Румянится рябчик на блюде заманчиво,
Бутылка сотерна во льду,
Все в жизни неверно, пестро и обманчиво…
Ты знаешь, что с неба у всех на виду
Сегодня мы сняли звезду.
Мы сняли звезду золотую, блестящую
И ей осветили наш путь.
В твоих поцелуях безумное счастье,
Они покрывают, как ризой, мне грудь,
Я вздохом боюсь их стряхнуть.
Бахромка от люстры звенит и качается
И бисер зеленый дрожит.
Сегодня мы — боги! Нам все улыбается.
Для тех, кто, как мы, каждым днем дорожит,
Как время безумно бежит.
Я чувствую губы свои, они алые,
На них поцелуи горят.
Глаза твои меркнут такие усталые,
И льдистых бокалов края, милый яд,
Огонь наших губ холодят.
В кофейнике кофе, кипя, поднимается,
Бутылка сотерна во льду —
Глаза твои меркнут и вновь загораются…
Ты знаешь, что с неба у всех на виду
Сегодня мы сняли звезду.
Зимнее утро
Серебристое утро, пары от дыханья клубятся,
Розоватые блики румянят морозную гладь,
Вокруг солнца сиянье, а в воздухе льдинки искрятся,
Моих мыслей и грез никому, никому не узнать.
Голубей поднялась перламутрово-сизая стая
Под ногами скрипит замирающий, хрупкий снежок,
Я иду и смеюсь, я иду и глаза закрываю,
Чтоб никто моих грез подстеречь и увидеть не мог,
Чтоб никто не поймал говорящие молнии взгляда,
Не нарушил вопросом мой чудный ласкающий сон…
Проходите скорей. Никого, никого мне не надо!
Никого? Одного я хочу и один этот — он!
О я чувствую их, моих огненных грез трепетанье,
Они так не похожи на прежних корректных сестер
Я боюсь, что от них, как от солнца, исходит сиянье.
И ложатся румяные блики на снежный ковер.
Гортензии
Триолеты
Моя любовь без слов и песен,
Моя любовь к тебе нема.
Наряд речей ей груб и тесен,
— Моя любовь без слов и песен —
Ей пыл признанья неизвестен,
Но горяча она сама.
Моя любовь без слов и песен,
Моя любовь к тебе нема.
Я в глубине мечту лелею
Излить всю нежность и печаль,
Дрожу, молчу и холодею,
— Я в глубине мечту лелею, —
Сказать «люблю» тебе не смею,
Обнять сияющую даль. —
Я в глубине мечту лелею
Излить всю нежность и печаль.
Тебе послала я признанье —
Цветы гортензий голубых,
Изящных, нежных как мечтанье,
— Тебе послала я признанье, —
Чтоб рассказать мое страданье
Дыханьем листиков живых —
Тебе послала я признанье
Цветы гортензий голубых.
Мои цветы без аромата,
Моя любовь к тебе без слов,
Моя любовь тоской объята,
— Мои цветы без аромата, —
И не расскажут чем богата
Моя душа в лазури снов.
Мои цветы без аромата,
Моя любовь к тебе без слов.
Как странно
О как странно, о Боже как странно,
Что мы были когда-то близки,
Меркнул день, пылью улиц затканный,
Мы столкнулись случайно, нежданно,
Обменялись пожатьем руки.
Мы столкнулись в дверях магазина,
С нами призраки умерших дней,
Прошлых ласк, прошлых грез паутина
Загоралась и гасла витрина
Первой вспышкой вечерних огней,
На него я взглянула украдкой,
Он обрюзг, опустился, погас,
Его рот лег капризною складкой,
И томил нас двойною загадкой
Из могилы возникнувшей час.
Я спросила, волнуясь, несмело:
— Вы зайдете? Не правда-ли? Да?
— О конечно… В душе помертвело.
В интонациях фальшь прозвенела,
Чей-то голос шепнул: — Никогда! —
О любовь, сказка феи обманной,
Поцелуи у сонной реки…
Мы простились неловко, жеманно.
О как странно, о Боже как странно,
Что мы были когда-то близки!
Осенние рифмы
Опустели поля, облетели листы,
Тихой дремою рощи и лес объяты
И сияет зари раскаленный алтарь,
Как на золоте бронза, на бронзе янтарь.
Потянуло морозом из северных, стран
И молочною дымкой ложится туман,
Беспросветный туман, частый гость в сентябре,
Серебро в перламутре, опал в серебре.
Тихо падают листья, что ветер разнес,
Тихо падает жемчуг рассыпанных слез,
И слеза за слезою катится из глаз,
Как в кристаллах сиянье, в сияньи алмаз.
Одна
Квадраты мерзлого окна
Ночь красит синею эмалью,
Струятся звезды. Я одна
В кругу, очерченном печалью.
Одна… Так грустно быть ничьей.
В квартире шорохи так жутки.
В тиши оброшенных ночей
Считает маятник минутки.
Лампадка в радуге стекла
Дрожит, подобно изумруду…
Такой, как я с тобой была,
Я никогда ни с кем не буду!