Бросив на нее равнодушный взгляд, Кайзер повернулся ко мне и заговорил тоном старого школьного учителя, в тысячный раз рассказывающего тему урока очередному классу.
– Общеизвестно, что использование роботов в военных и иных целях, ставящих под угрозу жизнь людей, стожайше запрещено…
– Какое отношение это имеет ко мне? – спросил я, на секунду отведя глаза от Сандры.
– Самое прямое, – ответил Экхарт. – Из этого закона есть только одно исключение, о котором мало кто помнит, а именно – глава об использовании роботов в боевых и иных аналогичных целях в ситуациях, когда отказ от их использования может подвергнуть жизнь человека еще большей опасности. Например, когда необходимо внедрить в жестокую банду копа под прикрытием.
Экхарт замолчал и посмотрел на меня.
– Люблю этот момент, – заметил «Алмазный Перстень». – Когда они понимают.
Я открыл рот, но так и не смог ничего сказать. Слухи о том, что человекообразных роботов с системой искусственного интеллекта используют в полицейских операциях, чтобы не подвергать опасности жизни людей, ходили давно, однако никаких подтверждений этому, разумеется, не было. И все же это могло быть правдой. Но если я…
– Хватит нести бред! – не выдержав, рявкнул я. Все присутствующие, даже Сандра, улыбались. Но если бандиты наслаждались моим испугом и непониманием, то ее лицо было почти равнодушным – так женщины изгибают губы, когда не хотят показаться невежливыми и невнимательными, но вынуждены слушать совершенно им неинтересные мужские разговоры. Казалось, ее мысли витают за тысячу километров от этого проклятого подвала. И все же она была так прекрасна, как ни одна другая женщина, какую я когда-либо видел или мог увидеть. Ее зеленые глаза…
– Это не бред, парень, – сказал Кайзер. – И мы точно знаем, кто ты на самом деле. В отличие от тебя самого. Рассказать?
– Валяй, – буркнул я, не открывая глаз от Сандры.
– Один из программистов с завода, на котором производят роботов для особых нужд, регулярный гость моего самого дорогого борделя, – сообщил Экхарт. – Не будут углубляться в подробности его сексуальной жизни. Скажу лишь, что он сделает абсолютно все, лишь бы об этом не узнали его жена, друзья и полиция. Поэтому было несложно уговорить его немного посодействовать нам. Тем более, что от него требовалось всего ничего – добавить в программное обеспечение поставляемых полицейскому департаменту роботов один маленький дополнительный блок.
– Какой? – хрипло спросил я, все еще любуясь Сандрой. Ее огненные волосы… Эта очаровательная родинка над изумрудом ее глаза. Ее грудь…
– Программку, которая вызывает безграничную любовь к определенному типу женщин, – ухмыляясь еще шире, сказал Кайзер. – Точнее, к определенной женщине. – Он кивнул в сторону Сандры. – К ней. Так что как только ты ее увидел, ты погорел. Как и все те, кого присылали до тебя. Хотя твоя сказка была и в самом деле хороша. Куда лучше, чем у остальных. Да и ты неплох. Если бы не Сандра, я бы, пожалуй, тебе поверил. А теперь ты покойник, если, конечно, так можно сказать о том, кто на самом деле никогда и не был живым. И за убийство нас и в самом деле не осудят ни при каких обстоятельствах – максимум за уничтожение полицейского имущества.
– Я что, единственный, кто на нее слюни пускал? – в последней попытке спастись возмутился я, одновременно продолжая заниматься тем же самым. Ее ноги…
– Нет, но только ты делал это так откровенно, – усмехнулся Кайзер. – И к тому же в программу вставлена определенная реакция – упомянуть про вино «Огненная Сандра», когда я познакомлю тебя с ней. Это ты и сделал. Такого вина нет и никогда не было! А теперь – прощай, металлолом.
Он повернулся и зашагал к лестнице. Уже на самом верху босс портовой мафии внезапно остановился и зло сказал через плечо:
– А самое смешное во всем этом то, что Сандра – с того же завода. Тамошние инженеры организовали подпольное производство подобных штучек для собственных нужд – ты сам понимаешь, каких. Видимо, живые девки им не дают, а в мои бордели ездить боятся. Из-за падения рождаемости правительство запретило секс-роботов, так что делать таких – незаконно, но где бы мы все были, если бы никто не нарушал закон. В общем, тот программист, о котором я тебе уже говорил, подарил мне эту железяку, чтобы задобрить меня. И я решил использовать ее. Но немного не так, как он предполагал.