— Ох, я тоже, мистер Джонсон, — Рейчел улыбнулась в ответ, а потом обняла Ари на прощание. Она наклонилась, чтобы оставить еще один поцелуй на лбу Джея перед тем, как уйти. Когда дверь закрылась за ней, Ари фыркнула, наблюдая, как Джей поднял лапу, пытаясь убрать слюну с головы.
— Ари.
Ошеломленная, Ари резко вскинула голову. Дерек разговаривал с ней?
— Пап?
Он встал, шумно выдохнув, его черты были искаженными и усталыми. Он начал собирать бумаги, складывать их в портфель. Наконец, когда она была готова фыркнуть от нетерпения, он подошел к ней, его знакомый запах заставил ее захотеть припасть к его груди для объятий, как она делала, когда была маленькой.
«Я одинока».
— Ари, я… — он покачал головой. — Я вел себя не очень по — взрослому недавно и сожалею об этом. Но… я просто так… так разочарован в тебе, детка.
Подавив волну ярости, которую вызвали его слова, Ари тяжело кивнула, но не могла ответить.
— То, что ты рассказала мне… — он вздохнул еще раз. — Я просто…
Несмотря на свою ярость, Ари была напугана тем, что ее отец мог никогда не простить ее. Она нуждалась в его прощении.
— Прости, — выдавила она. — Мне так жаль. Я не знаю, что еще…
Видя ее неловкость, Дерек потянулся и сжал ее плечо, она склонилось к его прикосновению.
— Я знаю. Я знаю, дитя. Я сказал, что разочарован. Я не сказал, что не люблю тебя. Конечно, я все еще люблю тебя.
Напряженность в ее горле пропала.
— Я тоже люблю тебя.
— Но, — он снова стал суровым, — думаю, нам правда стоит обсудить Пенн. Я все еще думаю, что в этом вопросе это лучший вариант, — она не успела замешкаться, он отошел. — Я ухожу. Мне нужно успеть на самолет в Бостон. У меня там большая встреча с несколькими партнерами медицинского центра, так что мы не можем поговорить сейчас. Я собираюсь в офис, чтобы взять пару вещей, а потом сразу поеду в аэропорт, и меня не будет в течение нескольких дней… но когда я вернусь, у нас будет разговор. Включая его, — он указал на Джея. — Черт, это большая собака, Ари.
— Это был подарок на день рождения. От Чарли.
— Ага, ну… Я не против собаки, он хотя бы выглядит как настоящая собака, а не один из тех щенков, которые девушки носят в сумочках.
Ари заворчала.
— И мне нравится имя, — его улыбка согревала ее изнутри, и она заметила, что начала дергать его за руку, как в детстве.
— Тебе правда надо ехать, пап?
— Не начинай, Ари, — он нетерпеливо покачал головой. — На заметку, когда я вернусь, мы также поговорим о некоторых вещах, которые ты сказала.
Теперь глупо кивая, она не могла даже смастерить улыбку, когда он поцеловал ее в щеку. Она почувствовала боль в груди, когда он взял небольшой чемодан, который она не заметила рядом с дверью, и надел пальто.
— Увидимся через несколько дней.
— Пока, пап, — прошептала она.
Дверь закрылась за ним пять минут назад, а Ари все еще смотрела на нее в болезненном оцепенении. Наконец, она услышала шипение пламени рядом с ней, жар лизнул кожу и вернул ее в себя. Она повернулась и посмотрела на Джея, его красивые глаза захватили ее. Их зеленый цвет был разбавлен яркими золотыми вкраплениями, что заставляло их светиться. Она всегда считала, что глаза были ее лучшей чертой — они были довольно уникальны. Но… глаза Джея заставляли хотеть утонуть в них.
Он скрестил руки на груди, глубокая складка пролегла между его бровей.
— Ты в порядке?
Ари невесело рассмеялась, пошла в гостиную и плюхнулась в кресло, которое было все еще теплым после папы. Джей последовал за ней, его взгляд не покидал ее, и она поняла, как комфортно чувствовала себя в его обществе. Она вспыхнула, смотря вниз, чтобы он не смог поймать мысль в ее глазах. Он сел на диван напротив нее, и через несколько минут его терпеливого ожидания Ари, наконец, посмотрела на него.
— Ты ладишь со своим отцом, Джей?
Не совсем ожидая ответа, так как Джей до сих пор не обсуждал личные вопросы, Ари была удивлена, когда услышала, как он вздохнул. Это был горький звук.
— Моего отца зовут Лука Битар. В мире джиннов и мире Охранников он — важная шишка. Он глава компании Охраны Битар в ЛА. Он успешен и уважаем. Он женат на Ники Бирн — Битар, которая родилась и выросла у ирландских джиннаев. Они встретились, когда были совсем молоды, у моего отца было назначение в Ирландии, они безумно влюбились. У них есть трое сыновей. Два старше меня, один младше. Кто — то говорит, что у них все это было… но…
Ари склонилась вперед, ей не терпелось узнать о нем все, что она могла. Это было больше, чем он говорил за один раз.
— Но? — спросила она тихо.
Его глаза снова нашли ее, и он горько усмехнулся, что заставило его выглядеть жестче, старше.
— Моя мать прошла между ними. Я никогда не встречал ее, но я слышал все об ущербе, который она нанесла. Мне… мне напоминали об этом каждый день моей жизни. Красный Король сказал, что она была джинном — суккубом — лилиф — и это правда. Она была одной из плохих, Ари. Когда она соблазняет людей, она забирает огромную часть их жизненной силы. Этим она питается. Но когда она соблазняет джиннов, все немного иначе. Она заставила Луку думать, что он любит ее, и соблазнила его против воли. При этом она поставила на него, лучше не сказать, метку. После этого он понял, что не любил ее, но она словно забрала огромную его часть. Он не мог любить Ники как прежде. И они оба знали это. Ники пыталась не винить Луку. Когда моя мать вернулась со мной и оставила на их пороге, она просто обвинила меня. Как и Лука. И мои сводные братья. Но худшее — это Лука. Он ненавидит мой характер, — он засмеялся, горестный звук ранил Ари. Она хотела дотянуться до него. Взять его за руку. Сделать что — то, чтобы было комфортно человеку, который внезапно вошел в ее жизнь, который притворялся неприкосновенным, невнимательным существом, когда, определено, он был гораздо выше всего этого. И он делился такими личными вещами с ней, что заставляло ее почувствовать себя… важной. — Так что… полагаю, ответ нет. Я не в ладу со своим отцом, — теперь он тоже склонился вперед, их взгляды встретились. Он отвел взгляд на мгновение, и Ари не знала, выдумала ли это, но она могла поклясться, что его глаза немного потеплели. — Я знаю, каково это — разочаровываться в человеке, который должен быть твоим отцом. Должен заботиться о тебе и поддерживать тебя. Я знаю, каково это — наблюдать за тем, как он поворачивается спиной больше раз, чем можно сосчитать, и оставляет стоять в грязи.
— Что ты чувствуешь из — за этого? — прошептала она, глядя в окно на пустую дорогу.
Джей фыркнул, что привлекло ее внимание. Он снова откинулся назад, его циничная усмешка вернулась на место.
— Что ты чувствуешь из — за этого?
Чувствовалось приятное напряжение, и вокруг них образовался пузырь понимания, сближая их, и, казалось, они дышали в унисон. Она не ответила. Потому что в этом не было необходимости. Каким — то образом, во всем этом, Джей Битар из джиннаев, один из джиннов, каким она не хотела быть, понимал ее. Она застенчиво улыбнулась, опуская взгляд, стараясь не думать о горячем поцелуе, который он запечатлел на ее губах, чтобы отслеживать передвижения. Джей понимал ее. И теперь… теперь она больше не чувствовала себя такой одинокой.
15
Как я могу положиться на тебя, если ты пал?
Резкое (и немного гадкое) начало заставки «CSI» окутало гостиную, и Ари взглянула на Джея. Он сжался на одном из кресел, книга лежала под лампой. Он прочитал все свои книги Орсона Скотта Карда и искал другую научную фантастику, чтобы наколдовать ее. Вместо этого Ари дала ему «Орикс и Коростель» Маргарет Этвуд из своей библиотеки. Он был скептичен и немного сексистом, потому что это была научная фантастика, написанная женщиной (вот же ужас!), но он не поднимал головы от страниц, начав читать ее после обеда, и Ари могла только предположить, что она ему нравилась. Она подтянула ноги на диван и подогнула под себя, стараясь смотреть на телевизор, но это было сложно с Джеем, сидящим там… выглядящим так. Ари сдержала вздох досады, желая, чтобы они вернулись на несколько дней назад. Конечно, она считала его привлекательным (в конце концов, у нее были глаза), но до сегодняшнего дня он был просто немного раздражающим, горячим, старшим парнем, с которым ей нравилось задираться. Хорошо, он был немного раздражающим, старшим парнем, с которым ей нравилось задираться, и который также интриговал ее. Немного. Теперь, он был не только горячим, но и поделился личным с ней. У него была история. История, о которой она хотела знать больше. Ей было необходимо знать больше. Блин.