— Дальше ехать нельзя: в радиаторах испарилась вода.
— Залейте радиаторы, — приказал Хлебников.
— Чем?
— В мою машину погружено сто банок воды.
При слове «вода» Шепетов поднял отяжелевшую голову, тусклые глаза офицеров заблестели, все они, как по команде, облизнули губы.
— Мы хотим пить, — твердо сказал один из них.
— Если мы сейчас не напьемся, мы умрем.
— Нас семьсот человек. Если каждый выпьет по глотку, мы не доберемся до оазиса. Спасение наше там, — проговорил Хлебников.
— Мы — герои Тобрука, мы заслужили по стакану воды, — забормотал худой голубоглазый офицер.
— Меняю все свои медали на кружку воды! — выкрикнул другой.
— Вы, русские, захватили нашу воду, сами пьете, а нас заставляете умирать от жажды.
— Если ты не дашь нам воды, мы убьем тебя! — закричали сразу несколько человек, сорвав с лиц платки, которыми были завязаны их рты и ноздри.
Шепетов вдруг оживился, привстал. Он внимательно смотрел на англичан.
Со всех сторон к машине Хлебникова приближались солдаты, небритые, с обожженной, потрескавшейся кожей, просвечивавшей сквозь дыры лохмотьев, в которые превратилось их военное обмундирование. Ежедневно готовые к гибели, они ничего не боялись. Несколько человек перелезли через накалившийся железный борт кузова. Один из них поднял жестяную банку, пробил ее штыком и, подняв на уровень лица, проливая живую струю воды, начал жадно пить. Кто-то сбил его ударом приклада.
— Офицеры, ко мне! — скомандовал Хлебников.
Несколько английских офицеров, вынув пистолеты, стали рядом с машиной. Сапер Эрик Хэй с ручным пулеметом вскочил в кузов, срывающимся голосом закричал:
— Назад! Перестреляю всех, как шакалов!
Капрал в новозеландской шляпе, одурманенный жарой, с банкой в руках, спрыгнул в песок. Хэй выпустил в спину ему длинную очередь. Новозеландец упал, уронив банку. Сухой песок жадно впитывал льющуюся воду.
— Солдаты! — прохрипел Хлебников. — Я сам хочу пить и разделяю ваши муки. У нас есть немного воды, но мы не можем использовать ни одного стакана, даже для раненых. Мы зальем этой водой радиаторы машин, и только в этом наше спасение. Оазис недалеко… — В горле Хлебникова жгло, как огнем, каждое произнесенное слово причиняло боль.
Пока он говорил, Шепетов, Чередниченко, Агеев и несколько английских офицеров втащили в кузов пулеметы и установили их по бортам.
Радиаторы были залиты. На три машины не хватило воды, их разгрузили, перелили из них бензин и сожгли, чтобы не оставалось в пустыне следов, указывающих на движение отряда.
Под вечер солнце зашло, но окрашенная закатом однообразная пустыня была все такой же мертвой.
Утром на четвертые сутки похода с головной машины увидели льва, метнувшегося в сторону от каких-то темнеющих вдали пятен. Люди воспрянули духом: зверь в пустыне мог жить только невдалеке от воды.
Хлебников послал к пятнам «виллис» с английскими офицерами.
Офицеры вернулись веселые, пьяные от возбуждения, с вымытыми лицами.
— Вода! — радостно кричали они.
— Вода? Откуда? — усомнился Хлебников.
Услышав о воде, отряд смешался, все бросились к пятнам, оказавшимся воронками от бомб, до половины наполненными зеленоватой, солоноватой на вкус водой. Песок вокруг был изрыт следами зверей, приходивших на водопой.
Кто, когда и зачем бомбил здесь пустыню, никто не знал. Люди валились на песок и, мешая друг другу, черпали котелками воду; захлебываясь, жадно пили, наполняли ею накалившиеся металлические фляги, смачивали лица и головы.
Хлебников, лежа на животе, пил из воронки, черпая воду ладонью.
Шоферы, утолив жажду, заливали водой радиаторы своих грузовиков.
Вскоре вся влага была вычерпана, но продолжала медленно просачиваться из глубины.
Хлебников не решился оторвать отряд от воды и приказал сделать привал.
Разбили лагерь и простояли двое суток, отдыхая и приводя в порядок себя и машины. За это время воронки снова наполнились ключевой водой. Ночами какие-то дикие звери подходили из глубины пустыни, учуяв людей, останавливались, дико выли.
По компасу и карте выверили направление и, когда солнце, словно в океан, опустилось в золотой песок, снова двинулись в путь. Как и прежде, через несколько часов людей стала мучить жажда, и радиаторы грузовиков покрылись облачками пара.
Еще трое суток отряд испытывал нестерпимые мучения. Приходилось жечь испортившиеся машины и оставлять среди песков трупы.
Вся вода давно уже была выпита до последней капли. И когда казалось, что все уже потеряно, вдруг ночью увидели робкие, далекие огни. Вначале их приняли за звезды, но потом догадались: впереди долгожданный оазис Джарабуб. Почва сделалась тверже, и машины покатили быстрей. Пахнуло свежестью, запахом трав, ветерок донес собачий лай, от которого все давно отвыкли.