— Лайла, не могла бы ты уделить мне минутку…
— А я ответила: «Дочка, то, что радует тебя, увянет в час, и что останется тебе? Лучше зайди ко мне, и мы вместе отправимся на поиски более совершенной красоты Аллаха, сотворившего эту весну». Лайла закончила свою маленькую проповедь и с упованием посмотрела на меня, выжидая, что я зааплодирую ей или упаду от просветления.
Я давно позабыл религиозный экстаз» Секс, наркотики и религиозный экстаз. В магазине Лайлы было много товара, и она лично определяла его качество. На каждом модди стояло ее персональное клеймо качества.
— Можно с тобой поговорить, Лайла?
Она посмотрела на меня, покачиваясь. Медленно подняла тощую руку и отключила модди. Пару минут моргала, и ее томная улыбка исчезла.
— Хочешь купить что-нибудь, Марид? — спросила она своим пронзительным голосом.
Лайла очень долго жила на свете; ходил слух, что она ребенком видела, как имамы закладывали основание стен Будайена. Но в модди она разбиралась больше, чем кто-либо, и особенно в своих, старых и давно снятых с производства. Думаю, у Лайлы был один из первых экспериментальных имплантатов, потому что с тех пор ее мозг ни разу не функционировал правильно. Беспорядочно пользуясь им, она, вероятно, лет сто назад сожгла всё свое серое вещество. Лайла выдержала пытку, которая превратила бы в бестолкового дурака любого другого. Вероятно, у нее была крепкая мозговая оболочка, которая защищала ее мозг от влияния извне. Любого влияния.
Я начал опять:
— Сегодня я на работе и хотел бы попросить у тебя основной модификатор полицейского.
— Пожалуйста. У меня есть все.
Она проковыляла к полке в глубине магазинчика и пошарила там. На полке была надпись: «Пруссия. Польша. Брюландия». Надпись не соответствовала содержимому полки; Лайла купила этот шкафчик вместе с потертыми ярлыками где-то в другом магазине, давно прекратившем свое существование.
Через несколько секунд она выпрямилась, протягивая мне два модди в помятой обертке.
— Вот то, что тебе нужно, — сказала Лайла. Один был бледно-голубой Полный Караульный
Набор модификаторов, его часто носили новички-полицейские. Это был неплохой поведенческий основательный комплекс, включавший в себя всевозможные ситуации. Я прикинул, что с модди Придирчивой Мамаши, который всучил мне Халф-Хадж, и с Полным Караульным я буду в полной безопасности.
— А что за штука второй модди? — спросил я.
— Подарок. Для тебя — за полцены. Черная Молния. Эта версия называется Мудрый Советник. Такой же был у меня, когда ты приходил.
Я заинтересовался. Черной Молнией назывался модди японского происхождения, популярный лет пятьдесят — шестьдесят назад. Вы садитесь в мягкое удобное кресло, и Черная Молния мгновенно погружает вас в транс ясновидения, после чего вводит в светлый, восстанавливающий силы сон. В зависимости от эмоционального состояния Черная Молния дает совет, предостережение или мистическую загадку для вашего ума.
Высокая стоимость данного устройства делала его развлечением богачей. Дальневосточные беллетристические версии еще больше сузили круг его применения. Черная Молния обычно представляла вас или высокомерным японским императором в поисках мудрости, или старым дзэн-буддийским монахом, смиренно молящимся среди снегов. Однако позднее идеи Черной Молнии получили широкое распространение на рынке персональных модификаторов. А это, по-видимому, была арабская версия, названная Мудрым Советником.
Я купил оба модди, считая не вправе отвергать помощь друга или фантазию. Для человека, ранее не допускавшего даже мысли о вскрытии своего черепа, я собрал неплохую коллекцию человеческих душ.
Лайла снова включила Мудрого Советника и улыбнулась мне просветленно. Улыбка, разумеется, была беззубой, и меня передернуло.
— Иди с миром, — прохныкала она.
— Да хранит тебя Аллах. — Я поспешил из магазина на улицу, прошел через ворота к месту стоянки автомобиля. Оттуда было рукой подать до полицейского участка. Оказавшись в боксе третьего этажа за своим столом, я открыл дипломат, переложил оба приобретения — Полный Караульный Набор и Мудрого Советника — в коробку с другими модди. Затем я взял зеленую кобальтовую дискету, вставил ее в дисковод и задумался. Видимо, я не был еще готов к чтению дела Абу Адиля. Вынув из коробки Мудрого Советника, я развернул его и включил.
После легкого непродолжительного головокружения Одран увидел себя сидящим на возвышении со стаканом лимонного шербета в руках. Напротив — на другом возвышении — сидел красивый мужчина средних лет. С ужасом он понял, что этот человек — Посланник Бога. Одран спешно отключил модди.
Я сидел за столом с Мудрым Советником в руке и трепетал. Подобный опыт глубоко взволновал меня. Видение было абсолютно реальным, не похожим на сон или галлюцинацию. Словно я не вообразил все это, а действительно находился в одной комнате с Пророком Мухаммедом, да будет с ним мир и благословение Аллаха.
Внесу ясность: я не религиозный фанатик. Я изучал вопросы веры и испытываю огромное уважение к ее предписаниям и традициям, но у меня нет возможности придерживаться их самому. Вероятно, душа моя будет проклята на веки вечные, и в аду у меня будет достаточно времени, чтобы раскаяться в своей нерадивости. Но, несмотря на это, даже я ужаснулся самоуверенности автора этого модди, рискнувшего изобразить Пророка в таком виде. Даже иллюстрации в религиозных книгах считаются идолопоклонством. Что скажет исламский суд о видении, только что пережитом мной?
Другой причиной моего потрясения в тот краткий момент перед отключением модди стало ясное ощущение того, что Пророк хочет мне сообщить нечто важное.
Я начал заталкивать модди обратно в дипломат, но тут меня осенило: автор на самом деле не описывал Пророка. Видения Мудрого Советника и Черной Молнии не были запрограммированными виньетками какого-то циничного борзописца. Модди был психоактивным. Он оценивал мое собственное интеллектуальное и эмоциональное состояние и давал мне возможность самостоятельно творить иллюзию.
Я решил, что в таком случае мое видение не является глумлением над религией. Оно было лишь средством проявления моих собственных, глубоко скрытых чувств. Я понял, что сделал великое открытие. И почувствовал себя намного лучше. Я снова включил модди.
После небольшого головокружения Одран увидел себя на возвышении со стаканом лимонного шербета. Напротив него — на другом возвышении — сидел красивый мужчина средних лет. С ужасом он понял, что этот человек — Посланник Бога.
— Ассалам алейкум, — сказал Пророк.
— Ваалейкум ассалам, яа Хазрат, — ответил Одран. Он подумал, до чего же жутко, должно быть, чувствовать себя так свободно в присутствии Посланника Бога.
— Знаешь ли ты, — сказал Пророк, — что есть источник радости, который заставит тебя забыть о смерти и приведет тебя к согласию с волей Аллаха?
— Поясни мне, что ты имеешь в виду? — попросил Одран.
Пророк Мухаммед улыбнулся:
— Ты слышал, что в моей жизни было много бед и опасностей.
— Люди не раз замышляли убить тебя за твое учение, о Посланник Аллаха. Ты выдержал много битв.
— Да. Но знаешь ли ты о самой большой опасности, которой я подвергался?
Одран замолкал в недоумении.
— Ты потерял своего отца, еще не родившись.
— Так же, как ты своего, — сказал Пророк.
— Ты потерял свою мать в детстве.
— Так же и ты остался без матери.
— Ты начал жизнь, не имея ничего.
Пророк кивнул.
— В тех же условиях начал жизнь и ты. Нет, все это были не самые большие невзгоды, равно как и попытки моих врагов уморить меня голодом, побить камнями, сжечь меня в собственном жилище или отравить мою пищу.
— Яа Хазрат, — благоговейно спросил Одран, — так что же было самой большой опасностью?