― Ну так как? Будем ждать рыжего?
― Можно подумать, у меня есть выбор.
― Можно подумать, этот упрямый осёл тебе так уж нужен. Не понимаю. Тебе многое не нравится, ты из-за многого бесишься, но остаёшься с ним. Неужели ночи с рыжим так дорого стоят? ― ядовито усмехнулся Демон.
― Я люблю его, ― тихо ответил Джин, вспомнив танцующие тени в светло-карих глазах и неуловимую улыбку, что напоминала собой мираж. ― И ему я верю. А ты знаешь, кто он.
― Не знаю. Если помнишь, мне столько же лет, сколько и тебе. И я не понимаю твоих чувств. Меня он бесит. Весь. Полностью. Я хочу всего лишь победить его и убить. Он другой ― это всё, что я знаю. И меня это выводит из себя.
― Почему?
― Откуда мне знать? Просто бесит!
― Это свойственно животным. У высших существ обычно есть причины. Какая же у тебя? Или ты всё-таки обычный демон, что недалеко ушёл от животного? ― уточнил Джин и затаил дыхание в ожидании ответа.
Тёмный сверлил его мрачным взглядом.
― А какая у тебя причина, чтобы любить его? Или ты тоже недалеко ушёл от животного?
Счёт: один-один.
― Причина… Он есть и он со мной. Ради меня он пойдёт на всё. Думаю, даже этого достаточно, чтобы любить его.
― Мило. Поэтому я его и ненавижу. Потому что он занял моё место.
― Надо же… Ты ради меня тоже на всё готов? ― несказанно удивился Джин.
― О да, можно подумать, я всё тогда устроил исключительно ради собственного удовольствия. Ради себя, а не ради твоих целей и желаний, да?
― Ты, чёрт возьми, пытался получить контроль надо мной!
― А зачем? ― обезоружил Джина простым вопросом Демон.
― И зачем же? ― помолчав, переспросил Джин.
― Чтобы помочь такому недоумку, как ты. Ты мой. Мы едины. Ты и правда думаешь, что я желаю тебе смерти? Желать смерти тебе ― это всё равно, что желать смерти и забвения себе самому. На это только ты и способен. Я не хочу, чтобы ты ставил крест ни на себе, ни на мне. Это не тот путь, который я желаю пройти. Может быть, моя сущность и есть разрушение, но даже разрушение способно приносить пользу.
― Это ты такой разговорчивый стал после того, как посидел в одиночестве под замком? ― с сарказмом поинтересовался Джин.
Тёмный внезапно придвинулся к нему вплотную и посмотрел в глаза.
― Я никогда не был в одиночестве. Я всегда был с тобой.
И Демон будто бы слился с Джином, ступил в самый центр души, исчезнув, как видение. Джина тряхнуло, и он разлепил веки. Обнаружил, что лежит у ящика, в лицо бьют яркие солнечные лучи, а над головой звенит до смерти надоевший голос:
― Жрать иди, козёл! Сколько можно дрыхнуть?
Исса ухватила его за ворот футболки и поволокла прочь из палатки.
― Живо встал, кретин! Быстрее, мать твою!
Она ударила его ногой в спину, заставив растянуться на земле. Потом швырнула миску с рисом и поленилась посмотреть, уцелела ли еда при приземлении.
Джин медленно сел и глянул на рис ― половина вывалилась на траву.
― Хватит уже, ― прикрикнул на блондинку Капитан. ― Какого чёрта ты на него взъелась? Ведёт же себя тихо и проблем не доставляет.
― Он сам ― проблема, ― буркнула девица. ― Пристрелить и не мучиться.
― Пристрелишь ― создашь новые проблемы. Рыжий ещё не доставил груз.
― Подумаешь. Он обычный курьер, просто байкер, у которого между ног ржавое ведро с двумя колёсами. У него есть только не в меру завышенное самомнение и ослиное упрямство. Хорошее оружие ― слов нет. Сунули бы ему сразу пистолет под нос ― мигом бы согласился. Тут рядом муравейник есть ― можно этого остолопа посадить туда. Как раз скелет останется к приезду курьера. Зато у нас будет пара дней с музыкальным номером ― хочу послушать, как он орать будет.
― Я тебя сам в муравейник посажу, если не успокоишься. Предпочитаю на ночь женский вокал, ― отрезал главный и бросил Джину бутылку с соусом.
― Ладно, тогда я слегка его порежу, ты ж не против? Чуточку кровь пущу, ― достав нож из-за голенища сапога, предложила блондинка.
― Исса, свали. По-хорошему прошу.
Девица сочно обложила всех присутствующих матом и убралась к вертолёту.
― Откуда она? ― негромко спросил пилот, положив себе добавки из котла с рисом.
― Из какой-то горной деревни. Корпорация Мишима сбрасывала бомбы, из всего селения только она и уцелела. Её родные, муж и дети погибли там. С тех пор такая вот, ― неохотно пояснил Капитан.
Джин едва не подавился рисом и закашлялся. Торопливо запил водой из фляги, подсунутой европейцем.
Да, он помнил это. Приказ бомбить горные районы отдал он сам, когда возглавил Корпорацию. Вот и аукнулось, выходит? Интересно, что было бы с этой блондинкой, если бы она узнала его настоящее имя? Наверное, жилет на нём взорвался бы сразу же.
Джин понаблюдал за Капитаном и остальными. На ребят из G-корпорации не похожи всё-таки. По некоторым видно, что бывшие военные, но больно уж расхлябанно они себя вели, ― ни единого намёка на строгую внутреннюю иерархию. Да и эта Исса почти ни во что Капитана не ставила, хотя ясно, что группой он командует.
С одной стороны, хорошо: война с G-корпорацией в планы Джина совершенно не входила. С другой стороны, плохо: чёрт его знает, с кем приходится иметь дело. Если бы он выяснил, с помощью чего блондинка управляет жилетом дистанционно, можно было бы штуку для управления отобрать, огреть девицу по голове и смыться. Не в минные поля, конечно, но спрятаться недалеко от лагеря. Однако у капитана мог быть резервный пульт, к примеру.
Грустно.
Джин ещё раз прикинул расклад. Судя по всему, Хоаран доставит байк к месту встречи, после чего его ― в лучшем случае ― привезут сюда. Потом их обоих просто тут и оставят ― в гуще минных полей. И шансов отсюда выбраться, по словам Капитана, у них не будет.
В худшем случае, Хоаран доставит груз на место, где его банально пристрелят, после чего пристрелят и Джина ― за ненадобностью. И что-то подсказывало Джину ― события, скорее всего, развернутся по худшему сценарию. С точки зрения всяких нелегальных группировок самое надёжное правило: «Мертвецы проблем не создают».
За себя Джин не переживал ― уж пулю из пистолета он выдержит, проходили ― знаем, это не несколько кило взрывчатки, но переживал за Хоарана. Тёмный сказал, что Хоаран ― другой, но и только. Кто знает, как Хоаран отреагирует на пулю. Ну и да, упрямый же, зараза, и пользоваться собственными возможностями не умеет, точнее, боится их. И вообще, Джин совершенно точно не желал, чтобы в Хоарана стреляли.
Отставив в сторонку опустевшую миску, он вытянулся на траве и прикрыл глаза. Думать о неприятностях, что подстерегали Хоарана в дороге, не хотелось, поэтому он думал просто о нём. Скучал и звал его мысленно. Пожалуй, он стал немного проще относиться к разлуке. Если раньше это было невыносимо, то сейчас… как будто руку отрубили. Вроде и терпимо, но, в то же время, не хватает чего-то важного и необходимого. Даже вот Тёмный распоясался и явился во сне. Наверное, во сне. Кажется, действительно просто сон, однако неприятный.
Зря подумал об этом ― возникло ощущение, что его затягивает в трясину, где есть лишь тьма. В небе ярко светило солнце, но Джин перестал чувствовать свет и тепло. Будто бы свет и тепло остались в насмешливых золотисто-карих глазах, обладатель которых бесконечно далеко сейчас.
Рано сдаваться. Джин сел на траве и вновь принялся внимательно наблюдать за блондинкой. Где же она прячет пульт от жилета?
Камбоджа
Банлунг
Хоаран заехал в ангар и остановился. В том, что его ждали, сомневаться не стоило. Он и не сомневался. Заглушил мотор, откинул подножку и прогулялся к группе встречающих. Из всех лишь одно знакомое лицо ― африканец, что приходил к нему в гараж в Сеуле. Ни блондинки, ни европейца рядом не видно. И Джина тоже.
― Дорога была не из лёгких? ― полюбопытствовал темнокожий парень и кивнул на левое плечо Хоарана, перетянутое повязкой из подручных средств.
― Прокатился с ветерком. Как обычно, ― со смешком отозвался он и проследил, как один из встречающих осмотрел байк. Африканец и двое ребят с оружием прямо по курсу, один у байка и ещё трое возле лёгкого вертолёта. Шесть потенциальных трупов и один «язык».