- А как же месть? Обычно ведь ради этого становятся такими, как ты – забирающими долги?
- Месть не греет, - я потерла ладони друг о друга, - она жжёт меня изнутри каждую секунду, заставляя ненавидеть себя. Знаешь, ведь я уже и не помню, какого это испытывать что-то иное, кроме жажды и желания потушить огонь внутри.
- Может ещё вспомнишь, - удивительно, но казалось, он искренне желает мне этого.
- Не в этой жизни.
Согласно кивнув, мужчина встал с кресла, небрежно отбросив сигарету, ослабил узел галстука. Непривычно было смотреть на такого спокойно готовящегося к процедуре изъятия.
- Может...- я сама смутилась от того, что собиралась предложить и нервно закусила губу.
- Последнее желание? - догадался Гордеев и я мотнула головой. Он улыбнулся и мне стало по-настоящему больно. - Как тебя зовут?
- У меня нет одного имени.
- Мне хотелось бы, чтобы было, - сокрушился он.
- Можешь придумать сам, - согласилась я, зная, что это ничего не значит.
- Скажи, как тебя назвали при рождении?
Я открыла рот и не смогла произнести ни звука. Как объяснить то, чего не могу понять даже я сама. Мне по силам помнить всё, что происходило последние несколько десятков лет, но я не способна идентифицировать себя.
- Никак, - призналась я, беспомощно пожав плечами.
- Ужас.
- Одно из моих имён, и оно меня устраивает.
- Тогда позволь...- он шагнул навстречу, и я не успела отступить.
По крайней мере, так я оправдала то, что позволила ему обхватить меня за талию и, прижав к крепкой груди, склониться для поцелуя. Напористый, с примесью боли и отчаяния он перерос в агрессивный, как только я стала отталкивать мужчину. Его дыхание с запахом табака и выпитого чуть ранее кофе смешалось с моим мятным от дешёвой жевательной резинки.
- Сейчас, - хрипло выдохнул он и я подчинилась.
Прикусив его губу, я втянула воздух сквозь чужой рот. Соль крови взорвалась во мне, заставив вспыхнуть. Наши тела охватило пламя. Не то, что пожирает плоть. Отнюдь. Но то, что обугливает души. Мы корчились, не размыкая объятий. Цплялись друг за друга, словно это могло помочь унять боль, разделить её. Я плавилась вместе со своей жертвой, в тысячный раз, но оттого не менее мучительный. Пепел забивался в глаза и глотку, кости трещали, кожа осыпалась прахом. Кричать было нечем: воздух стал настолько вязким, что не втягивался и горячий кашель рвал пустые лёгкие. Тьма поглотила моё сознание, схлопнув его с оглушительным звуком, и меня не стало... совсем ...
Глава 2
Этим утром...
Обложенный красным кирпичом домик на окраине старого кладбища стал моим прибежищем. Из окон виднелись стволы деревьев и частые кусты, высаженные вдоль ограды. Когда облетала листва, взгляду являлись ряды холмиков, увенчанных узкими прямоугольниками памятников и крестами. Небольшая сторожка скособочилась со стороны дороги и виднелась только, если охранник зажигал фонарь над порогом. Тут уже давно никого не хоронили и потому могилы не навещали мрачные родственники. Век людей короток, как и память. Мне же это было на руку. Потому как местечко моего обитания было тихим и спокойным.
В щели рассохшихся оконных рам тянуло сквозняком и зимой по скрипящим половицам гулял стылый ветер. На кухоньке облицованной потрескавшейся плиткой, за маленьким столиком я пила по утрам свежесваренный кофе из пузатой турки из темной меди и наблюдала, как на востоке медленно светлеет небо.
Утром я шла на работу. Мне нравилось неспешно прогуливаться по набережной, наслаждаясь холодным ветром с реки и запахом влажного камня.
Открывая офис, я включала чайник, поливала цветы в разноцветных глиняных горшках. Пока загружался компьютер, листала свежую газету, купленную по дороге. Мне нравился запах новой полиграфии. Затем я садилась в уютное, поскрипывающее кресло с очередной порцией кофе в пузатой кружке, открывала пачку хрустящего печенья и проверяла почту. Если заявок на изъятие не было, то утро проходило под цокот клавиш, мерное гудение процессора и негромкие звук радиоприемника. Нужно было отправить отчеты, создать таблицы достижений, расчитать оплату сотрудниукам, проверить поступившие жалобы и посмеяться над наиболее забавными.
Я работала куратором. В мои обязанности входил сбор, перераспределение заданий для остальных сотрудников фирмы и предварительная оценка выполненных работ. Конечно, можно было не снимать офис и спокойно выполнять задания на дому, но мне не хотелось видеть никого из своих сородичей на личной территории. Высшие наведовались редко когда дистанционно решить вопросы было невозможно. Однако каждый раз мне хотелось долго смывать с себя масленые взгяды и мерзкие мысли, прилипающие к сознанию как мокрые комья грязи к обуви. Хорошо, что моя репутация вздорной высшей помогала многим избавиться от иллюзии, что со мной можно завести интрижку.