Джин попытался собрать в кучку разбежавшиеся мысли. Нет, ну он всегда знал, что рыжий — трепло, однако подобного от него точно не ожидал. И ведь даже возразить ему нечего, потому что он всё объяснил чуть ли не на пальцах. И… И всё это прозвучало несколько пугающе.
Хоаран неожиданно потянул за кончик простыни, заставив Джина тем самым придвинуться ближе, и шёпотом велел:
— Забудь. Неважно.
Бережно тронул губами уголок рта и резко поднялся, обернулся он только у двери и напомнил:
— Собирайся, а то оставлю тут ночевать.
Когда они наконец ступили на землю, солнце уже клонилось к горизонту на западе. Они деловито принялись перетаскивать добычу в тележку. Хоаран договорился с кем-то по поводу доставки груза в школу мастера Бэка, а себе они взяли небольшую коробку с дарами моря, выбранными Джином. Всё-таки Хоаран легко мог купить себе еды в любой точке города, а Джину в этом плане было не то чтобы сложно, но слегка накладно. По крайней мере в той части города, где они жили, не водилось ни японских, ни китайских ресторанов, а те японские и китайские блюда, которые подавали в местных заведениях, Джина не устраивали. Ну и даже Вольгван неохотно брался за такие блюда.
— Эй, хороший улов? — прозвучал неожиданно смутно знакомый голос.
Джин выглянул из-за тележки и помрачнел, обнаружив рядом с Хоараном ту самую бывшую. Девушка держала в руках внушительный пакет и лучезарно улыбалась Хоарану. И Джину совершенно не нравилось, как она смотрела на его Эндзэру. Смотрела так, словно всё ещё…
— Мы не ловили, — рассеянно отозвался Хоаран, подхватив коробку и опустив её в тележку, взялся за следующую и остановился, потому что Ханыль заступила его дорогу. Она спокойно протянула руку и откинула с его лба пару рыжих прядей.
— Ого, да ты весь просолился, матросская шкура. Стало быть, урожай с фермы? Как тебе, ещё не надоело возиться? Помнится, ты без особого восторга отнёсся к затее мастера Бэка.
— Нормальный урожай, да и какая там возня? Оно само всё растёт. — Хоаран шагнул в сторону, миновал собеседницу и занялся размещением коробки в тележке.
— Снова нырял?
Он неопределённо пожал плечами и ухватил новую коробку.
— А я тут тоже забежала за уловом — и такой сюрприз…
— Надо же… — пробормотал Хоаран, продолжив заниматься грузом.
— Что?
— Впервые я стал для тебя сюрпризом. Раньше у меня было лишь почётное звание “проклятия”.
— Не понимаешь ты шуток, — рассмеялась девушка, вскользь коснувшись предплечья Хоарана пальцами.
Джин отвёл взгляд и помрачнел. Из-за тележки он выходить не стал — просто оставался пассивным наблюдателем и слушателем. Ему не хотелось, чтобы Ханыль видела его и Хоарана вместе. И не хотелось говорить с ней. Может, она и впрямь хорошая и умная, но ему она не нравилась совершенно. Ещё больше ему не нравились её манеры и поведение в отношении рыжего. Она постоянно смотрела на Эндзэру, старалась прикоснуться, встать ближе, сладко щебетала слова — вела себя как человек, который точно знает, чего хочет, и намерен получить желаемое любой ценой. И чёрт бы с ним, Джин не обратил бы на неё никакого внимания, если бы не её взгляд — то, как именно она смотрела на Хоарана. Словно у неё есть право на его Эндзэру, словно Хоаран уже с ней, словно он не её бывший, а её настоящий. Она трогала Хоарана глазами как руками — и это уже вынести не представлялось возможным. Джин упорно боролся с нарастающим бешенством, однако счёт уже сложился не в его пользу.
Проклятие, Хоаран совершенно не разбирался в женщинах! Как его угораздило спутаться именно с Ханыль?
Спокойно. Как раз Хоаран в данной ситуации вёл себя безупречно, обращался с девушкой именно как со знакомой, и Джин не мог его обвинить ни в чём.
— Кстати, Хо, ты пойдёшь этим летом в Южное море? Ну, как раньше?
— Не знаю пока.
— Только не говори, что снова сорвёшься на свои гонки! Или что там у тебя летом случается?
— Не знаю. Так далеко я не заглядываю.
— Какое же это далеко? Всего…
— Кого я вижу! — раздался восторженный вопль. — Ангел мой, ты тут откуда?
Джин прислонился лбом к стенке тележки и тихо застонал от отчаяния. Это кара небесная или как?
К рыжему шустро цокала каблучками высокая дама в алом итальянском костюме, состоявшем из строгого короткого пиджака и узкой миди-юбки. Длинные ярко-каштановые пряди изысканно спадали ей на правое плечо, на голове крепилась крошечная шляпка с короткой вуалью, а в левой руке дама держала сумочку-конверт. Её лицо щеголяло классической правильностью, разве что губы излишне крупные, и над верхней губой выразительно темнела родинка — эти мелочи придавали лику дамы слегка вульгарный оттенок.
Вот даже любопытно, каким это ветром такую светскую львицу занесло в порт?
— Иди ко мне, счастье моё рыжее! — низким грудным голосом продолжала изливать свой неземной восторг “итальянка”. Она спокойно подошла к Хоарану вплотную, бесцеремонно ухватила за футболку на груди, заставила пригнуться немного и звонко чмокнула в левую щеку, затем в правую. И после с бесподобным выражением на лице покосилась на Ханыль. Спросила вроде по секрету, но не услышал её только глухой: — Чё за цыпа? Опять снимаешь на бульварах бабочек?
Джин зажал себе рот ладонью, подавив приступ неуместного веселья, потому что это надо было слышать и видеть. И прямо сейчас он легко мог простить “итальянке” её вульгарность, ибо Ханыль вспыхнула, торопливо попрощалась с рыжим и умчалась прочь, сверкая пятками.
— Эрик, ты тут тоже случайно? — индифферентно поинтересовался Хоаран, разгибая в процессе пальцы дамы один за другим и пытаясь освободить свою футболку из захвата.
— Уж конечно! И в таком виде вот прямо к тебе на ручки птицей! Толстокожий мерзавец! — Дама выпустила футболку Хоарана, зато долбанула его по плечу сумочкой. — Где тебя носит, а? Хоть бы раз заглянул в “Райские Кущи”! Скотина неблагодарная! Ты мне нужен как срочная клизма при отравлении стрихнином!
— Ну спасибо…
— Закатай губу! Спасибо я тебе скажу, когда сделаешь дело — и не раньше! И не надо смотреть на меня такими глазами — соблазнюсь, но не успокоюсь! Имей в виду! И что ты тут ящики таскаешь? Ещё и весь солёный! Боже мой, я уже тебя хочу…
— Ты всех хочешь. Постоянно. Кстати, а как твоё правило — не мешать дела и личное?
— Живо, не бойся. Хо, у меня и впрямь к тебе дело. Серьёзное. Шутки в сторону — и пошли со мной.
— Не могу. Надо закончить с погрузкой, откатить телегу и кое-кого домой закинуть.
— Твоя цаца уже ушкандыбала, даже задницей не вильнув на прощание. Низко пошла и стрелой — видать, к дождю.
— Я не про неё.
— Ой, какой ты весь загадочный! — Смех у дамы оказался на редкость приятный, как и голос. — Ангел мой, дело и впрямь не терпит отлагательств. Приспичило. И дятел в задницу клюнул. И запахло жареным. И вообще, мне ж яйца отрежут — как ты с этим жить будешь?
— А они у тебя снова появились? — Хоаран, похоже, и впрямь заинтересовался. — И какое мне дело, даже если и отрежут?
— Да чтоб их! Может, пускай и отрежут?
— Без наркоза и спецсредств? Уверен?
— Ну, если ты так ставишь вопрос, то лучше не надо. Потерплю. Хотя если за столько лет к ним так и не привык, то теперь уж и подавно привыкать поздновато.
— А мне не отрежут, если я возьмусь за твоё дело? — хмыкнул Хоаран, загрузив в телегу очередную коробку.
— Об твои они обломают все зубы, иначе я к тебе бы в панике не притрусил. Ох… ну вот хочешь, сейчас на колени встану или “сыграю тебе на флейте” * по первому разряду и при свидетелях, чтоб все уж знали про уговор и моё положение, а? — То ли дамочка, то ли не дамочка смотрела на рыжего умоляюще.