Я поднимаюсь в группу, переодеваюсь и сажусь составлять план занятий на сегодня.
За работой мне становится легче. Постепенно группа наполняется детьми, вокруг разговоры, гомон, движуха. Я очень волновалась, что столкнусь с соперницей. Как взять себя в руки, как не взорваться криками или слезами? К моему облегчению, никто из Соловьёвых сегодня не появился.
День пошёл своим чередом. Завтрак, потом занятия. Лепка, рисование.
- На улице мороз такой сегодня, минус двадцать точно. Может, заведующая разрешит не гулять? - подсказывает Тамара.
Пожимаю плечами. Ну да, не очень хочется выходить на улицу, если честно. Спускаюсь на первый этаж, по узкому коридору с рисунками на стенах спешу к кабинету Ольги Ивановны, который расположен у центрального входа в сад. Сворачиваю в холл и замираю в восхищении.
На пороге стоит курьер. Он держит в руках корзину из ротанга с огромным букетом нежно-салатовых роз. Это что-то фантастическое, никогда не видела подобной роскоши. Здесь, наверное, штук двести, не меньше. И ещё интересно, разве существуют цветы такого оттенка?! Невольно подхожу ближе. По центру букета красуется сердце из розочек, окрашенных золотом.
Не отрывая взгляда от ароматного великолепия, спрашиваю у курьера:
- Вам кого-то позвать?
Тот вежливо улыбается:
- Да, если можно. Мне поручено вручить подарок , - он заглядывает в карточку, наклеенную на корзину, - Балашовой Земфире Семёновне.
Букет
Обалдеть. Курьер же назвал моё имя, правда?
- Это я, - отвечаю, с усилием стараясь оторвать взгляд от роскошного букета.
Курьер протягивает мне корзину и дежурно улыбается:
- Эти цветы для вас, Земфира Семёновна. Кто-то очень хотел сделать вам приятное.
Я растерянно беру букет в руки, склоняюсь к нему и с наслаждением втягиваю носом запах свежих роз. Это какое-то волшебство, мне подобного никто никогда не дарил. Цветы фантастические, идеальные, невыносимо красивые, словно из другого мира. Каждый из них выглядит настолько свежим, будто только что срезан. В груди разливается тепло. Невозможно не восхищаться чудом.
- Спасибо... Подскажите, пожалуйста, что это за сорт? Запах необычный такой...
Курьер улыбается и с зазубренной интонацией отвечает:
- Сорт наших потрясающих зелёных роз называется "Лимбо". А золотистые, к сожалению, ещё не научились выращивать. Но в нашей компании для изготовления премиум-букетов используется только флористическая краска наивысшего качества без химического, вредного запаха. Она гипоаллергенна, не пачкается и не осыпается. Также перед отправкой мы ароматизируем розы специальным лёгким парфюмом. Хотя, скорее всего, при таком количестве это совсем необязательно. В вашем шикарном букете ровно двести одна штука.
Не могу поверить, чтобы Никита раскошелился на такое. Нет, он ни за что бы не потратил неприлично высокую сумму на цветы. Три красных розочки - максимум его щедрости за всё время с момента нашего знакомства.
А вдруг это всё-таки ошибка какая-то? На всякий случай уточняю:
- А можно узнать, кто отправитель?
Курьер с загадочной улыбкой отрицательно машет головой:
- Извините, но я не могу назвать его имя. Ваш поклонник пожелал остаться неизвестным.
Я задумчиво провожаю взглядом курьера. Ничего себе, как всё таинственно. А вдруг это, и правда, подарил не муж? Тогда кто? Может это... Краска прилила к щекам. Какая-то ерунда в голову лезет. Нет, я пока не готова принять эту странную мысль всерьёз - это просто невозможно.
Забыв о том, что собиралась зайти к заведующей, возвращаюсь в группу. Я присаживаюсь у письменного стола, ставлю корзину с цветами на пол. Торопливо достаю телефон, извлекаю номер мужа из чёрного списка и звоню ему. Через два длинных гудка он откликается:
- Алло. Земфира, любимая, это ты?
И, не дождавшись моего ответа, Никита сразу начинает тараторить:
- Дорогая, куда ты убежала утром? Я проснулся, а тебя нет.
Прерываю:
- Это ты заказал для меня доставку цветов?
- Цветов? Ты хочешь цветов? Да без проблем! Прямо сейчас куплю и сам привезу. Какие ты хочешь? Розы, астры, гвоздики, хризантемы? Красные, белые или жёлтые?
Да, я так и думала. Он не имеет никакого отношения к этим необыкновенным розам. И даже не планировал ничего такого, пока я не спросила.
- Жёлтые дарят к измене, - презрительно выпаливаю я и отключаюсь.
Из спальни с ведром в руках и половой тряпкой появляется немного растрёпанная Тамара:
- Ну, что, разрешила? Я как раз домыла. Если пойдёте на улицу, помогу тебе детей одеть.
Заметив корзину с цветами, Тамара роняет тряпку и с завистью в глазах и в голосе восхищается:
- Какое чудо!
- Что разрешила? - удивлённо переспрашиваю я и неожиданно вспоминаю про то, что ходила к заведующей, - ой, а я забыла спросить...
- Я бы тоже забыла, - Тамара пододвигает ещё один стул к моему и, понизив голос, спрашивает, - А ну, рассказывай. Твой всё-таки спалился и теперь подлизывается, что ли?
Меня, как ледяной водой окатило. Лицо каменеет. Я с обидой обращаюсь к Тамаре, испуганно прикрывшей ладонью рот:
- Так ты всё знала? И мне ничего не рассказала?
Она двигается ближе, гладит меня по плечу и жалостливо заглядывает в мои глаза:
- Ну, прости, подружка. Это не только я, все наши знали, кажется. Нам так жаль тебя было. Ты на своего Никиту надышаться не могла: Никита то, Никита сё. Мы не хотели, чтоб из-за сплетен распалась твоя семья. Тем более она переехала отсюда, зачем ворошить прошлое?
Собираюсь что-то сказать, но от последней фразы давлюсь воздухом. Прокашлившись немного, заинтересованно уточняю:
- Кто переехал?
- Ну, мама Лены Титовой, кто. У которой муж год назад утонул. С ней же твой шарохался целый месяц. А ты сама знаешь, какая она болтушка. Всем подряд рассказывала, что Никита твой обещал с тобой развестись и на ней женится. Мы ещё думали, может, она сочиняет всё. Ну, типа мечтает. Выдаёт желаемое за действительное. Возможно, у неё крыша съехала, когда вдовой осталась. А потом вдруг в один день она забрала документы из сада и куда-то переехала. Мы решили, что всё, мир в семье восстановлен.
Каждый день всё новые открытия, что же с моей жизнью творится?
- Мамочки... - шепчу онемевшими губами, - как так-то?
За глазами зашебуршилось что-то горячее. Все знали. И это ещё об одной измене. Сколько их было-то вообще?!
Неосознанно поглаживаю бутоны, пытаясь немного успокоиться. Пальцы попадают на что-то твёрдое. Выуживаю небольшую карточку для букета. Сдуваю с ресниц солёные капельки и всматриваюсь в ровные крупные буквы: "Ты интересная". И внизу приписка помельче: "Знаю, что мой сын почти читает".
Что ты делаешь?
Целый день опять прошёл как в тумане. Всё вокруг будто поблекло, утратило смысл. Я на автомате делала свою работу, и это было чрезвычайно трудно. Вместо интересных игр и занятий с детьми я постоянно думала о том, что мне рассказала Тамара про похождения моего мужа. Человека, который ещё несколько дней назад казался мне близким, надёжным и верным. Который признавался мне в любви, с милой улыбкой одевал мне на руку обручальное кольцо. Предлагал мне задуматься о ребёнке. Хорошо, что я не согласилась с ним тогда. Теперь я отчётливо осознаю, что жила с мужчиной, о чьём внутреннем мире ничего не знала. Поведение Никиты было наигранным и лживым. Он всегда притворялся. А я верила, как наивная дурочка.