— Подсадив меня на наркотики? Да, какая забота с твоей стороны!
Он бросился ко мне и обхватил руками за шею, прижимаясь к моему лбу своим.
— Проклятье, не смей разговаривать со мной неуважительно, сын.
Хотя я уже не был маленьким мальчиком, как раньше, Рики все еще был намного крупнее меня. А под кайфом — еще страшнее. Он не говорил, что собирается сделать, но я был твердо уверен в одном: пусть лучше он сделает это со мной, чем с теми девушками, сидящими внизу в машине.
— Уходи домой, Рики. Все кончено.
— Все кончено? — он оттолкнул меня и ударил кулаком в глаз. Последовала страшная боль. Я отлетел назад и, пытаясь не упасть, ухватился за просиженный диван.
— Я не собираюсь драться с тобой, Рики, — пробормотал я, ощупывая пальцами глаз.
— Ты будешь, — прорычал он, замахиваясь и ударяя меня кулаком в живот.
Я почувствовал поднимающуюся рвоту и, стараясь ее сдержать, сказал:
— Нет.
— Почему нет? — спросил он, опрокидывая меня на пол и пиная ногой в живот. — Почему нет? Потому что ты слабак? Потому что ты не можешь быть настоящим мужиком? — орал он, продолжая меня пинать.
— Нет, — прохрипел я, выплевывая скопившуюся во рту кровь. — Потому что если я так сделаю, то стану таким же, как ты.
— Я так устал от тебя, — проворчал он, вытирая рукой губы, после чего достал из заднего кармана пистолет. — Я устал от твоего вмешательства в мою жизнь. Я устал от того, что ты влезаешь в мои дела. Я устал от твоей физиономии. Так что сейчас мы просто закончим это, — он направил пистолет на меня, и я закрыл глаза. Но, услышав звук выстрела, ничего не почувствовал.
Открыв глаза, я увидел полицейских, стоящих позади меня, и Рики, лежащего на полу с простреленным плечом. На место происшествия устремились копы и медики. Словно в тумане, я видел, как они подбежали к маме, потом к Рики. Алисса и Сэди разговаривали с офицерами, давая объяснения по поводу произошедшего.
Я попытался открыть рот, но челюсть настолько опухла, что говорить было больно. Подошел фельдшер, чтобы осмотреть мое лицо, но я отмахнулся от него.
— Я в порядке, — выдохнул я, в горле все горело. Он проигнорировал мои слова и начал обрабатывать ссадины, говоря, что нос и подбородок надо зашивать.
— У нас будут еще вопросы в больнице, — сказал офицер Алиссе. — Мы поедем следом за вами.
Она кивнула и направилась ко мне. Поморщившись, она слегка коснулась пальцами моего лица.
— Ох, Ло… — прошептала она.
Я нервно хихикнул:
— Т-т-ты… — и остановился, сжавшись от боли в челюсти. — Ты считаешь, что мне плохо, а видела бы ты второго чувака.
Она не рассмеялась.
Думаю, потому что это было не смешно.
— Давай, — сказала она. — Пойдем, приведем тебя в порядок.
Мне хотелось сказать что-то шутливое. Мне хотелось, чтобы она почувствовала себя лучше, потому что с уверенностью мог сказать — она находилась в полуобморочном состоянии. Но слова не шли с языка. Мои мысли крутились вокруг мамы — только бы с ней все было в порядке. Я не мог перестать думать о том, как часто после моего отъезда он избивал ее. Не мог перестать думать о том, что должен был быть здесь и защищать ее. Не мог перестать думать о том, что сколько бы раз я ни клялся, что ненавижу ее, но, на самом деле, любил ее.
Я так сильно любил ее. И подвел. Когда уехал и оставил одну.
Логан. 13 лет.
На мой день рождения дедушка прислал мне документальный фильм о гамбургерах. Я пересмотрел его три раза, но снова засунул диск в проигрыватель. Он был довольно интересным, к тому же, мне было скучно, потому что большинство фильмов из библиотеки я давно пересмотрел.
— Чем занимаешься? — спросила мама, появляясь в дверях моей комнаты.
— Ничем, — ответил я.
— Можно мы вместе будем заниматься ничем?
Я поднял взгляд и открыл рот. Мама выглядела прекрасно. Волосы зачесаны в высокий хвост, перевязанный красной лентой. На лице макияж, чего обычно никогда не было. Она надела симпатичный черный сарафан, который обычно висел в глубине ее шкафа.
— Ты потрясающе выглядишь, — выдохнул я.
Ее мышцы слегка подергивались, но для мамы это было нормальное состояние. Она всегда беспокойно двигалась и подергивалась, но спустя какое-то время меня перестало это беспокоить. Это просто стало частью ее.
— Правда? Не знаю. Я иду сегодня на это собрание, — она улыбнулась и сделала реверанс. — Это встреча для помощи людям, которые хотят избавиться от зависимости, понимаешь? Я хочу завязать, Логан. Хочу стать лучшей мамой для тебя.
Мои глаза распахнулись. Я чувствовал себя словно в свободном падении, в животе все дрожало.