– Ходили слухи, что у него были неприятности, после того как он однажды ночью подрался в отеле и гонялся за какой-то бабой.
– Если я скажу об этом Трампу, работа парню обеспечена.
Бэннон, как ни странно, готов был принять Трампа в свои объятья, хотя и утверждал, что не воспринимает его всерьез. Они познакомились в 2010 году, когда тот то выдвигал себя в президенты, то задвигал. На собрании в Башне Трампа Бэннон предложил ему потратить полмиллиона долларов на поддержку кандидатов, выступающих в духе “Бостонского чаепития”, и тем самым укрепить собственные президентские амбиции. Бэннон покинул совещание с убежденностью, что Трамп никогда не отвалит такие деньжата. Несерьезный игрок. Между их первой встречей и серединой августа 2016 года, когда Бэннон возглавил его президентскую кампанию, кроме нескольких интервью с Трампом для своего брейтбартского радиошоу, он, по его словам, не провел с ним наедине больше десяти минут.
И вот пришло время Бэннона. Мир пребывал в сомнениях. Брексит в Великобритании, волны эмиграции, захлестнувшие возмущенные берега Европы, лишение рабочего человека гражданских прав, череда финансовых банкротств, Берни Сандерс и его либеральный реваншизм – всюду тупик. Даже ярые сторонники глобального потепления засомневались. Вот сейчас, полагал Бэннон, многие люди готовы воспринять новое послание: миру необходимы границы – или мир вернется во времена, когда границы существовали. Когда Америка была великой. Трамп стал платформой для такого послания.
На момент этого январского ужина Бэннон был погружен в мир Трампа почти пять месяцев. И хотя за это время составился целый каталог странностей босса и его непредсказуемости, что было поводом для беспокойства, Бэннон не мог не видеть экстраординарной харизматической привлекательности Трампа для правого крыла, сторонников “Бостонского чаепития”, интернет-мемовской аудитории, а в случае его победы – перспектив, которые перед Стивом Бэнноном откроются.
– Он сам-то понимает? – вдруг спросил Эйлс, пристально глядя на Бэннона.
Он имел в виду Трампа. Это был вопрос правой повестки: удалось ли плейбою-миллиардеру подхватить популистские рабочие голоса? Хотя, возможно, это был вопрос в лоб относительно природы власти. Трамп отдает себе отчет в том, куда его забросила история?
Бэннон глотнул воды.
– Он понимает, – сказал, пожалуй, немного помедлив. – Понимает, насколько он способен понимать.
Взглядом исподтишка Эйлс продолжал сверлить Бэннона, как бы в ожидании, что тот приоткроет карты.
– Нет, правда, – продолжил Бэннон. – Он в курсе программы. Это его программа. – И тут же свернул от Трампа к его повестке. – Первым делом мы переводим американское посольство в Иерусалим. Нетаньяху “за”. Шелдон [Шелдон Аделсон, владелец сети казино, миллиардер, крайне правый защитник Израиля и сторонник Трампа] “за”. Мы понимаем, куда мы движемся в этом вопросе.
– А Дональд понимает? – спросил скептик Эйлс.
Бэннон улыбнулся – даже как будто подмигнул – и продолжил:
– Иордания заберет Западный берег, Египет заберет Газу. И пусть сами разбираются. Или пойдут ко дну. Саудиты шатаются, Египет шатается, все до смерти боятся Персии… Йемен, Синай, Ливия… вот тут плохо… Вот почему Россия является здесь ключевым игроком… Плоха ли Россия? Это плохие ребята. Но в мире много плохих ребят.
Бэннон был в некотором возбуждении, как человек, переделывающий мир.
– Вообще-то полезно знать, кто у нас плохие ребята, – Эйлс подталкивал Бэннона к дальнейшим откровениям. – Дональд может этого не знать.
Главный враг, подхватил Бэннон, стараясь не слишком уж защищать Трампа и по возможности его не критиковать, это Китай. Китай на передовой позиции в новой холодной войне. При Обаме мы этого не понимали – хотя считали, что понимаем. То был провал американской разведки.
– Коми – парень третьего сорта. Бреннан – парень второго сорта, – так Бэннон отмахнулся от директора ФБР и директора ЦРУ.
– Белый дом сейчас напоминает Белый дом Джонсона в шестьдесят восьмом году. Сьюзен Райс [помощница Обамы по национальной безопасности] в одиночку сражается с ИГИЛ. Эти выбирают мишени, а она бьет по их дронам. Я хочу сказать, они ведут войну с такой же эффективностью, как Джонсон в шестьдесят восьмом. Пентагон ни во что не вмешивается. Разведслужбы ни во что не вмешиваются. СМИ помогли Обаме соскочить с крючка. Если убрать идеологию, останется одна любительщина. Я не понимаю, чем занимается Обама. На Капитолийском холме не понимают, ребята из бизнеса не понимают. Чего он достиг, чем он занимается?