На тринадцатый день отряд построился в колонну, в голову которой встали танки Шепетова, и, подымая тучи пыли, двинулся по пескам на северо-восток.
Хлебников понимал, какую ответственность взял на себя. До Эль-Аламейна предстояло пройти около 600 километров через великое песчаное море, и в бой после этого надо было вступить с ходу. Он решил не торопиться и двигаться ночами, с потушенными фарами, со скоростью не больше 150 километров в сутки.
Первая половина пути прошла благополучно: только один раз появился английский самолет-разведчик, угрожающе снизился, но, видимо, по флагам и системам машин разобрав, что движутся свои, приветственно покачал крыльями и улетел на запад.
Пустыня имела свои преимущества: никаких препятствий не встречалось в пути — ни рек, ни взорванных мостов, ни гор. Единственные преграды — шеренги дюн да откосы высоких плоскогорий, среди которых умело пробирались водители танков и шоферы грузовиков. По еле уловимым переменам окраски, по изгибам гряд, по строению песчаной зыби они научились находить узкие извилистые полосы затвердевшего песка, по которому можно было двигаться быстро, почти не буксуя.
На пятую ночь после того, как покинули оазис Джарабуб, Хлебников со своим отрядом налетел на тылы итальянской дивизии «Арьете», не ожидавшей удара в спину, сжег колонну цистерн с бензином и, потеряв около пятидесяти человек убитыми, на рассвете вышел в расположение 4-й индийской дивизии.
Индийцы встретили Хлебникова восторженно и полушутя-полусерьезно сообщили ему приятную новость: по пути в Москву на самолете в Каир прибыл премьер- министр Британии Черчилль. В сопровождении маршалов Уэйвелла и Смэтса он инспектирует 8-ю армию.
Хлебников на «виллисе» отправился к Охинлеку.
В палатке английского генерала, у которой не было даже часового, царил беспорядок. На походной койке поверх одеяла лежал и храпел ординарец в ботинках, на полу стояли раскрытые чемоданы, в них кучей было навалено обмундирование, грязное белье, книги, письма и фотографии. Расстроенный Охинлек обрадовался русскому полковнику.
— Я оказался не у дел… Вместо меня премьер-министр назначил командующим моего подчиненного командира 13-го корпуса генерала Готта, — сказал Охинлек, как и тогда, в их первую встречу, машинально выбивая пальцами вечернюю зорю. — Вот послушайте, что по такому поводу писал старик. — Генерал взял из чемодана томик сонетов Шекспира, прочитал вслух:
— Но я не вижу никакого поражения. Наоборот, вам удалось заманить фашистов в заранее приготовленную ловушку, — попытался успокоить англичанина русский.
Они выпили по стакану крепкого чая, пожали друг другу руки и расстались друзьями.
Хлебников хотел увидеть Готта, но нигде не мог его разыскать, а через несколько дней узнал, что новый командующий трагически погиб: вылетел на транспортном самолете в Каир, два «мессершмитта» атаковали его в воздухе, и самолет сгорел.
Черчилль назначил командующим 8-й армией сэра Бернарда Монтгомери.
30 августа, в полночь, Роммель на участке Западно-йоркширского полка 5-й индийской дивизии атаковал голубой от лунного света, похожий на ледник гористый гребень Рувейсат, тянувшийся параллельно морю. Так началась грандиозная атака по всему фронту, в которой приняли участие все танки Африканского корпуса и около трех тысяч грузовиков пехоты. Разгадать замысел Роммеля было не так уж трудно: путем глубокого охватывающего маневра окружить английские войска, прорвать оборону на юге, ринуться на север, уничтожить бронесилы 8-й армии и разгромить оставшуюся без их поддержки пехоту.
Монтгомери разгадал этот нехитрый, уже применявшийся три месяца назад у Эль-Газалы план. Он знал, что танки фашистов идут с половинной заправкой горючего, имея секретное распоряжение заправляться бензином за счет англичан.
Два немецких танкера с горючим были потоплены в открытом море, третий торпедирован на Тобрукском рейде. Из обещанных Кессельрингом транспортных самолетов с бензином ни один не приземлился в расположении немецких танковых частей: все они были сожжены в воздухе английскими истребителями.
Новый командующий приказал командиру Н-ской бронедивизии генералу Лессерви и командиру 4-й легкой бронебригады пропустить сквозь свою оборону вражеские танки, чтобы отсечь их от пехоты, двигавшейся за ними в грузовиках.
Лессерви бесстрашно пропустил танки. Осыпая песок, они перевалили через траншеи и окопы, вселяя страх в души людей, вжавшихся в дно ям, напоминающих могилы. Сотни машин вползали в узкую долину между Химейматом и голым отсвечивающим на солнце горным хребтом Подняв облако желтой пыли, перегоняя друг друга, они мчались на север, словно табун диких коней, стремясь поскорее проскочить опасное, со всех сторон простреливаемое место, и с ходу напоролись на густое минное поле. Машины поднимались на дыбы и с разорванными гусеницами валились на бок.