Другое дело, что нам хотелось размяться, и у нас была отличная причина для этого - мы работаем!
Северные воды были настолько же серыми и скучными, насколько тропические - яркими. Растительная и животная жизнь здесь была весьма скромная, рыбы плавали вечно сонные и не реагировали даже на нас. Помню, Лита как-то говорила, что люди, живущие на юге, гораздо темпераментней, чем те, что живут на севере. Наверное, к рыбам это тоже относится.
Я не был уверен, в море мы сейчас или уже в океане. Вообще, различия придумали люди, а для меня это все вода, так что непонятно вообще, чего я заморачиваюсь.
Я подплыл к самому дну и оттуда посмотрел на Еву. Ее легкие плавники сейчас были похожи на лучи золотого света, обрамляющие ее гибкий силуэт, и я вдруг подумал, что между нами все могло бы быть по-другому. Ну, если бы я не встретил Литу раньше, потому что Алтай вообще не был помехой.
Но это было не сожаление, а так, наблюдение. О чем только не подумаешь, когда делать нечего!
До вечера мы слонялись вдоль дна, гоняли китов и играли в теннис большими белыми рыбинами. Ничего подозрительного так и не появилось, и мы вынуждены были вернуться на борт корабля. Хотя я не могу сказать, что меня это разочаровало.
На палубе уже ждала Лита, закутанная в легкую белоснежную шубку. Вид у нее был сонный, значит, только что проснулась.
- Нашли что-нибудь? - спросила она.
- Нет, - я запрыгнул на перила, стараясь не обрызгать девушку. - Скучно, серо, травоядно. Ни следа затонувших кораблей. Что делать будем?
- А что нам остается? Осмотрим весь участок, указанный Островским. Если ничего не найдем, значит, тут либо ничего не было, либо оно уже умерло. В обоих случаях работы для нас нет.
***
- Ты стал играть заметно хуже, - вздохнул Алексей. - Шах и мат.
Ну, у меня никогда не получалось так уж хорошо играть в шахматы, поэтому я не уверен, что стал играть хуже. А если и так, чему удивляться? В последние месяцы мне было не до того.
- Чай будешь? - спросила Лита, направляясь к выходу.
- Не-а.
- А я буду, - сообщил второй смотритель, хотя его никто не спрашивал.
С сегодняшнего утра наше задание стало приобретать какой-то совсем уж зловещий характер. Нет, ничего особенного не происходило, но сам океан изменился. Мы больше не встречали другие суда, да и в воде почти никто не жил. Над самой ее поверхностью постоянно висела мутная дымка, становившаяся все плотнее.
У меня создавалось впечатление, что мы попали в какую-то пустыню: непосредственной угрозы вроде как и нет, но быть здесь неуютно. Остальные тоже это чувствовали: смотрители больше не выходили на палубу, Ева не звала меня плавать, а я и не рвался. Только повариха, чье имя я не сумел запомнить, продолжала сидеть на кухне.
Большую часть времени мы проводили в большой общей каюте, так называемой комнате отдыха. Здесь можно было читать, играть в шахматы, смотреть телевизор. Хуже всех приходилось Еве, потому что ее подобные занятия не развлекали.
Не нравятся мне такие места, есть в них что-то недоброе. Я пока что не мог почувствовать поблизости ничего живого, однако меня не покидало ощущение, что мы вторглись на чужую территорию.
- Фильм вчерашний будем досматривать? - полюбопытствовал Алексей, когда моя смотрительница принесла чай.
- Давай, - пожала плечами Лита. - Все равно больше делать нечего!
Фильм был шедевральный, этого не отнять. Про то, как люди решили создать суперсолдата и ввели какому-то тощаку звериные гены. Активное действие заканчивается уже в начале. Все остальное время герой либо страдает, теряя свою человеческую сущность, либо громит лабораторию, поддавшись инстинктам. Потом, естественно, снова рыдает.
Бред полный. Вот меня создали в лаборатории, и что? Проблем хватает, но не внутренних. Вообще, в человеческом кинематографе все попытки создать разумное чудовище приводят к одной сплошной неприятности с обилием красной краски на экране.
А в реальности... не так оно все. У нас не краска, у нас кровь, но проливается она по совсем другим причинам.
Фильм был длиннющий, и вчера мы его не досмотрели, поэтому сегодня начали с очередного погрома с последующим раскаянием. Даже Ева заинтересовалась, но только потому, что ей надоело рассматривать рисунок на обоях.
И вот в какой-то момент мне захотелось выглянуть в окно, вернее, в иллюминатор. Не знаю, почему захотелось, просто так вышло. Как выяснилось, действие было не напрасным.
- Это еще что?!
- Бездарная игра и впустую растраченный бюджет, - отозвалась Лита, не отрываясь от экрана.
- Я не о фильме, в окно посмотри!
Завораживающего вида там не было никогда, особенно с тех пор, как появилась эта дымка. Но никто не ожидал увидеть за стеклом густой и белый, как молоко, туман.