После похорон Галя подошла ко мне и прошипела. «Я тебе ЭТОГО никогда не забуду. Голубенький ситец помнишь?». - «Нет», — с надрывом ответила я. — «По-омнишь... Но я отомщу не сейчас».
И она пошла, прямая и черная, по вязкой кладбищенской дорожке — горькая вдова. Наши ее все снова жалели.
За твоего отца, Василиса, я вышла поздно, мне уже подкатывало к тридцати. После смерти Георгия я пошла к цыганке и выпросила снадобье, чтобы стать такой как все вокруг, чтобы убить свою красоту, которой завоевала некогда сердце Георгия.
Твой отец полюбил мое сердце, а не внешность. И я полюбила его чистую душу. Наша любовь напоминала раннюю весну с ее безмятежной улыбкой и тающим хрусталем в лужах.
Дальше ты все знаешь.
Доченька моя, убитые, придушенные страсти не исчезают без следа — они отнимают силы и здоровье. К сегодняшнему дню, когда тебе исполнилось пять лет, мое сердце оказалось изношенным, будто изорванная в клочья тряпка. Если я не рискну и не решусь на операцию, то могу уйти в лучший из миров в любую минуту. Ради тебя, Василиса, ради твоего отца, которого я ровно и крепко люблю, я через неделю ложусь в клинику.
Как тебе избавиться от зеркала и проклятья Галины Меркурьевны? Не представляю. От того и маюсь, не зная, чем помочь. Это зеркало невозможно разбить — я пробовала. Невозможно выбросить — несколько раз я и это пыталась сделать. Невозможно уничтожить в огне — как-то я бросила его в костер. Нельзя утопить.
Я не советую тебе его кому-то дарить: цепочка зла, его крепкое щупальце всосется в судьбы других людей. Как, как оборвать эту цепочку?!
Но выход есть. Есть! Из любой ситуации есть выход. Ты его, Василиса, обязательно найдешь. Бессильная твоя мама».
Вот что пришлось прочитать мне в шестнадцать лет, жарким томительным летом, сидя в одиночестве на веранде родительского дома. Можно было свихнуться в два счета. Но не зря родители дали мне имя Василиса — невероятно сильное, яркое, пламенеющее имя.
Я догадывалась: так же, как мое имя не похоже на привычные женские имена — Таня, Лена, Света, Маша, так и я не похожа на других. Я должна была отколоть невероятный номер. Уже в шестнадцать лет я чувствовала, что сильна невероятно, ведь имя Василиса означает «царица», а его носительницы обладают сильным характером, сверхъестественным чутьем и умеют делать единственно правильный выбор в аховых ситуациях.
Я закрыла мамину тетрадь и аккуратно опустила свои находки в шкатулку: с проклятого зеркала сдула пылинки, потрогала тусклое стекло. Ни жарко, ни холодно... Спокойно захлопнула шкатулку, вернула ее в диван, на прежнее место.
Войдя в дом, не спеша переоделась в купальник, взяла полотенце и отправилась купаться на Клязьму.
Лето стояло жаркое, река основательно обмелела: можно было добрести до ее середины, не замочив колен. Солнце расплавило небо: оно выцвело и напоминало вылинявшую тряпку. Овраг, по которому я медленно спускалась к реке, казался раскаленным тоннелем.
На берегу, в призрачной тени березы сидела компания из четырех человек: два парня и две девушки. Они прикатили на машине; та стояла, плавясь, рядом. Кто-то из компании присвистнул, когда я прошествовала мимо.
Купалась я, наверное, минут двадцать. Тепловатая, коричневая вода все же приносила облегчение, правда, мне пришлось пешком добираться почти до противоположного берега и нырять в немелеющие омутки и ямы под жесткие ивовые бороды. В какой-то момент я обратила внимание: парни из компании поднялись и тоже вошли в воду. Вскоре один из них оказался рядом со мной.
- Привет, — сказал он. — Ты из деревни?
- Ну, - ответила я.
У парня были черные, как остывшие угли, глаза, лицо, заросшее модной недлинной черной щетиной, узкие, твердого рисунка губы. Капли на плечах и руках дрожали спелыми горошинами, скатываясь в теплые клязьминские волны.
В ту секунду, когда я увидела его глаза, губы, плечи в водяных брызгах, в голове мелькнула мысль: «Знание порождает действие». Полчаса назад я узнала о существовании адского зеркала, о его мрачной власти над темными желаниями людей, и вот она — встреча с черноглазым парнем.
- Слушай, можно в деревне молоко купить? - спросил он и улыбнулся. Затем начал плавать вокруг меня кругами, будто опутывал мое тело невидимой нитью.
- Можно. В третьем доме от ближнего к реке прогона.
- Спасибо, — он снова улыбнулся. Зубы у него были красивые - белые, ровные, один к одному. ЗНАНИЕ ПОРОЖДАЕТ ДЕЙСТВИЕ.