— А у тебя хобби такое: приключения искать на свою задницу? Как тебя вообще угораздило? Или ты и вправду отмороженная?
— Я трусиха, — честно ответила я. — Но со вчерашнего дня решила ничего не бояться.
— Тогда с почином тебя, детка.
— Слушайте, вы не могли бы быть повежливей, в конце концов, я вам помогла.
— Я тебя об этом не просила. Но все равно спасибо. Убегать от них было ни к чему, но ведь не назад же теперь возвращаться.
— А ваша первая попытка не засчитывается? — съязвила я.
— Это я так… из вредности… Терпеть не могу, когда мной командуют.
— Кто эти люди? — решилась я задать вопрос.
— Обычные придурки, — махнула она рукой, зевая во весь рот.
— Обычные? А мне кажется, у вас большие неприятности.
— Крестись, если кажется. А тебе что за дело до чужих неприятностей? Своих нет? Ментам не звонила?
— Не успела.
— И слава богу. Менты нам ни к чему, — подмигнула она. — Сами разберемся. Парни — мои приятели, мы малость повздорили. Ничего бы они мне не сделали, это тебе с перепугу показалось.
— Ага. Труп мне тоже с перепугу показался?
— Какой труп? — Ольга резко села и на меня уставилась.
— Тот самый, что Юрик с Вовой из дома вынесли. Загрузили в «БМВ», который со стороны клуба подъехал, затолкали в багажник.
— Да ладно… Ты видела труп?
— Я видела ногу в мужском ботинке, если вас это успокоит.
— Так, может, кто-то из дружков хватил лишнего, такое бывает.
— Вова сказал, что это покойник.
— Вова — дурак.
Ольга прошлась по комнате, сложив на груди руки и что-то мурлыча себе под нос.
— Вот, значит, как. А я понять не могу, что это на благоверного накатило.
— Что? — нахмурилась я.
— Это я так… мысли вслух. Был труп или нет, а дела наши с тобой хреновые. То есть мои дела хреновые — в обычном режиме, а вот твои совсем плохи. Спала бы ты, девонька, и никуда не лезла. Ну да ладно. Прорвемся. До утра здесь перекантуемся, а утром надо когти рвать. Юра с Вовой редкие идиоты, а вот их хозяин совсем не дурак. На окно твоего номера внимание обратит и решит проверить, кто тут этой ночью обретался…
«Как же я об этом не подумала? — мысленно ахнула я. — И что мне теперь делать? Бежать, вот что. И забыть все как страшный сон».
Ольга между тем разделась и юркнула под одеяло.
— Чего сидишь? — шикнула на меня. — Я не кусаюсь.
Подумав, я легла рядом.
— Я умею хранить тайны, — сказала тихо.
— Не сомневаюсь. Только у меня нет ни одной, так что задушевного девичьего разговора не получится. Спи.
Легко сказать. Я лежала, гадая, во что меня угораздило вляпаться. И ведь по собственной воле, никто не просил. Лучше б я продолжала всего бояться, чем вот так, с бухты барахты…
Только я задремала, как Ольга завозилась рядом. Повернувшись, я увидела, что она стоит возле окна.
— Очухались, придурки, — фыркнула она весело. — Недолго музычка играла…
Я поднялась и встала рядом, осторожно выглянула. Было уже совсем светло. Юра с Вовой заполошно бегали по двору с неясной целью.
— Как только земля таких олухов носит… Ага, решили все-таки позвонить, — комментировала Ольга чужие действия, Юрик в самом деле схватился за мобильный.
Через минуту парни припустились к воротам, которые при их приближении открылись, и вскоре видеть их мы уже не могли.
— Ну, вот, любоваться больше нечем, — вздохнула Ольга. — Вернемся в объятья Морфея.
Я проснулась в девять, Ольги рядом не было. Испуганно вскочила, шаря взглядом в поисках сумки. Вот будет радость, если деньги исчезнут вместе с ночной гостьей. И поделом мне. Это же какой идиоткой надо быть… Тут Ольга появилась из ванной, и с самобичеванием я решила повременить.
— Доброе утро, красавица, — с улыбкой сказала она, плюхнулась на банкетку и на меня уставилась. Во взгляде вовсе не было насмешки, скорее сомнение и настороженность, перемены на лицо, вот только не ясно, хорошо это для меня или плохо.
— А ты вообще откуда? — спросила она. Я назвала город, не видя смысла лгать.
— Завидую, — усмехнулась Ольга.
— Чему?
— Моя большая и, увы, неразделенная любовь как раз там обретается.
— Мне кажется, такая женщина, как вы…
— Не верь тем, кто утверждает, что мужики на красивую рожу ведутся. То есть поначалу, конечно, да, но, как свое получат, наблюдается заметное охлаждение. Впрочем, в моем случае все было несказанно хуже. Не любил он меня, ни годок, ни денечек, ни минуточку. Вот такая хрень. Не задалась моя судьба, подруга.
— Интересно было бы взглянуть на мужчину, о котором вы так горюете, — сказала я без намека на иронию.