На задании постараюсь свести наше с ней общение к минимуму. Это будет не так уж сложно, учитывая, что большую часть времени мы с Алтаем собираемся проводить в море. Кораблик-то мы выследим без труда, а остальное время - на отдых. Я имею в виду нормальный отдых, а не бездарную трату времени на базе.
Самолет дернулся и начал снижаться. Это разбудило Литу, которая присела на привинченной к стене лавке, сонно потирая глаза.
- Что, мы уже на месте?
- Нет, пока мы в воздухе, - резонно заметил я.
- Очень смешно!
- Это не юмор, это констатация факта.
София послушно захихикала, Лита - нет. Моя смотрительница поморщилась и показала мне язык. И она еще мое чувство юмора критикует!
Самолет с редким для такой груды металлолома изяществом приземлился на воду. Второй пилот тут же открыл люк и начал спускать на волны надувной плот. Лита проверяла наши вещи, София продолжала самозабвенно краснеть.
- Многое доставили на маяк еще вчера, - отрапортовал пилот, когда плот был готов. - Провизию, питьевую воду, оборудование. Ключ вам передали?
- Да, с этим проблем нет.
- Тогда желаю удачного выполнения задания!
Разговорчивый попался. Обычно из сотрудников проекта лишнего слова клещами не вытянешь!
Мы с Алтаем прыгнули в воду первыми и оттуда помогали перебраться на плот своим смотрительницам. Лита прыгнула смело и уверенно, а вот Софию пришлось переносить на руках. Понятно, что это не ее вина, девчонка слабенькая... другое дело, что слабеньким на такой работе не место!
Грести они не собирались, это было видно хотя бы по отсутствию на плоте весел. Довольно громко комментируя эксплуататорские наклонности некоторых людей, я передал Алтаю веревку, привязанную к борту, сам взял вторую, и мы начали дружно изображать тяговых лошадок. Тащить плот оказалось до смешного легко, но из любви к искусству я продолжал бубнить гадости.
Маяк был изначально виден оттуда, куда мы приземлились, а теперь у меня было время хорошо рассмотреть его. Высокая каменная башня давно уже не использовалась для предупреждения кораблей, но все еще представляла собой довольно крепкую постройку. Сам маяк был белым, а верхняя часть, та, где фонарь, - красной. Рядом с башней виднелись мелкие хозяйственные постройки, гораздо больше пострадавшие от воздействия времени.
Скоро мы затащили плот на берег, чтобы девушки не замочили ноги. Люди вообще очень чувствительны к таким мелочам, не хватало еще, чтоб они простудились.
Здесь я решил задать вопрос, беспокоивший меня уже давно:
- Лита, а это нормально, что мы занимаем такое значимое здание, как маяк? Я имею в виду, нас же могут обнаружить.
- Не бери в голову, - отмахнулась она. - Это маяк давно тут стоит, потому что новый не так далеко построили. До ближайшей деревни час пилить, но у нас будет машина. А так... тут никто не бывает.
Лучшим подтверждением ее слов был значительный слой снега, искрещенный, правда, тонкими тропинками. Но эти следы оставили те люди, что привозили для нас еду и оборудование. Их сил хватило только на то, чтобы расчистить площадку для машины, небольшого серого джипа, а дорогу к маяку мы прокладывали сами.
Выглядело это следующим образом: я усадил Литу себе на плечо, Алтай взял Софию на руки и мы пошли вперед с решительностью асфальтоукладочных катков. Нам, зверям, холод не вредит, снег - тоже, так что чувствовали мы себя вполне комфортно.
У дверей башни я аккуратно спустил Литу на землю, предварительно смахнув снег со ступенек. Моя смотрительница достала из кармана меховой куртки большой ключ и не без усилий отперла проржавевшую дверь.
Маяк встретил нас сырым холодом и полумраком. Доставленные вещи робко ютились у самого входа, а дальше все дышало пылью, тишиной и старостью. Такая атмосфера может быть только у заброшенного дома, вот как мне подумалось. Того, который привык к человеческим голосам, а теперь вдруг остался совсем один...
Что-то меня на романтику потянуло. Видимо, сказывается слабость после ранения.
- Прям горное шале, - хохотнула моя смотрительница. Ее слова эхом пролетели по всей башне. - Ого, гулко тут! Ладно, ребята, отдых переносится на завтра, сегодня придется поработать. До заката эта штука должна полностью прогреться, потому что спать на холоде я не люблю, равно как и дышать пылью. София, вы с Алтаем займетесь уборкой кухни, почистите там все и расставьте продукты по местам.
Кто-то другой возмутился бы или хотя бы потребовал объяснений касательно того, что будет делать сама Лита. Но София вредностью характера не отличалась, скорее, наоборот. Светловолосая смотрительница только кивнула и отправилась на кухню, Алтай, как всегда жизнерадостный, последовал за ней.