— Выше нос, — Дэми перестает смеяться и обнимает меня за плечи. — Готова биться об заклад, в Большом Доме есть тот, к кому ты в любое время дня и ночи готова бежать даже босой по углям. И не потому, что так надо или требует долг, а потому что хочешь и не можешь иначе.
— И не только бы побежала, но и поползла бы. Иногда мне кажется, что, если бы не Хельми, я бы… — под испытующим взглядом Дэми говорить становится очень трудно.
Не знаю, почему у меня к ней какое-то непонятное странное отношение. Она же лишь немногим старше меня, и под моей рукой не одна единственная горная крепость, пусть и стратегически важная, а целый город. Я бы должна как минимум смотреть на нее, как на равную. А смотрю, как на старшую сестру. Хотя ей самой этого никогда не говорила и не скажу.
— … я бы взяла в дом какого-нибудь найденыша.
И это чистая правда.
Лицо Дэми меняется, на нем появляется удивленное выражение.
— Согласись, в наших детях — часть нас самих, нашей собственной души. Мы может тянуться к ним, как к свету — и этот свет дарует нам новые силы. Даже когда кажется, что дальше и шага не ступить.
— Так и есть, — киваю я. — И вся боль, как будто в каком-то далеком сне остается.
— А его ты видела? — неожиданно меняет тему Дэми, когда минуем лотки со сладостями, где не отказываем себе в удовольствии испробовать с десяток видов меда. А то и больше.
Мед в этом году действительно очень хороший. И его много разного. Удивительно, кажется, за всю мою жизнь такой богатый сбор — впервые. Никогда прежде, в куда более спокойные и мирные времена, подобного не припомню. А уж в прежние дни Белая Ярмарка была куда многолюднее.
Будто сама природа расщедрилась поддержать своих детей в их трудный час.
Но это всего лишь мои фантазии, разумеется, ни во что такое я всерьез не думаю, а вот вопрос Дэми застает меня врасплох.
— Видела кого?
Взгляд Дэми очень серьезный и внимательный. Какое-то время она будто изучает меня, хмурится.
— Ты про Кела? — догадываюсь прежде, чем она произносит еще хоть одно слово.
— Значит, видела, — кивает она каким-то своим мыслям.
— Он был здесь. Я… — во рту становится сухо то ли от съеденного меда, то ли от воспоминаний и непростом и неприятном разговоре, который обязан был быть совсем не таким. — Я чуть с ума не сошла, когда увидела его. А ты откуда знаешь? Неужели слухи уже и до Красного шипа докатились?
— Слухи? — улыбается она. — Боюсь, именно в Красном шипе он и объявился — слабый и едва стоящий на ногах. И это не было для меня шоком. Удивлением — да, но не шоком. Потому что что-то такое должно было произойти. Потому что Тьёрд почувствовал его за несколько дней до возвращения.
Я с трудом понимаю, о чем она говорит. Как такое вообще может быть?
И Дэми начинает рассказывать о том, как увидела Кела за воротами своего замка, когда тот появился в ночи, мало чем отличимый от ходячего мертвеца. Рассказывает об их разговоре, но очень вскользь, будто нехотя.
— Он приходил не за мной, он приходил за Хельми, — выталкиваю из горла горькие слова. — Но, знаешь, даже хорошо, что все так обернулось. Зато теперь я точно знаю, какой глупой дурой была, как сильно потеряла голову, влюбившись в человека, который относился ко мне, как к вещи. Представить только, я позволила себе теплые чувства к врагу, к убийце моего народа. — И тут же спохватываюсь. — Прости, я ничего такого не имела в виду.
— Я и сама много раз задавала себе вопрос: имею ли право любить человека, который пришел на мою землю с огнем и мечом. И у меня были разные ответы на этот вопрос. Потому, поверь, я понимаю твои сомнения. Но ничего не скажу по их поводу, прости. Тебе придется самой в них разобраться.
— Уже разобрались, — позволяю себе вполне искреннюю улыбку и крупными мазками рассказываю Дэми о нашей с Келом встрече. — Надеюсь, ему хватит разума и чести не возвращаться.
— Не хочу совать нос туда, где мало что смыслю, но ты уверена, кто Кел’исс из тех людей, которые просто отступают от своих целей?
Мне даже думать не надо, я и так знаю ответ.
— Нет. И именно поэтому до сих пор не нахожу себе места, постоянно стараюсь чем-то занять голову. Боюсь, у него хватит бравады дойти до самого Императора. Они же вроде в каких-то дружеских отношениях… — медлю, подбирая слова, а потом осторожно продолжаю. — Дэм, а если он вернется и снова… ну, станет моим мужем? Я же… я и хочу этого, и жутко боюсь.
Да, знаю, что дура, что где-то внутри меня все равно живет маленькая наивная Хёдд, которая хочет, чтобы рядом был страшный чернокнижник, которого она совсем не боится. И я борюсь с этой Хёдд, борюсь всеми силами. И обязательно одержу победу. Мне бы только немного времени.