Двенадцать вёрст мы ехали по снегу
Совсем одни в глухом, густом лесу;
И к городу лишь в полдень подоспели,
Хотя с рассветом тронулися в путь.
Потом по рынку пять часов, наверно,
Блуждали, торговалися с купцами.
Жена моя такой бывает вредною! -
Когда пред нею множество товаров,
Ей надо посмотреть их непременно
Все сразу; спорить она рада
Из-за копейки каждой, до упада.
И надобно сказать, что ловко цены
Сбивать она умеет, — хоть до завтра
Готова у прилавков простоять.
Но время тоже экономить надо!
А ей о том не смей напоминать,
Иначе руганью тебя, как градом,
Обсыплет. В общем, где-то в пять,
Иль в пол шестого, с нею мы назад
Отправились с добытым самоваром.
Темно в лесу, тропинку не видать,-
Слилась она со снегом и кустами.
На сером небе звёздочки мерцать
Всё чаще и всё ярче начинают,
И острый месяц чётче прорезает
Серпом своим заоблачную даль;
Ещё пара часов, и тьма настанет.
(Вообще, часы привык я замечать,
Они всегда со мной, в кармане правом).
И вот уже темно в лесу густом,
А ехать нам ещё довольно долго.
Устали мы с женой, скорей бы в дом;
Нарядный самовар и сковородку
Достали б мы, и напекли блинков,
И чаю бы испили в чашках новых,
(Жена и их отбила у купцов
За пол цены, — сервиз из Пскова).
Поскорей бы до родной деревни!
Бесконечно долог тёмный лес,
Надоел он, — пни, бугры, коренья,
А вверху ветвей сплошной навес.
Медленно идёт лошадка наша,
Укачала она нас с женой;
В дрёме, словно в поле вспашенном,
Тонем тяжкою сохой…
Но вдруг мы увидали пред собой
Соломенное чучело большое,
Лохматое, и чёрное как смоль.
Вылезли мы из саней с женою,
Чтобы оттащить его с дороги,
А оно всё вспыхнуло огнём!
И к чучелу горящему выходит
Из бурелома тёмного народ,
И с песнею протяжной, долгой,
Вокруг огня заводит хоровод.
Родную бабку я в толпе узнал
И деда с братом; все они давно
Из мира перешли на небеса,
Покойники они. Не чуя ног,
С женою мы стояли, наблюдали
За тем, как совершается обряд.
Не всех своих родных мы узнавали;
Здесь были те, кто жил века назад.
Глазами пращуров на нас печально
Смотрела плодотворная Весна,
Марену-Мару на костре сжигала
Она; и хворь с земли ушла,
Как дым. Побегам молодым
Весна-красна дорогу в жизнь дала,-
Обильно на просторах тучных нив
Взойдут грядущей жизни семена.
Долго в хороводе том звучали
Древние напевы наших предков;
Дух народа эхом в вольном ветре
Раздавался. Рядом, вместе с нами
Стройным хором пели песнь славяне,
Нашу землю пеньем прославляли.
А потом на кочке наши сани
Подскочили, и очнулись мы. -
По дороге долгой задремали,
Но один и тот же сон в умы
К нам пришёл. История такая
Приключилась с нами в понедельник.
В воскресенье мы родню блинами
Поминали; пили, песни пели.
Вместе с нами праздник отмечали
Души предков, бабушки и деды.
Волга
Широка ты, Волга-мать,
Не видать конца и краю;
Океан тебе под стать!
Глубина необычайная
В волнах твоих, — она
Быль хранит многострадальную:
Слышу я через века
Причитанья погребальные,
Стон протяжный бурлака,
И невесты песнь печальную,
И напевы казака
Вольные и разудалые.
Вся страна моя бескрайняя
В волнах твоих, жива.
Волга, Волга, мать-река;
Даль родная необъятная…
Вижу я на берегах
Избы древние и хаты;
В них живут роды славян,-
Племя вольное и славное.
Вижу тех, кто жил в шатрах,
Орды их и каганаты;
Слышу дикий гик хазар,
Грозный вопль савроматов.
Волга-мать, река-страна,
Ты могучая, громадная!
Сильно в жилах у меня
Ты бурлишь! С тобою рядом
Буду до скончанья дней;
Плоть и кровь моя в тебе.
Барс
Когда на гуслях яровчатых
Струны я перебираю,
То, под рокот их печальный,
Старину припоминаю.
Здесь она — седая древность,
На холмах родной земли.
На ветрах она пропелась,
Всюду разнесли они
Быль народную. Сейчас
Буду слушать сердцем глас;
Вольный ветер говорит
Мне о тех, кто жил до нас.
«Высоко огни пожарищ
Языки свои подняли.