— Я весь темный внутри, Мона.
Я взглянула на Ро, его руки лежали по бокам. Я поняла, что его пои остались в деревне.
— Почему бы тебе не поспать, Ро?
— У него была семья. У Акацали. Жена и две маленькие девочки. Он гулял с ними вдоль реки. У них были хвостики, — он указал на голову. — Он был не плохим. Просто слушался. Может, ему и не нравилось управлять заводом. Многие алькоранцы ненавидят местных. Им нужны свои просторы, а не болота, да, люди каньона?
Я посмотрела на Джемму. Она глядела на меня в темноте, приподняв брови.
— Маму это подкосило. Тебе она понравилась бы, Мона. Вы с ней похожи. Она была чудесная и пылкая, как ты. Элои хотя бы ранил ее только раз, умер и все. Я просто жил, недоразумение на месте сына, испортившее все. А там и болезнь. Она уже устала к тому времени. Устала убирать за мной. Всегда думал, выжила бы она в другом случае? Конечно, ведь мы не покинули бы Темпер, а туда чахотка не дошла.
Он выдернул нить из матраса под собой, смотрел на крышу палатки.
— Знаешь, почему я кручу пои, Мона? По утрам? Потому что я темный внутри, — он взмахнул руками. — Может, если я окружу себя Светом, он вернется в меня со временем.
Его руки опустились на пол, он притих. Вода шумела о борт, шест Лиля задевал палубу. До нас доносились звуки музыки и веселья. Стена палатки справа засияла — мы миновали деревню. Люди кричали лодке, желали Лилю счастливого Первого огня. Он не ответил. Я не слышала чего-то про королеву или Робидью. Над нами ткань вспыхивала от фейерверков в воздухе.
Ро поднял ладонь к лицу. Он тихо застонал.
— Голова болит.
Я подобралась к нему. Он провел ладонью по лицу, умному лицу, что было истощено. Я подняла его голову и опустила на свои колени.
— Завтра будет болеть сильнее, — сказала я, покачивая его голову в своих ладонях. — Спи. Просто спи.
Он нашел мою руку, снова прижал мои пальцы к своим губам, закрыв глаза. Он вздохнул. Его дыхание стало глубже. Его лоб расслабился. Я гладила его щеку, волосы. Он все еще был пьяный. И я все еще ощущала действие ликера. Потому и склонилась, а потом поцеловала его перевязанный лоб.
— О, Ро, — прошептала я. — Ты идиот.
Глава 11
Я резко проснулась, когда распахнулась ткань на входе палатки. Кто-то быстро и тревожно говорил, я не сразу различила слова в темноте.
— Ро! Ро! Проснись!
Я сидела у столбика палатки в углу. Голова Ро лежала на моих коленях, его пальцы были переплетены с моими. Я не видела его в темноте, но я ощущала его глубокое дыхание.
Лиля на входе озаряла луна. Он просунул шест в палатку и ткнул брата в живот.
— Ро! Мона, встряхни его и разбуди!
Я моргнула пару раз в темноте.
— Лиль, что…
Он схватился за сапог Ро и дернул. Голова Ро слетела с моих колен и стукнула по палубе. Он застонал и пошевелился.
— Лиль! — воскликнула я. — Что с тобой такое?
— Впереди на реке алькоранцы, — прошипел он, тряся брата. Ро отмахивался. — Вставай, идиот, ты нужен впереди!
Я услышала, как Джемма пошевелилась за ширмой.
— Алькоранцы? — прошептала она.
— Оставайтесь на месте, — выдавил Лиль, указывая на нее шестом. — Я не буду затыкать вас кляпом. Не шумите, — он усадил брата. Голова Ро свисала, руки лежали на полу.
— Лиль, — тревожно сказала я. — Он не может встать. У него было сотрясение. И похмелье.
— Это его вина. Я не собираюсь плыть к блокаде Алькоро из-за пары глупых решений, — он потащил брата из палатки. — Оставайтесь здесь.
Я встала на колени и вышла за ними на палубу. Мы были привязаны к кустику рядом с широким ручьем, веревка натянулась против потока. Чуть дальше во тьме сиял фонарь.
Вдали сиял красный фонарь.
— Что я говорил? — рявкнул Лиль, поднимая Ро на ноги.
— Не приказывай мне, — сказала я. — Почему Алькоро перекрыли эту реку? Я думала, их беспокоит основной канал.
— Спросишь у них сама через пару минут, если этот болван не очухается, — он ткнул Ро шестом в грудь.
Я подошла к нему и подставила плечо под руку Ро.
— Он не может грести, Лиль.
— Вернись в палатку.
— Как близко Мрачный луг? — спросила я.
— Два часа примерно, но путь трудный, — он затряс плечо брата. — Ро. Тео.
Звук вырвался из горла Ро, боль и мольба.
— Нам нужно на север в болота. Там есть проход. Понимаешь? — он подталкивал брата к корме. Ро пошатнулся, его шест задел палубу, он прижимал ладонь ко лбу. Лиль прошел мимо меня за палатку, дернул по пути веревку, развязав ее.
Ро пошатнулся, Лиль толкнул нас вперед. Наша корма медленно разворачивалась, целясь на ручеек. Мы ударились о берег в темноте. Ро содрогнулся.