ГЛАВА 21
На следующее утро Джефф перехватил Кармен, когда она выруливала на шоссе со стоянки в Шугабуше. Она не замечала его до того момента, пока он не постучал по правому переднему крылу ее машины. Кармен обдумывала свои очередные шаги по расследованию истории его семьи, и неожиданная встреча с ним неприятно подействовала на нее. Он начинал превращаться для нее в фикцию.
Джефф обошел машину, чтобы оказаться возле ее дверцы, и жестом попросил опустить стекло.
– Вы подвергаете людей опасности, – сказал он.
– О чем это вы?
– О тех людях, которые дают вам информацию. Они рискуют, сами не зная того.
– Почему, Джефф? – Она включила зажигание и оперлась на открытое окно. – Почему беседа со мной должна превратиться в проблему для всех этих людей – кроме, разве, вас самих?
Он выглядел утомленным. Он еще не успел сегодня побриться, в уголках глаз прибавилось морщин. Кармен сделала над собой усилие, чтобы не ощутить к нему симпатию.
– Просто имейте в виду, что это весьма вероятно, – сказал он. – Хотя мне кажется, что для вас это не имеет значения.
– Если бы я действительно была уверена, что могу повредить ни в чем не повинным людям, я бы обязательно проявила осторожность.
– Хотелось бы в это верить. Откуда у вас та фотография, которую вы показали вчера вечером?
– Я не могу сказать вам, Джефф. – Она отрицательно тряхнула головой. – Но от того человека, который мне ее дал, я узнала многое о вашей матери. Она кажется мне весьма впечатляющей женщиной. Мне было бы приятно повстречаться с нею.
Джефф так уставился на нее, что ей пришлось отвести взгляд в сторону коттеджей.
– Ну что ж, – сказал он. – Придется мне в один прекрасный день пригласить вас обеих на обед.
– Где она сейчас живет? – проигнорировала его сарказм Кармен.
– Идите вы к черту, Кармен. – Он направился было прочь, но через несколько шагов снова обернулся к ней. – Вы ведь нарочно оставляете меня здесь, на свободе? Хотите растянуть свое кушанье подольше?
– Я должна отправляться на работу. Джефф, – улыбнулась Кармен – Желаю вам приятного дня. – Она подняла оконное стекло.
Выруливая на шоссе, она скрипела зубами от чувства отвращения к самой себе. Боже, какая же она, оказывается, дрянь! Неужели же она всегда была такой высокомерной, такой самоуверенной? А что, если он говорил правду? Что, если она подвергала этих людей риску, сама того не подозревая? Меньше всего на свете она бы хотела причинить зло как Барбаре Роланд, так и неуловимой Бетти Кабрио.
Однако вероятнее всего, что Джефф попросту пытается взять ее на пушку, сбить со следа. Он находится в бегах по какой-то серьезной причине, напомнила она себе, огибая почти пустой водный резервуар. Законопослушные граждане не меняют фамилию и не мечутся из одного города в другой. Они не используют координаты отеля для адреса в водительском удостоверении. И они не водят за нос доверчивых простаков, обещая им сделать нечто, явно превышающее человеческие возможности.
Плейнфилд, штат Нью-Джерси. Со своего рабочего места в студии «Новостей после девяти» – а попросту стола, находившегося в огромной гулкой комнате, которую Кармен делила еще с добрым десятком журналистов, трудившихся на «Новости», она позвонила в городской архив. Она пыталась найти следы хоть кого-то по фамилии Кабрио, жившего в этом городе. Но ничего не нашла. Однако ей дали десять номеров на фамилию Ваттс, и она проверила их всех до одного. Никто понятия не имел о Джефферсоне, никто никогда не слышал имени Бетти Кабрио.
Рождественская открытка была лишь проштемпелевана в Плейнфилде, как уверяла ее Барбара. Бетти могла специально приехать туда, чтобы опустить открытку не в том месте, где жила. Но начинать все равно придется оттуда.
Она снова позвонила в архив и узнала адреса всех начальных и юношеских высших школ в Плейнфилде. Во время ленча Кармен тупо разглядывала список, гадая, что предпринять дальше. Сколько лет было Джеффу, когда он переехал в Плейнфилд? Наверняка он учился тогда еще в начальной школе, но этот список был так обширен, что она не имела понятия, с чего ей придется начинать поиски мальчика, учившегося в одной из этих школ около тридцати лет назад.
Однако высших юношеских школ было всего две, и она решила взяться за них в алфавитном порядке.
После ленча она набрала номер Хаббардской юношеской высшей школы Там сейчас шли занятия в летних классах, и регистраторша, которая подошла к телефону, попыталась было посоветовать ей позвонить сюда же в сентябре, но Кармен проявила настойчивость. Она хотела бы побеседовать с библиотекарем, и нет, не имеет значения, что это «летний библиотекарь» Наконец регистраторша уступила.
Библиотекарша, однако, оказалась столь же несговорчивой. Кармен попросила было просмотреть регистрационные книги за те годы, которые Джефф должен был провести в Хаббарде, на предмет поисков Роберта Блекуэлла в одной из них.
На том конце провода последовало долгое молчание – библиотекарша явно старалась понять, что от нее хотят.
– Вы, наверное, шутите? – наконец сказала она – Вы полагаете, у меня нет более подходящего занятия? У нас летние классы занимаются, и эти сорванцы сведут меня с ума.
Кармен провела несколько неприятных минут в бесполезных уговорах. Наконец женщина согласилась дать ей имена классных старост за тот пятилетний промежуток, который Кармен назвала в качестве наиболее вероятного для пребывания Джеффа в высшей школе.
В изнеможении она повесила телефонную трубку. Теперь к списку школ прибавился список имен. Великолепно. Она вновь связалась с архивом, теперь в поисках телефонов классных старост и сама не веря в то, что через двадцать с лишним лет хоть кто-то из них живет по старому адресу.
Но все же одно имя Кармен нашла. Одну женщину, которая, по счастью, не изменила своего имени. Староста восьмого класса, Гейл Эвелин Видович. В телефонной книге значилось Гейл Э. Видович. Наверняка, не могло быть еще одной женщины с точно таким же именем.
Кармен взяла этот номер телефона домой, чтобы постараться дозвониться до Нью-Джерси, когда по тамошнему времени будет поздний вечер.
– Помню ли я Роберта Блекуэлла? – В трубке раздался низкий смех бывшей старосты. Она говорила с тем же едва уловимым мягким ньюджерсийским акцентом, который был у Сусанны Кабрио. – Да вы можете обратиться к любому, кто имел отношение к нашей школе в те годы, когда он учился у нас, – все как один непременно вспомнят Роберта. Он один из тех ребят, которых нелегко забыть.
Кармен прижала трубку плечом и суетливо принялась рыться в портфеле в поисках диктофона и переходного шнура, с помощью которого можно было вести запись с телефона. Она была захвачена врасплох. Ей и не снилась такая удача.
– Итак, – сказала она, вставляя в диктофон новую пленку и усаживаясь за кухонный столик, – я восстанавливаю его прошлое для истории, которая является темой моих репортажей в Южной Калифорнии, и...
– Правда? – Гейл явно была словоохотливой особой и быстро схватывала услышанное. – И о чем же эта история?
– Я не имею права пока рассказать об этом. Я делаю серию эксклюзивных репортажей, поэтому все подробности до поры до времени приходится держать в секрете, однако я все же надеюсь, что вас не затруднит рассказать мне хотя бы го немногое, что вы сегодня припомните о нем. – В ее памяти невольно всплыл утренний разговор с Джеффом: ей необходимо заботиться о безопасности интервьюируемых ею людей. – Ваше имя нигде не будет упомянуто, – добавила она вслух.
– Это так непредсказуемо, – отвечала Гейл. – Я думала о Робби не далее как позавчера, потому что...