Нелепая в военном отношении «Колоссаль» была шедевром внутренней баллистики: разогнать снаряд в тринадцать пудов до скорости 1700 м/с непросто. Ни бездымные пороха, ни самые прочные стали не способны обеспечить такое, если ствол орудия короток. А при значительном увеличении длины ствола эффективность разгона падает: снаряд настигает волна разрежения в пороховых газах.
Вернемся к рис. 1.7 и представим, что поршень двигается в обратном направлении. Если он движется медленно, газ успевает занять освободившийся объем и давление выравнивается (в стволе оно поддерживается за счет продолжающегося горения пороха). Но, чем выше скорость поршня и расстояние от источника газа, тем большее время необходимо образуемому порохом газу, чтобы компенсировать разрежение вблизи поршня-снаряда, а ведь скорость распространения возмущения (скорость звука) в разреженном газе меньше, чем в сжатом. Поэтому плотность газа и его давление на снарядное дно снижаются, несмотря на продолжающуюся «работу» пороха — образуется волна разрежения, правда, не имеющая, как ударная, резкой границы. Снизить влияние этого явления удалось, подобрав закон горения пороха.
…Центральные державы были сломлены материально-техническим и численным превосходством противника. Наступление Людендорфа было последней конвульсией германской армии в той войне. И проиграл райхсвер не после мифического «удара в спину» со стороны революционеров и «предательской элиты», а — уступив в соревновании снарядов и стволов.
2. Пробить, промыть, проткнуть! А для этого — найти!
…Победители запретили Германии многое: создавать самолеты, танки, тяжелые орудия… Запрет производства 9 мм пистолетов выглядел переходом границы, отделяющей обычную глупость от идиотизма. Автор почему-то уверен, что не обошлось в этом деле без занимавшего высокий пост, вспомнившего о своем героизме…
…Вылез из автомобильного салона («Боже, как воняет бензином эта самобеглая коляска!»), рокочет артиллерийский барраж (не слишком близко, но зачем глупый риск, в самом деле!), в голове чуть пошумливает от французского, коллекционного…
«…От имени… За храбрость перед лицом противника награждается…» Ну, и прочая ерунда… Этот постарался приодеться, но — все равно не по форме…
— Что это у вас в кобуре, лейтенант?
— Люгер-Борхардт образца 1908 года, немцы называют его Парабеллум[6], сэр. Чертовски удобная штука в окопе, сэр…
— Oh, really? Позвольте взглянуть…
Слова не растягивает, значит — не закончил Сэндхёрст, из штатских… Боже, какие ногти… Неужели трудно выделять в день по часу, чтобы приводить их в порядок? А Парабеллум — тяжелый, сразу улегся в руку, как будто здесь и родился…
— Как случилось, что вам не выдали положенный Уэбли, лейтенант? Кто виноват в этом?
— Я потерял его и, признаться, ни разу не пожалел об этом, пока со мной Парабеллум, сэр (рис. 2.1).
Хам. Негигиеничный и непатриотичный хам. Жаль, что потребовать вернуть награду неприлично. А Парабеллумы — запретить, чтобы не умаляли величие подвига…
Что ж, стали выпускать Парабеллумы под тоже мощный маузеровский патрон калибра 7,63. А конструкции будущих танков и самолетов — без спешки продумывать, как и их боевое применение.
Но бесполезными оказались дурковатые экзерсисы политиков: поднялась Германия, и, когда, по меткому выражению политработников с компактными головками, по государственно насупленными бровями и крайне могучими языками, вновь запахло грозой — рассверлили стволы Парабеллумов под любимый 9 мм калибр.
6
Оборванное латинское изречение: Si vis pacem, para bellum (Хочешь мира — готовься к войне!). И действительно, в 1908 году настроения в Германии были такими, что упоминать о первой части изречения было бы неприлично