— У райкома к вам большая просьба, — сказал Лизунов и жестом указал на один из стульев, стоящих у маленького столика, примыкающего к письменному.
— Слушаю вас, — сказал Кулаков, усаживаясь напротив Лизунова.
— Ну, как дела с народом? Поправились после тяжелой зимы?
— Да, постепенно выходим из катастрофического положения, хотя до полного восстановления сил еще очень далеко, — ответил Кулаков, пытаясь догадаться, куда клонит секретарь. Ведь о состоянии пожарных подразделений района Лизунову известно все до мельчайших деталей. Знал он, что по решению горкома ВКП (б) сейчас пожарные команды пополнились женщинами, вернее, девушками, в основном рабочими с недействующих промышленных предприятий, тоже слабенькими после блокадной зимы и пока совершенно неприспособленными к тяжкому труду пожарных. Но секретарь райкома знал и о значительной помощи, пришедшей к ленинградским пожарным по решению Государственного Комитета Обороны с Большой земли. В апреле ленинградцы получили отличное пополнение за счет пожарных подразделений Московской области, Казани, Перми, Челябинска, Удмуртии: 400 человек, крепких, не травмированных блокадой мужчин, добровольно изъявивших желание ехать в осажденный город. 28 человек прибыло в Петроградскую районную пожарную команду. Это было как донорская кровь, влитая в ослабленный организм. Не это ли имел в виду секретарь райкома, спрашивая, как дела с народом?
— И потом значительная часть людей сейчас отвлекается на наши огороды, — продолжал Кулаков. — Мы получили участок земли у поселка Токсово, исполком выделил семена, уже посадили картофель, капусту, к зиме будем с овощами.
— Это хорошо. Огороды должны очень помочь ленинградцам пережить следующую зиму. А вы бывали когда-нибудь в нашем Ботаническом саду? — неожиданно спросил секретарь.
— Да, конечно. Это было любимое место для прогулок с ребятами в мирное время, — ответил Кулаков, стараясь догадаться, чем вызван вопрос.
— Так вот. Ботанический сад под угрозой гибели. Вы же знаете, что наш район часто подвергается артиллерийским обстрелам противника, и особенно достается при этом Ботаническому саду, его бесценным коллекциям. Три столетия люди собирали и хранили редкостные растения, которые теперь гибнут. Очень пострадали оранжереи. И даже теперь, летом, многие жители тропических краев не выносят холодного ленинградского лета. Не говоря уж о зиме. А у администрации сада нет рабочих, особенно верхолазов. Вот мы и подумали — не смогут ли пожарные помочь нам в этом деле?
Так. Теперь все ясно. Нужны люди, нужны механические и трехколенные лестницы. И это одновременно с тушением возникающих непрерывно то тут, то там пожаров. Но и отказать в таком деле, как спасение Ботанического сада, нельзя.
— Конечно, поможем, — сказал Кулаков. — Мы проработаем этот вопрос и сегодня же вам доложим.
— Я был в этом уверен, — улыбнулся секретарь райкома и поднялся со стула. Встал и Кулаков. Словно дождавшись окончания беседы, дверь кабинета тихо отворилась, вошла молодая женщина — технический секретарь.
— Простите, начался обстрел Приморского района. Объявлена воздушная тревога. Товарища Кулакова просят срочно прибыть в штаб МПВО. Да и вам, — обратилась она к секретарю, — надо бы укрыться в убежище.
— Ладно, успею. Вот на свою голову подписал инструкцию о поведении сотрудников аппарата во время тревоги, — засмеялся Лизунов.
— Разрешите идти? — спросил Кулаков.
— Да, конечно.
Добраться до районного штаба МПВО для быстрого, подвижного начальника РУПО было делом нескольких минут. Все административные организации района, в том числе райком ВКП (б), райисполком и штаб МПВО, располагались на улице Скороходова.
— Пока бьют по соседу, — встретил Кулакова начальник штаба капитан Семенов, — но, полагаю, что перепадет и нам.
Капитан делился своими соображениями с начальником районного управления пожарной охраны, будучи уверенным, что тот поймет их правильно. Суровая зима 1941–1942 года, совместная охрана Петроградского района от разрушений и пожаров сплотила бойцов МПВО и пожарных, проявила внутренние качества каждого человека. Кулакова очень все уважали и любили за доброту, отзывчивость, за мужество и высокое мастерство на пожарах. Одним из первых в гарнизоне пожарной охраны он был удостоен правительственной награды — ордена Красной Звезды за проявленное мастерство и отвагу при ликвидации первых пожаров от налетов врага.
— Только что у нас был начальник инженерной службы МПВО, — продолжал Семенов. — Требует организовать откачку воды из подвалов жилых домов. Каковы ваши возможности?
— Я полагаю, надо подождать, пока городской водопровод будет полностью восстановлен, — сказал Кулаков. — Сейчас затопленные подвалы во многих местах являются для пожарных единственным источником водоснабжения.
— А я как-то об этом не подумал, — сказал Семенов. — Ладно, так и доложу.
— Товарища Кулакова к телефону пожарной службы города, — доложил помощник начальника штаба.
— Кулаков слушает.
— Максимыч! Добрый день, — послышался в трубке голос начальника штаба противопожарной службы города Бориса Ивановича Кончаева.
Кончаева и Кулакова связывала многолетняя дружба.
Вместе они начинали службу в пожарной охране, вместе в юности увлекались и играли в хоккейной команде «Динамо». Дружили семьями и сейчас оба грустили по близким, эвакуированным в первые дни войны в далекий сибирский город Ишим.
— У тебя в районе более или менее тихо, а у меня, как всегда, запарка, — продолжал начальник штаба. — Идут тревожные сообщения с «Печатного Двора». Там уже работают несколько подразделений, но что у них творится, не пойму. Оперативная группа района на другом пожаре. Поезжай, разберись. Видимо, дела там сложные, так как все вышковые наблюдатели сообщают о большом столбе дыма. Запросил вышкового пожарной службы города с Исаакиевского собора — подтверждает интенсивное развитие пожара. Выезжай в составе своей опергруппы. Жду твоих сообщений.
Вскоре оперативная машина Петроградского РУПО, свернув с улицы Скороходова на Кировский проспект, уже мчалась на Ораниенбаумскую улицу, где находились крупнейшее в Ленинграде полиграфическое предприятие «Печатный Двор» и оптовая книжная база.
Кулаков знал, что книжная база представляет собой пятиэтажное железобетонное с кирпичным заполнением здание размером 80 метров в длину и почти 40 в ширину, без каких-либо огнестойких преград. Здесь происходила приемка всех печатных изданий типографий Ленкогиза. Вдоль длинных стен помещений тянулись горизонтальные транспортерные ленты. Второй, третий и четвертый этажи, занятые под склады книг, а также первый, где находилась экспедиция, соединялись между собой вертикальными наклонными транспортерами, люками и лотками. Через все пять этажей проходил деревянный винтовой пандус для транспортировки упакованной кнгжной продукции. На уровне второго этажа склад соединялся с большим производственным корпусом типографии «Печатный Двор» галереей для транспортировки готовой печатной продукции из типографии на книжную базу. Очень большой площади оконные проемы с целью предохранения рабочих от осколков снарядов были сплошь заставлены в несколько рядов кипами книг.
4 июля около 15 часов в пятый этаж складского корпуса попали три фугасно-зажигательных артиллерийских снаряда. В этом помещении размещалось ремесленное училище и клуб типографии. Взрывом было разрушено междуэтажное перекрытие, нарушены опоры, поддерживающие перекрытия. Из-за наличия большого количества такого материала, как бумага, возникшее от зажигательных снарядов пламя быстро охватило площадь четвертого этажа, и пожар стал распространяться через разрушенное перекрытие по всей площади. Быстрому распространению пожара способствовало отсутствие огнестойких преград по всей длине корпуса.