Тибетец глянул на него из-под лошади.
- Мустанг.
- Сэм! - еще раз крикнул Стил.
- Что везете? - спросил Коэн тибетца.
- Еду нашим людям. - Тибетец встал, лошадь боком коснулась Коэна. - А тебе что за дело, белый человек?
- Я любознательный. - Коэн подошел к Стилу и Элиоту, стоявшим с двумя тибетцами. - Что это вы вдруг подружились с аборигенами?
- Эти двое немного знают английский, - он показал на двух крепких низкорослых мужчин, стоявших рядом. - Они уже переправлялись здесь. Легонько толкнув Коэна плечом, он понизил голос. - Они говорят, там на пути могут быть грабители, приглашают идти вместе с ними.
- На Кали Гандаки нет грабителей, - усмехнулся Коэн.
- Они узнали об этом в Татопани. Думаю, было бы неплохо пойти с ними.
- А я так не думаю. Нам придется тащиться, подстраиваясь под них.
- Они же верхом.
Коэн вернулся к тому тибетцу, который стоял ближе и метал из ладони в рот тыквенные семечки.
- Кто вам сказал о грабителях? - спросил он на непали.
Тот улыбнулся. Шелуха от семечек налипла на мелких желтоватых зубах. Волосы пучками свисали с его небритого угловатого подбородка.
- Гурхи говорят, много бандитов на Кали на тропе Муктинат.
- А вы куда идете? Тибетец сплюнул в сторону.
- Мустанг, - произнес он. Коэн покачал головой.
- В каждой деревне будут проблемы с едой: нас слишком много.
- Это же великолепный материал для съемок. Мы для этого и приехали.
- Ты сказал нам, что хочешь попасть в Мустанг. Где-то достал разрешение; не знаю как, но достал. Мы договаривались только о том, чтобы проводить тебя туда и обратно.
- Сэм, у меня аппаратуры на тысячи долларов. Если с этими тибетцами нам будет безопаснее, надо соглашаться.
Коэн отошел и стал смотреть, как сквозь смоковницы искрилась река. "Какой же мерзавец этот Стил! Как и многие американцы, он считается только со своими желаниями. А мне-то что волноваться? Зачем я с ним спорю?" Он повернулся.
- Послушай, эти тибетцы везут оружие. Они только говорят, что направляются в Мустанг, а на самом деле - это цепочка ЦРУ в Тибет.
- Про это я уже слышал и узнавал в посольстве. Ерунда.
- Сколько ты в Непале, Стил?
- С месяц.
- А я карабкаюсь по Гималаям уже два года, как и Алекс с Полом. Да, ты мне за это платишь, но я не хочу связываться с контрабандистами и потерять визу.
- Грабители не нападают ни на торговцев оружием, ни на торговцев солью, кем эти парни, скорее всего, и являются. Ну же, Сэм, - Стил по-дружески шлепнул Коэна по плечу, - сделай одолжение. Мне здесь и так нелегко, я полностью завишу от вас, ребята. Разве я не заслужил хоть немного доверия? - Он улыбнулся. - Поговори, пожалуйста, с Алексом и Полом. А то эти парни скоро уходят.
- Носильщикам нужно поесть.
- Для этого не потребуется много времени. Пол пожал плечами, когда Коэн спросил, хотят ли они идти с тибетцами.
- Я могу пойти и с пенсильванским оркестром, - сказал он.
Алекс же просто улыбнулся, кивнув в сторону тибетцев:
- Это все равно, что путешествовать с самой старушкой Кали.
- Да что они сделают? Сопрут твой швейцарский нож? - рассмеялся Пол.
- "Левис", старик! Стащат их прямо с твоей задницы.
- Кстати, - продолжал Пол, - ты помнишь того Габриэля из Шамони, который отправился с итальянцами в Даулагириш? Он предложил одному из тибетских партизан махнуть джинсы на китайские часы. Недель через шесть тот вернулся из Тибета с часами, которые все еще болтались на гниющей руке китайского солдата.
- Какая мерзость! Ну и что, Габриэль оставил себе часы?
- Думаю, да. Правда, ему пришлось повозиться, чтобы соскоблить кожу.
Алекса передернуло.
- Сплошное убийство. Чего они хотят этим добиться?
- А им плевать. Китайцы разбомбили их дома, поубивали детей, разрушили храмы. Далай-ламу прогнали. Что бы ты делал на их месте?
Носильщики доели свой рис, сидя на корточках рядом с поклажей. Сдвинув повязки до самых бровей, они поднялись и сгрудились вокруг Гоутина в конце деревни. Один из двух тибетцев, разговаривавших со Стилом, подошел к Коэну с Алексом.
- Идем? - показав на тропку, спросил он по-английски.
Коэн ответил на непали:
- Там нет никаких бандитов. Тибетец поднял брови.
- Гуркхи говорят... - Он пожал плечами и перешел на непали. - Вместе нам будет спокойнее, - поднял глаза, услышав скрип ботинок Стила.
- Какого черта вы ждете?
- Остынь, Стил, - Алекс ухмыльнулся, - а то мозги опухнут.
- Мы успеем в Кагбени еще до темноты.
- Сядь на вертолет, если так торопишься.
Стил добродушно потрепал Коэна по плечу.
- Давай поднатужимся.
- Ну что, Алекс, - спросил Коэн, - ты хочешь с ними?
Алекс поскреб недельную щетину на подбородке, положил руку Коэну на плечо и отвел его в сторону.
- Послушай, ты становишься занудой, Сэм. Что нам за дело до этих тибетцев? Если они так уж нужны Стилу, то ради Бога! - Он облизнул губу. Ты понимаешь, что мы уже месяца три не были в Таиланде? Пятипалая Мэри мне слегка поднадоела, а после этого путешествия у нас будет достаточно денег, чтобы трахаться в Бангкоке до конца муссонов. Думай о бабах, и мы прорвемся.
Коэн слегка отстранил руку Алекса.
- У меня дурное предчувствие. Не могу объяснить.
- Ты хочешь плюнуть на Стила и вернуться в Катманду?
- Мы должны сделать то, на что согласились.
Алекс пожал плечами.
- Значит, мы не обращаем внимания на Стила с Элиотом, наслаждаемся горами еще пять недель и возвращаемся в Катманду богатенькими. Нагнувшись, он стал подбирать голыши, потом встал и запустил их один за другим в реку. - Тебе не нравится Стил, потому что он напоминает тебе о Штатах.
- Кто его знает? - Коэн сжал плечо Алекса и вернулся к Стилу. - Пол и Гоутин пойдут впереди. Ты и Элиот - с тибетцами. Мы с Алексом - сзади.
Пол с Гоутином повели десятерых носильщиков из Чан-Шаия вверх по крутой тропке, Стил и Элиот шли позади с тибетцами и лошадьми. Алекс с Коэном ждали, лежа на краю скалистого обрыва. Алекс вытащил из-под майки кожаную сумку, достал из нее маленькую, изогнутую трубку и полиэтиленовый пакетик. Большим пальцем он затолкал в трубку щепотку ганджи и зажег ее восковой спичкой, которую затем щелчком бросил вниз. Коэн смотрел, как спичка, уменьшаясь, затрепыхалась, как перышко на ветру, и исчезла в несущейся Кали Гандаки. Алекс глубоко вдохнул и передал трубку.
- Помнишь, когда мы в последний раз были в Бангкоке, я встретил ту девицу у Великого Храма в нашу с тобой последнюю ночь?
- Я помню не одну, - хихикнул Коэн.
- Темноволосую, с золотистой грудью?
- Они все были темноволосыми и с золотистой грудью.
- Той ночью мы с ней трахнулись семь раз. - Алекс затянулся еще раз и подождал. - Я бы не прочь жениться на ней.
- Она уже приняла твое предложение?
- У меня было много женщин, Сэм, мы оба с тобой не чувствовали себя в этом отношении обделенными, но эта первая, которая показалась мне безупречной. Тебе знакомо слово "неповторимая"? Как оно бессмысленно!
- Это из-за рекламы; из-за нее слова теряют смысл.
- Так вот, она неповторима в изначальном смысле этого слова тем, что она заставила меня почувствовать. И дело не в том, как она трахалась, а в умиротворении, которое я обрел в себе, в мире. Я провел с ней шестнадцать часов. Ее глаза! Как она смотрела на меня - без боязни и смущения, - как она держала себя... - Алекс потряс головой. - У нее глубокое чувство собственного достоинства: не самомнение, а самоуважение, которого я еще не встречал. После всего, что я испытал, стоит ли возвращаться домой, чтобы жениться на американке? Я хочу жить и быть частью всего мира. Боже, я постоянно думаю о ней, пока иду. Последний раз мне было очень больно, и она сделала все одними губами.
- Ты просто что-то вбил себе в голову. Знаешь, со сколькими парнями она перетрахалась?
- С тысячей, наверное. А скольких девиц мы перетрахали в старое доброе время? Мне все равно. Нас ничего не разделяло. В ту ночь было так, как будто мы знали друг друга лет сорок. Даже если она никогда не полюбит меня, ее честь будет выше любви многих.