Приобретённый муж после выписки её из роддома стал ей неприятен.
Они разошлись. Мать-одиночка воспитывала сына. Но её мучила тоска не по мужской ласке и дружбе, а просто, что рядом нет мужской руки... Хотя выпорхнула как птичка на волю из ржавой обходительной «клетки» мужа, но фамилию себе и сыну оставила мужнию.
Незаметно пробежали почти 10 лет. Сын подрастал. Был опрятным отроком. Девушка Минзиля жила, трудилась, немного наряжалась, научилась водить автомашину. И встретила на неуютной тряской дорожке мужчину похожего немножко на прежнего, но его суть альфонса проглядела.
Рот разявила, он и залетел в мозги. Она начала его поить, затем кормить, а потом одевать дорого и шикарно. Ей своих денег на его «причуды» не хватало. Тогда этот прохиндей-альфонс стал подъезжать к её родственникам и брать деньги у них взаймы на некоторое время с обещанием возврата.
Затем родственники забеспокоились потребовали возврата денег у прохиндея Милкиного, но он сбежал, запрятался. Она его не видела 12 лет. А родственникам ей пришлось выплачивать взятые займы альфонсом, и она начала голодать, сидеть на хлебе и воде.
Сынишка ей приносил из детского садика кусочки хлеба. Так она стала в-себе обожёной жизнью, раз.
Много читала всяких разных книжек, особенно психологических рассказов и мистических историй. Почитывала Коран, из него выучила несколько молитвенных сур (глав). Ислам - как религиозное учение её не трогал.
Но навещая в деревне мать по праздникам, от неё узнавала, что ею интересуется моложавый имам и хочет встречи. Как-то время подошло, и такая встреча состоялась на летнем зелёном празднике сабантуй.
Имам ей сказал: «Тебя ждут уважаемая в соборной мечете в большом городе. Совет укреплённых мусульман подобрал тебе исламского мужчину. Он может стать в твоих метаниях в жизни духовным мужем. Ясновидящие и колдуны наблюдают за тобой, так как в тебе имеется сокрытый дар. Сам соборный муфтий благословит ваш союз, если ты дашь хорошее согласие». Она молчала...
Девушка хорошая растерялась от такого сладкоречивого и принудительного разговора моложавого имама. И заплакала от появившейся горечи в её мыслях. Мысли как прежде не читались, а кувыркались...
Действительно, вернувшись в большой город, ей через день позвонили от соборного муфтия и объявили «что, она приглашается на благочестивую беседу... через два дня...».
Девушка хорошая молчаливо кивнула головой, кивок которой колдуны и ясновидящие находящиеся в мечети расценили как участливое согласие, а не умиротворённое отрицание. Телефонный разговор завершил завершаемое сватовство девушки хорошей под присмотром ясновидящих и колдунов и имамов.
В опрятной головке девушке хорошей стоял звон нарастающий мозги до подступающей дурноты и тумана. Живот и бедра покрылись испариной, ноги ослабли. Девушка хорошая не понимала откуда взялось и накатилось туманность мозгов и тела. Мысли не слушались куда, куда-то улетали.
Появившаяся мысль о том, "что она качается подобно игрушке" ваньке-встаньке". Эту мысль она не могла прогнать и избавится. Вместо этого прибавлялась какая-то хилая уверенность, "что она через два дня пойдёт на беседу к муфтию, как "ванька-встанька".
И прислонится под предложением муфтия к названному им назначенному мужу". Сомнения просеивались подобно жёлтому песку светлых оттенков.
Девушка хорошая не знала, что по ней проводится обряд забвения, т.е. отшибания памяти. Об мистическом обряде забвения памяти исполняемый колдуном, ясновидящим исламистом и имамом девушка хорошая узнает много лет спустя...
А пока пять посвящённых книгой Карана подписали ей духовное свидетельство о регистрации брака на небе с помощником муфтия, когда она подошла на благонравную беседу в мечеть к муфтию. Сомнений не осталось.
Как и положено после свадебной регистрации в ночь того дня она легла спать с названным духовным мужем, и зачала ребёнка. По утренней зорьке ей явился сон: "что она зачала ребенка-мальчика не от названного мужа - незнакомого мужика, а зачала мальчика солнышка от того кто истинно является небесным воителем".
Девушка хорошая проснулась во впечатлении этого духовного сна и взглянула на рядом лежащего мужчину. Это был мужик слюнявый и вертлявый в постели не смогший ей вдуть жидкость жизни.
Он тоже проснулся и глядя ей в глаза просипел: "Ты должна меня прописать в своей уютной квартире. Ведь я зачал тебе ребёнка. И ты не будешь более вспоминать про небо и солнечный ветер. Ты никто! Иди готовь завтрак. Приготовишь позовешь меня, твоего названного мужа".