— Аккуратнее с алкоголем. Вашу подругу понесет.
Дона Маджели, подняв усталые глаза, только и протянула, прекрасно понимая, как права Кит.
— О, Кианнейт. Я за нее беспокоюсь. Попробую вывести на воздух, освежиться. Уже почти стемнело.
Повернувшись к хозяйке торжества, та заметила возле нее Хортоса. Тот, сорвав цветок густо-красного цвета, в изобилии навешанных и разложенных по всему залу, галантно преподнес Синити — Кит с сочувствием посмотрела на Жанет. Та ловила каждое движение бравого вояки и когда Синити, зацепив бутон за ухом, дала себя увести Маджели, решительно направилась к незадачливому поклоннику мачехи.
По затылку скользнула волна теплого, сухого, как из пустыни воздуха и, обернувшись, Кит, как когда-то на лестнице наткнулась на янтарный, пристальный взгляд.
— Такая девушка и одна? — глаза оценивающе, неприятно скользнули вдоль ее тела вниз и Кит, чувствуя, как бросает в краску от одного только неприличного взгляда Соула, быстро отвернулась.
Но тот сегодня был удивительно общителен и настойчив. Встав рядом и, заменив ее пустой бокал на полный, он с усмешкой кивнул в сторону толпы гостей.
— Где твой молодой идиот?
Кит вспыхнула, прекрасно понимая, кого он имеет в виду.
— Он не идиот. И это не твое дело! — Запальчиво высказалась, не глядя на него.
Вот же мерзавец, испортил все настроение. Упрямо стоит рядом и уставился на нее. Кит видела это боковым зрением и сделала осторожный шаг в сторону. Сильная рука мгновенно обхватив локоть в тиски, потянула ее обратно…и даже ближе. Настолько, что она снова, как вчера за столом, оказалась в странном, трескучем ореоле.
— Что ты себе позволяешь! — прошипела Кит, надеясь, что он не почувствует, как гулко стучало взбудораженное сердце.
— Попридержи язык, детка. Я тебе не безмозглая сучка Синити.
Кит ахнув, ошарашенно посмотрела на Соула. Лицемер, сидел с ней за одним столом, спал с ней в одной постели…
— Что уставилась? — внутри янтарной радужки, которую она в первый раз видела так близко, полыхнул отблеск огня, — у тебя тоже прохладно ночами. Согреть?
Улыбнулся, зло, жестко и цинично, обнажив на несколько нескончаемых секунд перед Кит того, кто находится рядом с ними под одной крышей почти три года. Соул дышал ненавистью, он ею жил…
— Кажется начинается фейерверк. Пройдемте на свежий воздух и насладимся эффектным зрелищем, — зычный, хорошо поставленный голос главы города отвлек ее от застывшего в маске ненависти лица Соула. Но он настойчиво не отпускал ее и потащил к выходу, куда направились и все остальные. Даже пару раз кивнул кому-то, оскалился в фальшивой улыбке, а Кит приходилось ловить на себе удивленные взгляды. Дочь умершего главы семейства под руку с любовником жены главы семейства!
Дернулась пару раз, пытаясь вырваться, но поняв, что больше шуму наделает и обязательно сплетен, затихла и смирилась с нежеланным «кавалером». Это ненадолго, потерплю, — злилась Кит, с раздражением оглядываясь в поиске Гэнса, который мог бы ее спасти.
— Выложили, наверное, кучу денег.
— Зато зрелищно.
— Ну, это же Саддары.
— Синити совсем распустилась!
— Тихо, могут услышать.
— А все-таки он хорош, я бы тоже не устояла! — Кит резко обернулась, выловив из разноголосых фраз одну, направленную в ее сторону. Позади десятки пар глаз и понять, кто злословил за их спиной, увы, было невозможно. Соулу все равно, ему терять нечего и Кит опустив глаза, наткнулась на браслет должника.
— Что, мечтаешь и себе заиметь мужчину с печатью должника?
Соул, уже взявший под полный контроль выражение своего лица, выжидательно посмотрел на нее. Янтарные глаза опустились ниже и, ей не составляло труда угадать ход его мыслей. Он предельно откровенно пялился на ее губы, искушая представить, каково это? Держать на коротком поводке, такого как он? Яркой вспышкой перед глазами мелькнуло воспоминание — ночь, постель, их обнаженные тела и стоны Синити.
— Нет.
— А что так? Не нравлюсь?
— Нет, — Кит равнодушно пожала плечами, — мне жаль тебя.
Что ж, действенно, — хмыкнула Кит, когда тот, с застывшим лицом и плотно сжатыми, уже не улыбающимися губами, отпустил ее, резко, будто оттолкнул. Отвернулась и прошла вперед по идеально стриженному газону к рядам аккуратных кустарников, где располагались гости в ожидании салюта. Через зелень в полумраке приглушенных фонарей мелькнула черной тенью бледная, умаявшаяся Маджели.
Как только в небо взлетел первый красный огонек, свет отключили совсем, чтобы дать насладиться гостям зрелищным салютом. Синити для этого праздника выбрала красный цвет — в украшениях, в цветах, гирляндах и даже фейерверк был в пурпурных тонах. В небе взрывались сотни алых огней и им вторили восклицания и смех гостей.