Я посмотрел на него удивленно и с сомнением.
Что еще за особа?
В ответ Патрик рассмеялся.
– Ее зовут Илин. Она должна была привезти тебя сюда десять лет назад. Ну, вспомнил?
Еще бы не вспомнить...
Я даже за голову схватился при мысли о том, что придется куда-то тащиться в компании этой мрачной немногословной воительницы. Вот уж чего мне хотелось меньше всего!
– Боги, только не она...
– А кому, как ты думаешь еще нужна твоя шальная задница, а Лиан Даэл? Сам я, конечно, с радостью бы пустился в путь, но не могу. У меня здесь столько дел, что тебе лучше и не знать. Нет, если хочешь я сыщу, конечно тебе и другого провожатого... Но не всякий захочет отправиться в такое путешествие, там наших воинов не жалуют. А посылать с тобой целый отряд – тоже затея сомнительная: твоя история не из тех, в которые стоит посвящать даже самых надежных людей. Ладно, время у нас есть, спешить нет смысла. Я обдумаю все как следует и дам тебе знать. А пока... покажи-ка мне еще раз тот фокус с огнем в руке! Знаешь, моему другу из степи он точно понравится... Кайза любитель таких красивых жестов.
8
Я проснулся среди ночи от странного ощущения, что в мире не все ровно.
Какое-то время просто лежал, не открывая глаз, а сердце почему-то стучало так, словно на меня только что громко накричали. Я часто дышал, даже не пытаясь успокоить этот бешеный стук, а потом сделал то, за что мой отец однажды избил меня до потери сознания.
Я зажмурился еще крепче и вышел из своего тела. Чтобы отсечь все лишнее и понять, что происходит.
Это было просто. Очень просто. Всего-то и нужно – сделать небольшое усилие, как будто хочешь встать. Но не вставать на самом деле, а словно увидеть сон об этом.
В следующий миг я уже стоял возле постели и смотрел на самого себя, лежащего под тонким шерстяным одеялом. Давно не наслаждался этим своеобразным зрелищем... С тех пор, как лишился глаз. Нет, я покидал свою телесную оболочку и после того, как Кешт влил в меня яд, но, став слепым, всегда скорее ощущал, нежели мог узреть ее.
Вот только теперь своими бесплотными глазами я видел гораздо лучше. Несоизмеримо лучше!
Демоны меня разбери -– да я видел все!
Почему я не догадался сделать так прежде?! Как только Патрик вернул мне краски этого мира?..
Несколько минут я наслаждался новым, отчетливо видимым пространством. Это было прекрасно! От избытка чувств я не выдержал и рассмеялся, но смех мой был беззвучным и не спугнул даже пробегавшую по коридору кошку. Ее-то я как раз не видел, но ощущал – биение маленького сердца, мягкую поступь лап и даже подергивание хвоста, который кусали блохи.
Иногда мой дар был прекрасен.
В залитой лунным светом комнате я отчетливо видел мельчайшие детали – узоры на спинке кровати, восковые потеки на боку толстой свечи, оставленной мною в изголовье этого ложа, складки одежды, брошенной в кресле у окна... и себя самого. Айна говорила, что я красивый... многие женщины говорили мне это, но глядя на свое лицо, я видел только отвратительное сходство с отцом, которое так отчетливо проступило за минувшие годы. Эти надменные насмешливые губы, узкий подбородок и длинный прямой нос... Проклятье, я будто встретил ублюдка живьем! Правда тот никогда бы не позволил себе носить подобную прическу – мой родитель всегда стригся очень коротко, как это было принято у высокородных из Герны... Коротко и безупречно ровно. Мои же волосы со стороны выглядели так, словно их обгрызли голодные крысы или бешенные псы. Ну да, неудивительно. Если кромсать лишнее первым подвернувшимся под руку ножом, ничего доброго не выйдет.
Долго разглядывать собственную физиономию мне не пришлось – в голове моей (или же прямо в груди) вновь появилось это странное звучание, похожее на гневный окрик, на тревожный упрек. И на сей раз я безошибочно узнал, кому принадлежит голос и к кому он обращен.
Вообще-то меня это совершенно не касалось, но я не устоял перед соблазном послушать, о чем так яростно спорят Патрик и Фарр.
Чтобы покинуть комнату мне не нужно было открывать двери, я просто прошел их насквозь, оказавшись в коридоре. Забавное ощущение. Сколько бы раз так ни делал, а всегда внутри что-то замирает – не то от наслаждения, не то от отвращения. У дверей есть своя особая магия и сила... У стен тоже, но вот через камень я предпочитал никогда не шарахаться – себе дороже. Слишком это неестественно.
Видеть коридор во всех деталях было прекрасно. Да что там... это было невероятно! Я снова ощутил, как губы неудержимо растягиваются в улыбке... и поспешил к кабинету Патрика, чтобы остановиться там под дверью и замереть, прижавшись спиной к стене. Толстая деревянная створка заглушала звуки, но в призрачном обличии я слышал и ощущал в разы больше, чем в своем реальном теле.