Но в последнее время он мне не звонил. И я ужасно беспокоилась из-за этого.
– Алисса… – начал Логан.
– Ло, – прошептала я слегка дрожащим голосом. Он слышал мои всхлипы в трубке, и я постаралась собраться. – Когда я была маленькой, я жутко боялась грозы. Я прибегала в спальню родителей и умоляла, чтобы они позволили мне лечь спать с ними. Мама никогда не разрешала мне, она говорила, что я должна понять – гроза не причинит мне вреда. Задница всегда соглашался с ней. Поэтому я возвращалась в свою комнату, забивалась под одеяло и слушала гром, изо всех сил стараясь не видеть молний. Через минуту дверь моей комнаты открывалась, и он входил с синтезатором в руках, садился рядом с моей кроватью и играл для меня, пока я не засыпала. Обычно со мной все в порядке, я сильная, но сегодня опять гроза, а на мои звонки он не отвечает… Я почти сломалась.
– Не позволяй ему сломать тебя, Алисса. Не позволяй ему выиграть.
– Мне просто… – Я снова заплакала в трубку, не в силах больше выдерживать это. – Мне просто горько, вот и все.
– Я сейчас приеду.
– Что? Нет, уже поздно.
– Я приеду.
– После двух часов автобусы уже не ходят, Логан. К тому же моя мать заперла ворота дома. Ты все равно сюда не попадешь. Все в порядке.
Моя мать была востребованным юристом, у нее был деньги – много денег. Мы жили в хорошем районе, в доме с большим участком, обнесенном высокой оградой. После того как мама запирала ворота на ночь, попасть в дом было практически невозможно.
– Со мной все будет в порядке, – пообещала я. – Мне просто нужно было услышать твой голос, и чтобы ты напомнил мне, что без него мне только лучше.
– Потому что это так и есть, – сказал Логан.
– Да.
– Да, Алисса, это правда. Потому что ты лучше, чем этот Задница.
Мои всхлипы стали громче, и я зажала себе рот ладонью, чтобы он не услышал, как сильно я плачу. Мое тело содрогалось от рыданий, я совсем расклеилась, слезы текли на подушку, а мысли несли только неотвязную тревогу.
Что, если с отцом что-то случилось? Что, если он снова напился? Что, если…
– Я приеду.
– Нет.
– Алисса, пожалуйста. – Голос Логана звучал почти умоляюще.
– Ты накурился? – спросила я.
Он колебался, и для меня это само по себе было ответом. Я всегда могла сказать, когда он навеселе, в основном потому, что он почти всегда был под кайфом. Он знал, что это тревожит меня, но всегда говорил, что он, как хомяк в колесе, не в состоянии поменять свои привычки.
Мы во многом были ужасно разными. У меня было не так-то много занятий: в основном я ходила на работу, играла на фортепьяно и общалась с Логаном. У него было куда больше опыта во всяких вещах, чем я даже могла вообразить. Он пробовал наркотики, неизвестные мне даже по названию. Он одурманивал себя ими почти каждую неделю, в основном после случайных встреч со своим отцом или с матерью, но каким-то образом всегда находил способ вынырнуть из этого дурмана. Ко мне.
Я изо всех сил притворялась, что это меня не тревожит, – но иногда это меня ужасно беспокоило.
– Доброй ночи, лучший друг, – тихо произнесла я.
– Доброй ночи, лучший друг, – со вздохом отозвался он.
Руки его были заложены за спину, он промок с головы до ног. Волосы, обычно вившиеся непокорными каштановыми волнами, прилипли к голове и сосульками свесились на глаза. Он был одет в свою любимую красную толстовку, а черные джинсы были изорваны сильнее, чем полагалось даже по нынешней моде. Губы были растянуты в дурацкой ухмылке.
– Логан, сейчас полчетвертого утра, – пошептала я, надеясь не разбудить маму.
– Ты плакала, – сказал он, стоя в дверях. – И гроза не утихает.
– Ты пришел сюда пешком? – спросила я. Он фыркнул:
– Тут не так уж далеко.
– И перелез через ворота?
Он слегка повернулся, показывая свежий разрыв на джинсах.
– И перелез через ворота, но зато… – Он извлек руки из-за спины, предъявив форму для выпечки, завернутую в фольгу. – Я испек тебе пирог.
– Ты испек пирог?
– Вечером я смотрел документальный фильм про пироги. Ты знаешь, что пироги известны со времен Древнего Египта? А первая запись о пирогах относится ко временам Древнего Рима, древние римляне пекли ржаные пироги…
– С козьим сыром и медом? – прервала я.
Его лицо потрясенно вытянулось.
– Откуда ты знаешь?
– Ты сказал мне вчера.
– А, верно. – Вид у него сделался слегка обескураженным. Я засмеялась.
– Ты под кайфом.
Он шмыгнул носом и кивнул.
– Да, под кайфом.
Я кивнула.
– От твоего дома до моего сорок пять минут пешком, Логан. Тебе не следовало идти так далеко. И ты дрожишь. Заходи в дом. – Я ухватила его за мокрый рукав толстовки, с которого капала вода, и поволокла по коридору к ванной комнате, примыкавшей к моей спальне. Закрыв за собой дверь, я усадила его на опущенную крышку унитаза. – Снимай толстовку и футболку, – приказала я. Он озорно ухмыльнулся.