– Ступай-ка ты и правда в сад, – сказал Патрик, увидев, как яростно я сжал челюсти и кулаки. – Пусть Фарр поучит тебя меч держать. Иногда это полезней, чем жечь все вокруг направо и налево. За одно и лишний гнев выпустишь с ним на пару. Идем, Ли, я провожу тебя. Это будет лучше, чем вино.
Погулять в саду я был не прочь. Но только не в компании разгневанного Высочества. Ну его. Уж лучше просто спрятаться в самой гуще старых деревьев и посидеть там тихо без лишних глаз и слов.
Прошло уже почти две недели с того дня, когда я впервые оказался в этом доме, и за это время я вполне привык называть его хозяев по именам. И почти не думать о том, что вообще-то это брат короля и бывшая королева... Как будто всю жизнь сидел за одним столом с членами монаршей семьи! Впрочем, они совсем не походили на тех знатных, с кем мне доводилось встречаться... Я очень быстро понял, почему Айна так упорно пыталась затащить меня в этот Янтарный Утес.
Здесь было столько любви и света, что хватало даже на отребье вроде меня. Поначалу я еще пытался найти этому объяснение, но очень быстро попустился. В конце концов, какая разница, почему Патрик и Элея приняли меня в свой дом? Главное, что они не пытались переделать меня на свой лад и извлечь выгоду из моих талантов.
Хотя по правде говоря, иногда разговоры с хозяином дома доводили меня до исступления. Он вечно лез туда, куда мне самому ходить не хотелось.
Хорошо, Айна не слышала этих разговоров... Хотя, чего уж там – она все равно всегда знала обо мне гораздо больше, чем стоило бы.
В той части сада, куда привел меня Патрик, было тихо и спокойно. Где-то поблизости журчал небольшой ручей, и пахло сотнями разных трав. Я узнал грачиный глаз, мяту, ласкуницу и еще парочку из тех, что хорошо добавлять в отвары от тоски и душевной боли.
Славное место. Как раз для меня.
Оставшись один, я прислонился спиной к широкому стволу дерева и закрыл глаза. Порой очень хотелось отдохнуть ото всех этих цветных пятен и силуэтов, которые никак не становились чем-то более четким.
И от мыслей тоже.
Вот только мысли здесь никуда не делись – наоборот, стоило остаться в одиночестве, налетели жадными злыми осами. И аромат медовицы не спас.
«Ты ничтожество! – голос отца звучал в голове, как наяву. – Ты никогда не сможешь ничего добиться, маленький уродец! Сиди в своем чулане и не высовывайся!»
Проклятый ублюдок!
Столько лет прошло, а он все еще стоит рядом со мной. И тычет меня в мои огрехи всякий раз, как только я сяду в лужу.
Конечно... Где Айна, и где я.
Слепое ничтожество.
Фарр был тысячу раз прав, когда говорил, что я просто сопляк и безумец, которого она пожалела.
За каким рогатым демоном ей сдался такой огрызок?
Я обхватил голову руками и вцепился в волосы, надеясь, что боль хоть ненадолго заставит ос исчезнуть.
Рядом с Патриком было легче.
Рядом с ним почему-то все и правда казалось смешным и простым.
Но когда он уходил, я вспоминал, кто я.
Вспоминал все.
И от этих мыслей мне хотелось сдохнуть.
– Эй, Заноза! Хватит плакать. На тебя поглядишь, так сам разрыдаешься. Поднимай свою тощую задница и пойдем займемся делом!
Крысиный хвост! Откуда этот мерзавец только вылез?
– Шел бы ты подальше, Высочество, – я убрал руки от лица, чтобы он увидел мои сухие и злые глаза. – Может тебе и правда самому всплакнуть не мешает, а? Глядишь полегчает... Тяжело, наверное, наследничку пережить такой отворот!
– Вставай, убогий, – усмехнулся Фарр и бесцеремонно ухватил меня за шиворот. А когда я попытался заехать ему кулаком в морду, легко уклонился и перехватил руку. – Дерешься, как баба. Ну-ка попробуй еще раз!
Я попробовал. И даже попал.
Ну почти.
Кулак скользнул по его плечу, едва задев рукав тонкой белой рубахи, а я потерял равновесие и едва не упал.
Вот же пакость!
– Еще разок. Да не маши ты руками, точно мельница. Смотри, как надо, – он перехватил меня за плечо и направил удар чуть в сторону и ниже. Сопляком ты и то лучше кулак держал.
– Посмотрел бы я на тебя, Верзила, если бы ты видел хоть в половину так паршиво, как я сейчас...
Фарр хмыкнул и снова ухватил меня за плечо.
– Чтобы сделать хороший удар глаза тебе не нужны. Давай, соберись, лужа болотная! Врежь мне как следует! Я даже уклоняться не буду.
Ну ладно.
Сам напросился.
В калейдоскопе пятен я отчетливо видел его ярко-белую рубаху и такую же ослепительную гриву волос. Врезать этому паршивцу прямо в челюсть казалось совсем несложно.