- Да нет, ты тут вообще не при чем. Твои колодки решили дело, а к тому, что я слушаю своих слуг, уже все привыкли, и это давно не козырь.
- Тогда что?
- Они с самого начала все спланировали! Когда мы отправились в Богорд, все наверняка решили, что мы там и погибнем. Только вот мы вернулись, и у нас появился очень могущественный союзник. Вот Баярд и решил, что со мной лучше воевать по-другому. Не напрямую. Условия в договорах были просто возмутительные, Камелот не мог их принять.
- И когда переговоры не сошлись, послы объявили военное положение?
- Да. Я не знаю, когда решит выступить Баярд. И что у него вообще на уме. Одно только ясно – никакой торговли с Мерсией и повышенная опасность на границах. Никто в Камелоте отныне не может спать спокойно.
Артур шагнул к подоконнику и открыл окно. Теплый, но уже свежий августовский вечер дохнул на него запахами пыли, цветов и хлеба. Город накрывала темнота, жители заканчивали дневную работу и стекались к своим домам, чтобы лечь спать до следующего утра. Зрелище этой спокойной картины только ухудшило настроение. Все эти люди, которым он должен был обеспечить мирный сон, проснутся завтра в королевстве, которому угрожают войной.
Невероятно. Все эти дни, когда он готовил документы и вел переписку с Баярдом, все дни, когда обсуждал все по двадцать раз с советниками, чтобы быть готовыми, все эти несколько дней посольства, в которые ему казалось, что искренне улыбаться он уже разучился – все без толку. Усталость от кропотливой работы и постоянного напряжения, которую он почти не понимал, пока все длилось, сейчас навалилась с полной силой. А еще раздражение, которому не было выхода. Его королевство под угрозой войны – из-за чьей-то алчности!
Артур бездумно обвел взглядом комнату. Теплые стены, знакомые до каждой черты гобелены, алая кровать, Мерлин, самозабвенно чистящий доспехи, молчащий стол с уже бесполезными документами – казалось, из всего этого ушел воздух. Ему было дико душно. Нужно было срочно сбежать. От документов, от советников, от всего замка и домиков, примостившихся в его сени. Сейчас же. В лес. Глубоко в лес, в дышащую молчаливой жизнью тьму природы. Туда, где нету людей.
- Мерлин, – наконец успокоившимся голосом позвал Артур. – Брось доспехи, потом дочистишь. Поедем на охоту.
Слуга молча кивнул, оставил свое занятие и подошел к другу, чтобы помочь переодеться в синюю рубаху с черной курткой. Это был не первый раз, когда они вот так срывались и уезжали на ночную охоту. Иногда, когда сваливались разочарования, раздражение и усталость, когда дел было много, а сил мало, Артур быстро целовал жену, брал с собой арбалет, немного еды, бессменного слугу и мчался в лес. Там, в бешеном галопе в ночи, в простых и понятных дружеских пикировках, в общем молчании под звездами, в тихом преследовании кабана или косули, он снова вспоминал, как можно дышать.
Пенелопа специально повторяла про себя адрес, чтобы не запутаться. Неважно, что адрес был легкий, все равно она по дороге успела подать бегущему человеку его оброненный кошелек, из-за чего ее чуть не обвинили в воровстве, а потом обнаружила себя не там, где должна была быть. В конце концов, с горем пополам она добралась-таки до нужного дома.
“Обойди замок с восточной стороны, и на первой же улице постучись в четвертый дом,” – сказал Мерлин. Правда, он предупредил ее, что хозяин этого дома не самый приятный человек, но делать было нечего. Ей было необходимо узнать, с кем предстоит разделить будущее, если их предводитель правильно понял пророчество.
Два быстрых стука с ударом на второй, два мерных и отдельный пятый. Выдох.
Она напрасно прождала, чтобы ей открыли. Потом сообразила, что если пароль означал, что пришедший свой, то это от нее ожидали, что она зайдет. Обругав себя за нерасторопность, Пен робко отворила дверь и прошла в дом. Над ней плавно пролетела корзинка, и она пригнула голову, чтобы ей не мешать. Было тихо, настолько, что она решила, что отчего-то пустой дом остался не запертым. Но тут послышались шаги, и из темной комнаты вышел мужчина. Он был высокий, с длинными белокурыми волосами, раскосыми глазами, чей разрез почему-то внушал ей что-то жуткое. Рукава черной рубашки были закатаны до локтя, а руки были в чем-то вымазаны – этот человек явно работал. На его лице было какое-то надменно-ленивое выражение, но как только он увидел гостью, его глаза сверкнули золотым, рука взлетела в воздух, а девушку вдарило спиной о стену.
- Кто ты? Как ты узнала пароль? – прошипел маг убийственно тихо.
Пенелопа чувствовала, как что-то невидимое сжимается на ее шее, воздух рвался в горле, сказать она ничего не могла. И, наверное, только поэтому подняла руку, беззвучно пошевелила вмиг пересохшими губами. Ее глаза тоже засветились золотым, в груди налилось тепло, и это тепло свернулось в клубок, как змея перед прыжком, и точно как змея выстрелила, разрубая магию противника. Волшебницу тут же перестало вжимать в стену, она мешком свалилась на пол, откашливаясь. Мужчина возвышался над ней горой, в ошеломлении смотря на нее.
- Как ты узнала пароль? – повторил он.
- Я... Я служу в замке, – прокаркала Пенелопа, – Мерлин сказал, чтобы я с вами познакомилась.
Возмущение, выраженное сарказмом, исказило улыбкой лицо хозяина дома. Он всплеснул руками.
- “Мерлин сказал!” Надо же. А у Эмриса, оказывается, все еще хуже с манерами, чем у его обожаемого короля. Тот хотя бы гонцов вперед засылает, – он покачал опущенной головой, провел рукой по лбу, а потом тряхнул волосами. – Нет, мне надо выпить.
Он резко развернулся и ушел в глубь комнаты, где движениями ладони открыл, не касаясь, дверцу. Нашел бутылку, налил в кубок вина, пригубил и повернулся к своей гостье, опираясь одной рукой об обеденный стол, а другой держа кубок. Да, он точно был дворянином. Пенелопа служила в поместьях у дворян и могла распознать манеры родовитых людей.
Она поднялась с пола и подошла ближе, сжав руки на юбке. Она чувствовала, что должна что-то сказать, но под взглядом Слизерина говорить было чуть ли не страшнее, чем под взглядом короля. Хозяин дома разглядывал ее очень внимательно, сузив темно-зеленые глаза, как будто перед ним стояла провинившаяся собака или какой-то дурной шут.
- Ну, рассказывай, – наконец прервал молчание он. Потом бросил куда-то в сторону, снова отпив из кубка: – Черт, Эмрис, видимо, решил мой дом в приют для бездомных магов превратить... Ну, что молчим? Рассказывай, с какого перепугу тебя принесло в Камелот.
- Я не бездомная, – негромко, но твердо возразила Пенелопа. – Теперь нет. Я служанка королевы и поэтому живу в замке вместе с сестрой.
- М-м, – с сильным сарказмом изобразил удивленную заинтересованность Слизерин. Пен не отреагировала, а только спокойно попросила:
- Можно я присяду?
- Конечно-конечно, – наигранно галантно согласился мужчина. – Присаживайтесь. Я вам еще постель организую, еду принесу и жилетку предоставлю, поплакаться на плохую жизнь.
Девушка невозмутимо присела на скамейку. Оправив юбку, она подняла взгляд на хозяина дома. И не успела она продолжить, как Слизерин залпом допил вино и, налив еще, присел на другую скамейку, уже с мрачным лицом.
- Прошу прощения за мои манеры, – раздраженным, но более спокойным тоном произнес он, – просто я не ждал гостей.
Пенелопа несмело кивнула.
- Мерлин хочет, чтобы мы познакомились. Честно, я не знаю зачем. Он ничего не разъяснил, просто сказал, что я, вы...ты и твой друг, Годрик, должны быть знакомы.
- А ты не старайся понимать его действия, – посоветовал Слизерин, снова отпивая вина. – Мы тут у них на побегушках. Лучше скажи, зачем ты сюда явилась? Раз уж мы должны быть знакомы.
Пенелопа опустила голову, вжимая голову в плечи. Этот человек пугал ее. Хотя и не так, как его друг. Слизерину просто не было до нее дела, а вот Годрик из породы задир. Она вдохнула.
- Наши родители погибли пять лет назад здесь, от огня великого дракона. Мы жили с сестрой в деревне, но этим летом там случился пожар, который спалил половину домов. Жители решили, что это была магия, и стали искать колдуна.