— Почитаю на сон грядущий, — заверил нашего командира Ворон и отдал книгу Гелле. — Отнеси в мои покои. А вы садитесь за стол. Я угощу вас обедом, заслужили. И еще я хочу послушать о том, что вы видели и делали в своих странствиях, со всеми подробностями и деталями. И сразу, пока не забыл: Луиза, вечером загляни ко мне, я посмотрю твою рану. У меня нет таких познаний в целительстве и искусстве сохранения красоты, как у моих старинных приятельниц Виталии и Эвангелин, но кое-что я еще помню.
— Непременно, мастер, — кивнула де ла Мале. — Если честно, я очень надеялась от вас что-то подобное услышать.
— И правильно делала, — выпустил облако дыма Ворон. — Хотя я и отсюда вижу, что зажило все неплохо, тут моя помощь и не нужна. А вот уменьшить шрам, сделать его менее заметным — попробуем. Глаз, я так понимаю, спасти не удалось?
— Нет, — ответил за замешкавшуюся Луизу Карл. — Сабельный удар, он сразу вытек.
Луиза дернулась. Как бы хорошо она ни держалась, воспоминания о той жуткой ночи около Гробниц были еще слишком свежи.
Рассказ мы начали не сразу, сначала пришлось сходить на кухню за хлебом, жарким и вином, что, впрочем, не сильно нас затруднило. Историю нашего путешествия Ворон слушал крайне внимательно, время от времени уточняя разные мелочи, которые мы за незначительностью опускали. Точнее, опускал Гарольд, который и был главным рассказчиком, а мы его дополняли.
Особенно он заинтересовался событиями той ночи, что мы провели в Лиройских пустошах, в развалинах старого замка.
— Стало быть, звали этих призраков Марк и Леон, — загнул два пальца Ворон. — Надо полагать, это были Леон Счастливчик и Марк Пузырь. А девушку как звали?
Мы переглянулись. Как-то вылетело ее имя из головы, вот напрочь.
— Не Гертруда? — без малейшего намека на улыбку поинтересовался мастер. — По всему выходит, что это она была. Белинда и Розалинда никогда не разлучались, Мелли Си погибла в последней битве, это было зафиксировано в рукописях, равно как и смерть Сюзанны Клети, ее сожгли при огромном стечении людей. Значит, это была Гертруда Раваль, также известная как Гертруда Отравительница.
Я потряс головой. Наш наставник, что, застал их всех при жизни?
— Точно, Гертруда! — хлопнула в ладоши Аманда. — Так и есть! Мастер, вы что, их знали?
— Грейси, ты меня иногда изумляешь до невозможности, — вздохнула Фриша. — Просто наш наставник хорошо изучил древние легенды. Этим призракам лет сколько, сама посуди?
— История Виталия и его двенадцати учеников относится к разделу особо запретных знаний, — пояснил Ворон. — Мне всегда было любопытно то, что запрещено, плюс от всей этой старинной истории исходил более чем притягательный аромат тайны и бунта, как мимо такого пройти? Вот и посидел в свое время в архивах, пообщался с людьми, которые что-то слышали, что-то читали, что-то передавали от отца к сыну. Интересно было узнать, что тогда на самом деле случилось, почему столько запретов на всем, где только мелькает имя Виталий.
— И что, много узнали? — с интересом спросил я.
— И да и нет, — помедлив секунду, ответил мне Ворон. — Я успел узнать достаточно для того, чтобы немного понять истинные мотивы восстания и цели Виталия, но не продвинулся так далеко, как хотел бы. Мне для начала изрядно хлопнули по рукам, чтобы не тянул их куда не надо, и дали понять, что в следующий раз вдарят по другому месту, более чувствительному. Причем не только мне, но и тем, с кем я дружу. Точнее, дружил. Если моя голова — она только моя, что с ней хочу, то и делаю, то головы моих друзей — это другое дело. Ими рисковать нельзя. И я оставил свои поиски, во избежание.
— Не похожа эта Гертруда была на отравительницу. — Аманда поджала губы. — Девчонка вроде нас, ничего в ней рокового не было. Отравительницы — они другие, я видела, у нас в королевстве их время от времени казнили.
— А она такой и не была, — подтвердил наставник. — Просто случилось так, что именно ее заподозрили в отравлении брата одного из тогдашних королей. При этом она как раз пыталась его спасти от смерти, потому и была с ним до конца, до того момента, когда он испустил дух. Потом ее застали над бездыханным телом и обвинили в его смерти. Обычное дело. Как и то, что на основании этого ее приговорили к сожжению на медленном огне. Последнее, правда, не воспоследовало, ее успели похитить из камеры в последний момент и переправить на Юг, где в то время обретался сам Виталий. Ну а потом дороги привели ее в Лирой, где, собственно, она и нашла свою смерть. Но это я уже связал то, что сам знаю, с тем, что вы мне рассказали. Слушайте, вы везучие ребята. Вот так встретить свидетелей той эпохи, пообщаться с ними и остаться после этого в живых — невероятная удача.