Я приволок стул и подсел к компании. Взглянув на них, я не произнес ни слова. Последнее время я не пользовался в этой компании популярностью, но и не вызывал откровенной неприязни. Интересно, изменилось ли их отношение ко мне?
Жак был из христиан, питающих симпатии к тем, в чьих жилах европейской крови меньше, чем у них самих. Сейчас он, подмигнув, одобряюще кивнул мне:
— Я слышал, ты вынес Папочку из горящего дома.
Подошел Куран с моим бокалом! Вместо ответа я сделал глоток.
— Однажды я присутствовал на пожаре, — заговорил Халф-Хадж. — Вернее, был в доме, который сгорел через час после моего ухода. Я мог погибнуть.
Транссексуал Махмуд фыркнул.
— Марид, — произнес он с кокетливым удивлением, — я поражен.
— Да… — ответил я. — Как раз этого мне и хотелось больше всего — поразить вас, ублюдков. —
Я выдавил в свой бокал ломтик лимона. — Витамин С, сами понимаете…
— Да нет же, правда, — продолжал Махмуд. — Все только и говорят об этом. Ты был на высоте.
Жак пожал плечами:
— Особенно если ты думал о том, что мог бы легко покончить с Фридлендер Беем. Стоило только дать старикану как следует поджариться.
— А ты думал об этом? — спросил Махмуд, — В тот момент?
Наступил подходящий момент для глотка водки, — я был уже достаточно взбешен. Поставив стакан, я оглядел их всех по очереди.
— Вы знаете Индихар, верно? Так вот, с тех пор как погиб Иржи, у нее финансовые затруднения. Она не хочет брать в долг у меня или Чири и не может взвалить на себя еще больше работы в клубе.
Брови Махмуда поползли вверх.
— Может, она хочет поработать на меня? У девочки красивая задница — я бы платил ей хорошие деньги.
Я помотал головой.
— Ей этого не надо, — отрезал я. — Она просит меня найти новых родителей для одного из своих малышей. У нее два мальчика и девочка. Она согласна отдать одного мальчика.
Это заставило их прикусить языки.
— Может быть, — наконец произнес Жак, — я что-нибудь придумаю.
— Будь так любезен, — охотно откликнулся я. — Индихар сказала, что могла бы расстаться и с девочкой, если их возьмут вместе и цена будет сходной.
— Как скоро все это тебе нужно? — спросил Махмуд.
— Чем скорее, тем лучше. А сейчас я ухожу. Саид, ты не выйдешь со мной?
Халф-Хадж посмотрел сначала на Махмуда, затем на Жака, но никто из них так и не произнес ни слова.
— Пожалуй, нет, — ответил он.
Я вынул из кармана двадцать киамов и положил на стол:
— Угощаю.
Махмуд внимательно посмотрел на меня.
— Последнее время мы были не совсем справедливы к тебе, — сказал он.
— Я не заметил.
— Знаешь, я рад, что мы снова друзья. Нет причин ссориться.
— Конечно, — ответил я. — Я тоже рад.
Я хлопнул Саида по плечу, и мы вышли на залитую солнцем улицу. Я остановил его, когда он уже собирался влезть в машину.
— Послушай, ты не знаешь, где находится заведение Веселого Че? — спросил я.
Внезапно он побледнел.
— Какого черта тебе туда понадобилось?
— Просто я слышал о нем, вот и все.
— Я бы не советовал. Не хочется даже говорить об этом месте.
— Захочешь, парень, — угрожающе произнес я. — Ведь тебе прекрасно известно все.
Саид не любил и не умел подчиняться. Он приосанился, стараясь казаться выше.
— Думаешь, что заставишь меня пойти вместе с тобой?
Я смерил его взглядом, стараясь казаться решительным и бесстрастным. Затем медленно приблизил правую ладонь ко рту и, выгрыз небольшой кусочек мяса, после чего выплюнул его в лицо Халф-Хаджу. Из уголков рта у меня текла кровь.
— Смотри, сволочь, — хрипло прорычал я, что я могу сделать с собой. А сейчас ты увидишь, что я сделаю с тобой!
Саид вздрогнул и попятился.
— Ты рехнулся, Марид, — сказал он. — У тебя крыша поехала.
— В машину! Он помедлил.
— Ты включил Королевский модди? Мой тебе совет: избавься от него как можно скорее. Мне не нравится, как он на тебя действует.
Смеясь, я запрокинул лицо к небу. Я вел себя точно так же, Как он сам, когда подключал этот модди. А он частенько носил его. Я понимал Сайда: мне самому начал нравиться Королевский.
Подождав, пока он усядется на заднем сиденье, я обошел машину и занял место водителя.
— Куда? — спросил я.
— Южное направление. — В его голосе слышались усталость и отчаяние.
Некоторое время я вел машину молча, не говоря ни слова о том, что мне известно.
— Ну и что это за место? — наконец спросил я.
— Ничего особенного. — Халф-Хадж был мрачен. — Там веселится эта банда молодчиков в сапогах, Джейни.
— Да? — Судя по названию, клиентура у Веселого Че была вроде того парня в пластиковых штанах с рукой, прикованной за спину, — тип, которого я встречал несколько недель назад у Чири.
— Гражданская Армия. Они носят серую униформу, маршируют на парадах и разбрасывают листовки. Кажется, они хотят выгнать из города всех иностранцев. Сам знаешь их лозунги: «Долой язычников!»
— Знаю. Иль-Манхус сказал мне, что ты тоже участвовал в их движении.
Саиду это не понравилось.
— Послушай, Марид… — начал он, но осекся. — Ты что, веришь всему, что тебе говорит Фуад?
Я рассмеялся:
— Как ты думаешь, что он мне рассказал?
— Не знаю. — Он отодвинулся от меня подальше к дверце.
Временами мне даже было жаль его. Больше мы не разговаривали, Саид только показывал дорогу.
Наконец мы туда приехали; я пошарил под сиденьем оружие. Вскоре я выбрал небольшой револьвер, когда-то принадлежавший лейтенанту Оккиигу, и статический пистолет, подаренный мне Шакнахаем. Я задумчиво посмотрел на оружие.
— Это ловушка, Саид? Ты должен был привезти меня сюда, к головорезам Абу Адиля?
Халф-Хадж вздрогнул:
— О чем ты, Марид?
— Объясни, зачем ты велел Фуаду показать мне обойму сорок пятого калибра?
Он так и осел, виновато понурясь, на сиденье. — Я пошел к шейху Реда, потому что другого пути у меня не было. Вот и все, Марид. Наверно, сейчас уже поздно, но знай: я очень сожалею о том, что случилось. Мне не хотелось оставаться в стороне, когда ты стал героем и любимчиком Фридлендер Бея. Ведь про меня все забыли.
Я усмехнулся:
— И ты из зависти решил убрать меня?
— Я ничего не устраивал.
Достав пустую обойму, я сунул ему в лицо.
— Час назад среди бела дня на Четвертой улице Яварски разрядил в меня другую такую же.
Саид потер глаза и едва слышно пробормотал:
— Я не думал, что все так случится.
— А чего же ты ожидал?
— Я думал, что Абу Адиль поступит со мной так же, как с тобой — Папочка.
Я изумленно посмотрел на него:
— Ты что — в самом деле продался Абу Адилю? Я думал, ты только рассказал ему о матери. Так, значит, теперь ты служишь ему?
— Да, и скорбь моя не знает границ, — произнес он сдавленным голосом. — Я искуплю свою вину перед тобой.
— Что ж, попробуй. — Я протянул ему револьвер. — Возьми вот это. Мы войдем и поищем там Яварски.
Халф-Хадж нерешительно взял оружие.
— Если бы у меня был Королевский… — грустно произнес он.
— Нет, с этим модди я тебе не доверяю. Он останется у меня. — Я выбрался из машины и подождал Саида.
— Убери револьвер и не вытаскивай, пока не понадобится. Там есть пароль или что-нибудь в этом роде?
— Нет. Только не забывай, что там не любят иностранцев.
— Хорошо. А теперь — пошли. — И я первым шагнул и помещение. Внутри было шумно и многолюдно. В основном посетителями были мужчины в серой униформе Гражданской Армии, примыкавшие к правым. Все было залито ярким светом; музыка не звучала. Бар Веселого Че не был ординарным баром. Здесь встречались те, кто любил одежду бравых солдат и бодрые марши по улицам, когда на них не стреляли. Подобные шутники напоминали мне гитлеровских эсэсовцев, отличавшихся извращенной и бессмысленной жестокостью.