Рогатые смутьяны всех подряд,-
В пять раз числом превосходили
Господ своих; в руины Самарканд
За восемь дней бараны превратили.
И лишь дворец был цел; вся знать
Укрылась там от митинга стихийного.
Сановники, и небольшой отряд
Воинов, — о милости просили
Захватчиков своих: " Мы вас назад
В двуногих превратим! Простите нас!
Да будьте же людьми, вам говорят!
Мы в первый и в последний раз
Своею властью злоупотребляем!
Ну пощадите нас! Мы умоляем!"
Но бараны смело и упрямо,
Стадом на оставшихся в живых
Пошли, и толстыми рогами
Всех забодали их… Такую быль
Однажды аксакалы рассказали
Мне, когда я кушал в чайхане
Свой плов, — румяная баранина
Поперёк гортани встала мне,
И в казане, на дне, отчаянно
Вдруг прозвучало: "Бэ-э-э!"
Возрождение
Вокруг тишина. На часах пять утра.
Медленно мрак тает в небе бескрайнем.
Моя голова тяжела, я не спал;
Всю ночь размышлял о буддийской нирване,
О райских садах мусульман, о полях
Вечной охоты, о буйной Вальгалле;
О царстве небесном, где попранный прах
Отбросили прочь от себя христиане.
О дивных, далёких, бессчётных мирах
Я вспоминал; там мой дух был когда-то;
Он вновь возвращался для жизни в тела,
И вновь уходил в никуда, — за закатом
Следовал новый рассвет. Смерти нет;
Есть лишь движение бренных материй,
В которых сияет немеркнущий свет
Божественный, вечный, не знающий тленья.
Множество раз оживал в существах
Дух мой мятежный, (устал он скитаться
В межзвёздном пространстве на вольных ветрах,
И стал без конца воплощаться;
А зря, — потерял постоянство,
Он мог бестелесным всегда оставаться).
Такой монолог в голове у меня
Под утро нарисовался;
А всё оттого, что теперь таракан
Я, и мне надо спасаться. -
Тапком хозяйка ударит сейчас
По мне; за секунду я, братцы,
Все свои вспомнил реинкарнации.
Куда же мой дух забредёт в этот раз?
Где мне опять возрождаться?..
Майя
"Быстро колесница солнца
Мчится по небесным высям,
Озаряя мир лучами.
Утро жизни нам даётся,
Радость, бодрость, ясность мысли,
Но пройдёт всё; мрак настанет.
Миг живём мы в этом мире;
Тенью жизнь мелькнёт, и сгинет.
Восемьдесят лет прошло
С тех пор, как я увидел свет
Впервые. Много зол
Мне пришлось преодолеть,
Для того, чтобы познать
Добро в земной юдоли скорбной;
Но время, — беспощадный тать,
Его украло… Одиноким
Стариком встречаю я
Закат земного бытия.
Тают миражи в пустыне.
Реальность, это пустота.
То, что здесь очами зрим мы,-
Иллюзия, виденье сна…"
— Старик, про Майю расскажи нам.
Ты, говорят, когда-то жил
В Индии. "Да, побродил я
Много по путям земным.
Тридцать лет был пилигримом.
Слушайте рассказ мой дивный."
Нас было восемь человек,
Мы истину искали в мире;
В долгих странствиях свой век
Суетливый проводили.
В караванах по пустыням
Днями и ночами шли,
А потом по морю плыли
В кораблях. Весь круг земли
Обогнули; все святыни
Посетили, но ушли
Слепыми.
Мудрецы нам говорили:
"Идите в индию; там есть
Один учитель очень сильный.
Он от богов принёс нам весть.
Он истину вам даст познать.
У Ганги надо вам искать
Брахмана сего. А здесь
Отыщите вы только спесь
Адептов, мишуру догматов.
В Индию идти вам надо."
Долго добирались мы
В страну отшельников святых.
Много дивной красоты
На своём пути встречали:
Храмы, капища, дворцы,
Водопады и сады
Были столь необычайными,
Что казалось нам, мы зрим
Рай блаженный. Пред очами
Роскошь царская блистала;
А рядом с нею нищета
Взоры наши ужасала…
В городах нас принимали
С почестями; все раджи
Рады иностранным странникам.
Толмача с собой они
Дали нам, чтоб он нас вёл
К гуру просветлённому.
Сорок дней мы шли вдоль Ганги.
Мутная сия река
На волнах своих останки
Тел несла, — нога, рука,
Туловище с головою
Обугленные проплывали.
Сладковатое зловонье,
Содрогаясь, ощущали
Мы; погребальные костры
Днём и ночью там пылали.
Маслянистый чёрный дым