Она напрягла свои глаза, замечая джиннов — слуг всех в белом, смотрящих вперед на массивные тридцати футовые двери в конце холла.
— Ты обучилась искусству Мантии, Печать?
Время словно обернулось вспять, страх отразился на ее лице, Ари покачала головой. Что было впереди?
— Ну, — Азазил улыбнулся. — Тебе лучше быстро этому научиться. Я пригласил своего сына, Белого Короля, сегодня. Я хотел, чтобы ты услышала из его уст, какое он насекомое, интриган и манипулятор.
Ари клацнула зубами, пока она снова озиралась вокруг, наблюдая, как двери медленно распахнулись.
— Я уже знаю это, — чувствуя себя преданной, она бросила на Азазила недовольный взгляд.
Он цокнул.
— Я просто хотел, чтобы ты убедилась. Не паникуй, — теперь он наставлял ее успокаивающе. — Просто поверь, что ты укрыта, что никто не может тебя видеть. Просто поверь.
Нервно дрожа и сглатывая, Ари попыталась успокоиться, концентрируясь.
«Я невидима. Никто не может меня видеть. Я невидима. Никто не может меня видеть. Я невидима. Никто не может меня видеть», — она пропустила мимо ушей звук широко открывающихся дверей и продолжала причитать.
— Это сработало, — она услышала бормотание Азазила и удивленно посмотрела на него. — Не рушь свою концентрацию. Просто пройди за трон. Мой сын никогда не узнает, что ты там.
Шокированная, но слишком оцепеневшая, чтобы задавать ему вопросы, Ари последовала к трону Азазила, двигаясь вперед и вверх. Она начала ловить ртом воздух, когда посмотрела вниз, сквозь свое тело. Где было ее тело? Святое печенье!
— Ни звука, — пробормотал себе под нос Азазил, бросая на нее яростный взгляд. — Не издавай ни звука.
Перепуганная, Ари плавно сдвинулась за трон, прижала свои невидимые руки для поддержки к ледяному мрамору, выглядывая из — за спинки. Ее глаза расширились, как только она посмотрела на лицо своего настоящего отца, которое смотрело со всех сторон по всему залу. Он, казалось, скользил по стеклянному полу, идя к Азазилу, его фиолетовые одежды были отделаны золотом, его бритая голова блестела под ярким светом, созданным стеклом. Когда он подошел ближе, Ари заметила алмазы, сверкающие в его ушах, и кольца, украшающие его пальцы.
«А для встречи с папой он приоделся», — размышляла она.
Без слов, Белый Король подошел к помосту. Он сжал руку отца в своей и оставил поцелуй на его руке. Он воинственно вернулся к своему месту у подножия помоста. Впервые, когда Ари металась взглядом между отцом и сыном, она подумала, почему ее «отец» был Белым Королем, когда именно у Азазила были седые волосы. Она понимала, почему Красный Король был Красным Королем — у него была его ослепительная грива. Ее настоящий отец, однако, был лысым.
Она думала, что в таком случае, Семь Королей джиннов не были титулованы по своему внешнему виду.
Казалось, вечность Ари задерживала дыхание, наблюдая, как Азазил и Белый Король пялились друг на друга. Оглядевшись, Ари заметила напряжение в челюсти Азазила, что выдавало его удовлетворение. Он казался постоянно пугающе довольным. Белый Король, однако, выглядел так же, как и до этого. Без эмоций. Пустым. Бездушным.
И внезапно Ари поняла, почему он, должно быть, был титулован Белым Королем. В нем была чистота.
Чистейшее зло.
— Мы собираемся просто смотреть друг на друга? — Белый Король склонил голову, на секунду показавшись почти наблюдательным.
Удовольствие отразилось в глазах Азазила, и воздух, казалось, пульсировал вокруг него, словно волны бурно накатывали и разбивались о скалы. Скалой в данный момент был Белый Король и, к потрясению Ари, он на самом деле отшатнулся от нападения. Она бросила на Азазила удивленный и восхищенный взгляд, перед тем как напомнить себе, что она должна была концентрироваться на том, чтобы оставаться под Мантией.
— Как смеешь ты обращаться ко мне так неуважительно?
Белый Король посмотрел на Азазила из — под ресниц, его черты все еще были жестокими и пустыми.
— Извиняюсь, Господин.
Принимая извинения легким кивком, Азазил уселся на трон, заставляя Ари отклониться назад. Терпкий аромат цитруса и граната окутал Ари, и ее нос чуть не оказался в его серебристых седых волосах. Она ощутила давление на своей коже, словно сильный ветер старался сдуть ее в противоположную сторону. Сердце глухо ударилось, Ари старалась удержаться на ногах, сопротивляясь силе Азазила и пытаясь сконцентрироваться на развернувшемся разговоре. Что она пропустила?
— Господин запросил аудиенции со мной, чтобы спросить есть ли у меня Пазузу, который проклял человека, Дерека Джонсона? — спросил Белый Король, поджав губы.
— Да, — спокойно ответил Азазил. — Я спрашиваю именно это.
Ее отец элегантно пожал плечами.
— Даже если это было бы правдой, Господин, с этим никто ничего не может сделать кроме Печати.
— Какого бессердечного ребенка я вырастил, что он причинил столько боли своей дочери.
Удивленная предостережением, Ари, затаив дыхание, ждала ответа своего отца. Как и до этого, Белый Король не выдал никаких эмоций. Вместо этого он осторожно посмотрел на Азазила.
— Вас шокирует, что сын учился, глядя на вас, Господин?
Смешок прогрохотал в горле Азазила.
— Я никогда не вредил тем, кого мои дети называют семьей.
— Тогда именно здесь мы отличаемся в стратегии, Господин. Возможно, моя способность пренебрегать эмоциями окажет мне услугу в этой…
— Узурпации, — зло вставил Азазил. — Ты высокомерный гнойный нарыв.
— У нас должны быть эти разногласия каждый раз, когда мы встречаемся, Господин?
Ари едва дышала, ее откинуло от трона злой вибрацией силы, пульсирующей от тела Азазила из — за неуважения Белого Короля. Он склонился на троне и зашипел на своего сына.
— Я хочу, чтобы ты знал, что я сделаю все, что в моих силах, чтобы настроить Печать против тебя.
Словно ожидая этого, Белый Король кивнул.
— Ты можешь попытаться, Господин. Но девочка — моя дочь, и у меня нет сомнений, что, как только она останется одна, она придет к своему отцу, своей семье.
— Ты кажешься в этом уверенным.
Горькая улыбка, которая отразилась в глазах Белого Короля, почти сбила Ари с ног, так она была удивлена проскользнувшими эмоциями.
— Каждому ребенку нужен отец, Господин.
Растущий жар ярости начал сгущаться между отцом и сыном, и Азазил резко встал с трона.
— Ты никогда не получишь Печать. Это я тебе обещаю. Можешь идти.
Белый король, с непроницаемой маской на лице сделав «почтительный» кивок, повернулся, его фиолетовые шелковые одежды, взметнувшись, зашелестели в воздухе, и со всех направлений отражение и вспышки аметистов устремились к Ари.
Она ждала, испытывая почти физическую боль от напоминания об ее родословной, пока он шагал по огромному залу в направлении выхода.
Теперь она знала, почему Азазил пригласил ее лицезреть эту встречу с ее отцом. Он хотел подтвердить впечатление, которое она уже получила о Белом Короле. Он был жестоким, безжалостным, нелюбящим, и она никогда не должна быть привлечена на его сторону под воздействием чего — то, что он говорит или делает, потому что у этого была единственная цель: использовать ее, чтобы захватить власть своего отца.
Комната, казалось, выдохнула с облегчением, когда гигантские позолоченные двери закрылись с впечатляющей тишиной. Позволяя своей концентрации поблекнуть, Ари вышла из — под Мантии и быстро двинулась с помоста вниз, чтобы встретиться лицом к лицу с Азазилом. Как только он увидел ее выражение, то удовлетворительно кивнул. Сдерживая свои эмоции, Ари осторожно посмотрела на него. Она, может, и знала теперь, что никогда нельзя доверять своему отцу, но это не значило, что она доверяла этому пришельцу перед ней.
— Пазузу, Ваше Величество? — тихо спросила она.
Он вопросительно поднял бровь и улыбнулся.
— Твоя решимость и храбрость занятны, Печать. Пазузу не похож на других шайтанов. Он древний джинн Месопотамии, которого мы зовем Демон ветра; он старше, чем многие из его вида. Демон ветра верен Белому Королю, несмотря на его бывшее подчинение мне. Тысячи лет назад Белый Король создал целый город, провел десятилетия, прядя судьбы и наблюдая, как он растет и превращается в нечто прекрасное и плодотворное, — темным взглядом он пригвоздил ее к месту. — Мой сын построил его специально, чтобы позволить Пазузу терроризировать его, как только тот достиг своего величия. Терпение, преданность и искусное зло соблазнительны для нашего вида. Это его способ набирать очень верных последователей.