– У тебя много пациентов?
– Приятно думать, что это благодаря моему профессионализму, а не потому, что у них нет иного выбора.
– Готов поспорить, так и есть. Ты, должно быть, отлично работаешь руками, да?
– Ты переходишь границы.
Люк отнюдь не собирался нарушать рамок приличия. Румянец вспыхнул на ее щеках. Немного подразнить ее забавно.
– Я широко известен умением говорить все, что придет на ум, и своей привлекательностью. И обаянием.
– И невыносимой самовлюбленностью, не так ли? – Контраст между резким обвинением и ее приторно-сладким тоном заставил Люка рассмеяться. Господи, это так приятно.
– Возможно. Время от времени.
Маска напускной официальности приоткрыла еще немного настоящей Эйвери. Он на верном пути. Еще немного остроумия – и, возможно, она тоже от души посмеется.
– Каковы твои цели? – Она сосредоточилась на бумагах.
– Вернуться на гонки. И как можно скорее.
Эйвери подняла глаза – прекрасные, бездонные, манящие.
– Вижу, ты настроен решительно.
– Говоришь так, будто это плохо. Ты спросила. Я ответил.
Ее взгляд, неодобрительный и несколько более долгий, чем того требовала простая вежливость, пробудил в нем желание увернуться, спрятаться, провалиться сквозь землю. Последний раз он испытывал нечто подобное классе в третьем.
– Большинство пациентов беспокоятся, смогут ли снова ходить без посторонней помощи.
– У меня другие цели.
– Что-то еще?
– Хорошо провести время, хотя это, кажется, не относится к делу, если ты понимаешь, о чем я.
– Тебе помочь?
От неожиданности его будто поразило электричеством. Кто бы мог предположить, что маленькая мисс Совершенство предложит помочь переодеться? Ее круглые щечки заалели густым румянцем, а его бросило в жар.
Люк посмотрел на Эйвери, представшую в бикини. Должно быть, купила специально для прощальной летней вечеринки выпускников у озера, после которой все разъезжались в колледжи и институты. Все, кроме него. Его местом назначения была Северная Каролина и гоночный трек. Но даже перспектива долгожданного отъезда не придала ему безрассудной смелости, чтобы познакомить с превратностями любви самую нежную и невинную девушку класса. И не важно, о чем молили ее глаза.
– Милая, чтобы помочь мне, нужно нечто большее, чем просто переодеться.
– Я знаю. – Она покраснела так сильно, что это стало заметно даже в тусклом свете костра, видимо, она до конца не осознавала, что именно предлагает ему.
К собственному удивлению, Люк ощутил резкий выброс адреналина. Подобное он чувствовал, когда мчал на скорости сто миль в час.
– Думаю, помочь мне сможет кто-нибудь более опытный в этой области.
Как он мог позабыть о той далекой летней ночи?
– Бог мой, Эйвери, поверить не могу, что ты пришла ко мне той ночью.
– Я…
Почему он вдруг сказал это? Ведь отнюдь не хотел обидеть или огорчить ее.
– Прости меня. Я не должен был говорить это. Нет, правда, я не всегда веду себя как истинный джентльмен, но никогда намеренно не поставил в неловкое положение друга.
– Значит, друзья, да?
– Хотелось бы так думать.
– Так вот, мне хотелось заглянуть в неизведанное. Разве не этого хотят все выпускники школ?
Недвусмысленные желания становились все сильнее. Интересно, получила ли она то, чего хотела? Люк едва сдержал язык за зубами. Порывшись в воспоминаниях, попытался отыскать хоть какие-нибудь слухи или сплетни о ней, однако безрезультатно. Все сведения, которыми поделился Джейкоб, касались терапевтического центра. Ни одного случая недостойного поведения. Ни одной скандальной связи.
Неужели сплетням неоткуда появиться? Накануне она ужинала с доктором Моррисом и его супругой, которым лет семьдесят. Неужели у нее нет времени на беззаботное веселье и сумасбродство? Не стоит ли это исправить? Черт, нет.
– Каждый сеанс мы будем начинать с разогревающей разминки, затем работать над развитием силы мышц с помощью упражнений на сопротивление, сначала используя вес тела, а потом подключая нагрузки. Врач из Северой Каролины передал твою историю. Тебе пришлось через многое пройти, я бы хотела собственными глазами увидеть твои успехи и лично заняться твоим состоянием.
Люк предпочитал не задумываться об этом, а потому старался отвлечься, и пока она говорила, с удовольствием рассматривал мягкие складки желтой формы, повторявшие изгибы ее тела. Если б Эйвери знала, о чем он думает, вероятно, выказала бы недовольство.
– Люк, ты согласен?
– Да.
– Ты совсем не слушал меня, так?