- Если Ваше Величество желает, – ехидно улыбаясь, поклонился Мерлин, словно только этого и ждал.
- Да! Мое Величество желает! Сгинь!
Хитрый слуга воспринял приказ буквально и на следующий день не явился на работу. Благо, у Гвен была запланирована ранняя проверка библиотеки и вечно страдающий бессонницей Джеффри разбудил королевскую чету достаточно рано. А потом у них как-то появилась идея. Кто предложил первым они уже не помнили, но собрались и поехали в лес. Даже повод нашелся – ведь годовщину свою они так и не отпраздновали нормально, а за окном расстилался ласковый июль. Гвен даже одела синее легкое платье попроще и не стала собирать высоко волосы, а Артур с ее помощью натянул штаны и красную рубаху, и вот так, без охраны и слуг, предупредив кого-то из встреченных советников, они сбежали из замка на природу.
Место они выбрали почти идеальное, тихий уединенный уголок: пышная дубовая чаща выходила на пологий склон, с которого была видна прекрасная долина, тонущая в летней зелени и залитая приветливым и ярким солнечным светом. Умытые недавним дождем небеса сияли лазурью, где-то внизу задорно шумел ручей, в густой листве перекликались птицы...а рядом безжалостно ругался раздосадованный король.
- Я бы сказала, что нужно смотреть под ноги, – насмешливо заметила Гвен, присев рядом с мужем, – но буду выше этого.
Он поднял голову, чтобы уставиться на нее мрачным взглядом. Однако над его глазами челка топорщилась так забавно, что королева снова рассмеялась.
- Вот что бывает, когда слуга нерадив, – бурчал король, выбираясь из-под вещей. – Все это должен был нести Мерлин!
- Почему? Мерлин бы не упал?
- Потому что он слуга! Они для этого и созданы!
- Ага, напомни мне напомнить тебе издать закон в нашем новом Альбионе, чтобы слуги заводили себе третий глаз и третью руку перед выходом на службу, – кивнула Гвиневра, поправив ему волосы. – Иначе они не смогут справляться со своими обязанностями.
- Я серьезно, вот где он шляется? Который раз уже!
- Мне он сказал, что ты сам ему разрешил брать выходные самостоятельно.
- Когда?!
Гвен пожала плечами, взяла из кучи вещей свои две сумки и отнесла к уже расстеленному покрывалу. Потом опустилась на него сама и чуть не замурлыкала от удовольствия – мягкая ткань нагрелась от солнечного света, и по коже побежали приятные мурашки.
Артур перетаскал вещи к покрывалу и тоже сел на него, начиная разбирать их провизию.
- Видела бы ты лицо нашей поварихи, – со смехом сказал он, выкладывая найденное. – Пришла спозаранку на кухню, не ожидая приключений, а тут Его Величество король таскает у нее еду. Прям как в детстве... Знаешь, я часто тогда таскал еду с кухни.
- Зачем? Ты же мог просто приказать, и тебе бы принесли.
- Так было неинтересно. Это был какой-то охотничий интерес. У нас была целая стратегия...
- “У нас”?
- У меня, Леона, Рэнульфа...мальчишек-дворян, почти все потом стали рыцарями...и почти все умерли.
Неприятная мысль нахмурила брови, и Гвен поспешила спросить:
- И что вы таскали?
- Разное... Кто что любил. А порой что сложнее стащить. Например, фрукты украсть было легко, мне даже кажется, повариха нас всегда видела, просто виду не подавала. Сложнее было взять пирожки с печки, их лучше было к вечеру брать. А уж позариться на жаркое было вообще делом безнадежным. Я однажды попробовал, на спор, с Рэнульфом. И меня поймали. Я, правда, пытался внушить им, будто пришел с проверкой, но врун из меня и тогда был так себе...
Гвен могла себе представить златоволосого мальчика, расхаживающего по дворцовой кухне, с важным видом отчитывая кухарок. Рассказ заставил обоих супругов вновь улыбаться.
- А однажды у нас получилось стащить тарелку с котлетами и пюре. А потом услышали, что это был ужин короля... Мы, конечно, признались, чтобы кухарок не наказывали, помню, отец смеялся с нас, даже не мог сначала заставить себя выглядеть суровым... Эм-м-м. Дорогая? Как ты смотришь на то, чтобы есть нашу еду...руками?
Гвиневра только усмехнулась, полезла в свою сумку и достала два набора столовых приборов. Муж уставился на нее в полном недоумении.
- Ты...но это же я должен был взять еду...
- А я знала, что ты забудешь про вилки и ножи. И тарелки, бьюсь об заклад, ты их тоже не взял.
Артур воинственно воззрился на вещи и стал проверять их на предмет тарелок. Естественно, их там не было, поэтому королева достала их из своей сумки. Не оказалось и еще пары вещей...
- Гвиневра...
- Даже не придумывай речь, я взяла с собой кубки.
- Откуда ты знала, что я забуду про кубки? – удивился король. Гвен пожала плечами, ставя сосуды на покрывало. Земля под ним была неровной, а потому один кубок упал, подкатившись к ее ногам и засверкав от легшего на него солнечного луча.
- Ты рыцарь. Вы же кидаете в седельную сумку две фляжки – с вином и водой – и все, и забыто. Это военная привычка.
- Ты меня наизусть знаешь, – улыбнулся Артур.
- О-о нет, – возразила женщина. Она перекинула волосы на плечо и мягко легла на спину, подложив под голову руку. – Например, я понятия не имела, что ты умеешь так ругаться. – Муж засмеялся, откинув голову, солнце запуталось в его пшеничных волосах, и Гвен заулыбалась. – Серьезно! Ты брал уроки у дворцового конюха? Или сапожника? Потому что в моем детстве именно они были самыми страшными сквернословами. Я однажды...я еще маленькая была, услышала случайно какие-то ругательства. Помню, подумала, что это что-то умное и взрослое. И я возьми да и ляпни это перед родителями... Папа рассказывал, что у меня был при этом такой ученый вид, словно я дворцовый архивариус!
Их общий теплый смех спугнул зайца в кустах. Ушастое животное с любопытством принюхалось и умчалось в глубь чащи. Гвен прогнулась, поднимая грудь и выгибая позвоночник. С наслаждением опустившись обратно на покрывало, она прикрыла глаза, отдаваясь приятному ощущению тяги, разлившемуся по телу. А потом как-то сонно заговорила:
- А я ведь очень хотела вырасти. Да уж, если б мне тогда сказали, что я стану королевой... Хотя, – она смешливо поморщилась, – я бы не поверила, что смогу выйти за тебя замуж. А теперь кажется, что по-другому быть и не могло. Наверное, все, взрослея, перестают удивляться.
- Не все взрослеют, вырастая, – донеслось из теплой темноты фырканье мужа и шорох – он улегся рядом. – Один Мерлин чего стоит, когда вопит от восторга при виде акробатов. Или Годрик – ему двадцать восемь в этом декабре, а он бОльшую часть времени похож на шестилетнего.
- Да, Годрик совсем как мальчишка почти всегда... Зато сейчас, ты бы видел, как он с сыновьями играет! Так ласково, нежно, так счастливо. Они с Пенелопой просто чудо все вместе... А вот Кандида больше похожа на сорокалетнюю.
- Только не когда рядом с ней Теодор. Они как-то влияют друг на друга.
- Думаешь, они...вместе?
- Если и так, мы об этом не узнаем. Если только не подглядывать за ними.
Гвен открыла глаза, повернувшись на бок, чтобы удивленно взглянуть в лицо мужу.
- Что, это был не я, а Гарет и Бламур, – оправдался Артур. – Это детские игры. Куда действенней сыграть с Теодором в кости на правду...
- А сами мы просто образец зрелости, – хмыкнула Гвиневра. – Тебе же уже совсем скоро тридцать.
- И правда, – наигранно задумался Артур. – Может, мне щетину отпустить?
Она рассмеялась, шлепнув его ладонью по груди.
- Фу, нет! Тебе не пойдет, даже не думай.
- Нда? Но когда-нибудь же мне придется отрастить бороду. Негоже старому вояке ходить без бороды.
- Если ты отрастишь бороду, – громким шепотом произнесла женщина, приблизившись к его лицу, – я ее ночью сбрею. К тому же, мы создаем новое государство, почему бы не завести новые обычаи? Лет через десять старые вояки уже не будут носить бороды. Да и через десять лет тебе будет только сорок, это еще не старость. Интересно, кто первым из вас с Мерлином начнет седеть?