Ты на троне только пару недель, но ты уже понимаешь, что значит отвечать за тысячи людей. Так вот, скажи мне, что ты будешь делать, если в следующем году твой урожай побьет град? Или уничтожит засуха? Лесные пожары? Эпидемия, которая унесет жизни половины населения? Захватчики из-за моря, ведь Амат стоит на границе, верно? Что ты будешь делать со своим умирающим королевством?
- Уж точно не просить милости у соседей, – фыркнул юноша. Артур покачал головой.
- Быть королем значит уметь падать на колени перед теми, кто может помочь твоему народу, – сказал он. – Нельзя помнить о гордости, глядя на голодающих людей.
- То есть ты пришел мне нотации читать? – ощетинился Дриант. – Я не спрашивал тебя, как мне править Аматом!
- Я никого не учу. Мне слишком мало лет, чтобы кого-то учить. Но я хочу помочь. Своему народу и вашим, которые избавятся от невзгод, если здесь и сейчас мы перестанем думать о своем эго и оглянемся на тех, кто нуждается в этом союзе.
Мерлин специально перебрался чуть в сторону от камелотской свиты, потому что на таких событиях они с Артуром часто обменивались взглядами, понимая мнение друг друга без слов. И теперь он словил взгляд короля и молча улыбнулся ему, одобрительно кивнув. И он ни за что не признается, что в те минуты в груди было жарко от того, как он гордился всем происходящим, другом и...чего уж скромничать, и собой тоже.
- Так, если я правильно понял то, что говорилось в последней форме для этой встречи, – заговорил Баярд, разворачивая один из свитков, – нам предлагается создать единое государство, разделенное на одиннадцать частей. Для этого нужно заняться разделом земель Ифтира, которые уже, наверняка, пришли в пригодное состояние для посева и разведения скота. Леди Кандида, данный пункт согласован с вами?
- А вы уже решили, что король Артур самовольно раздает мои земли? – насмешливо хмыкнула Кандида, вызвав усмешку у своих друзей. Она величественно сидела на своем стуле, одетая в закрытое синее платье, словно в укор жаре, и с собранными наверх черными волосами. – Увы, Ифтир более не в моей компетенции, я вынуждена признать это. А так как по прошествии двух лет после опустошения эти земли могут быть использованы вновь, я намерена передать их на раздел одиннадцати правителям, собравшимся тут.
- А вы не желаете взять часть земель себе, чтобы возобновить свое царствование? – спросил Бенджамин.
- Если я это не упомянула, значит не собираюсь, разве нет, милорд? И кем мне там править – животными да птичками?
Мерлин понял, что Кандиду Когтевран боялись даже здесь, даже сильные мира сего. Король Бенджамин отвел взгляд.
- Далее, – продолжил читать Баярд, – после раздела ифтирских земель, как я уже сказал, все одиннадцать королевств становятся частями единого королевства Альбион.
- И вот тут давайте остановимся поподробнее, – вступил Олаф. – Единое государство предполагает единый свод законов. Присоединяюсь к вопросу Дрианта, Пендрагон, ты собираешься насадить нам свои порядки?
- Разумеется, нет, – мотнул головой Артур. – Этого не стоит делать хотя бы потому, что мои законы не совершенны, в то время как на вашей стороне возраст, опыт и мудрость. И кроме того, я не хочу завоевывать Альбион.
- Но ведь твой отец так и сделал с Камелотом, – снова язвительно заметил Один, ввинчиваясь взглядом в своего врага. – Он завоевал свой трон, потому что не был наследником. Случайно не расскажешь нам, куда он дел всех своих старших братьев?
Выдерживать задиристость молодого Дрианта, скептицизм Баярда или твердолобость Олафа было королю Камелота по силам. Но вот замечания Одина, к тому же, еще и упоминающего Утера, – это было слишком. Артур уже собирался что-то резко ответить, но в разговор вовремя вступила Гвен.