Один раз Родерик поскользнулся и упал на колено, но удержался руками. Николас сделал четыре длинных прыжка, прежде чем он встал на ноги и понесся вниз, невредимый, чтобы укрыться в тумане. Осталось мало... тридцать ярдов, двадцать, скалистый вал уменьшился между ними до размеров хребта, низкой стены... Родерик увидел Николаса и свернул в сторону.
Николас отставил ногу и затормозил на повороте, как на горных лыжах, в неустойчивой рыхлой сланцевой породе. Что-то сверкнуло в его руке.
Откуда-то снизу, я не видела откуда, раздался крик инспектора: "Не стрелять!"
Пистолет с блеском опустился в вереск, Николас ухватился за низкий вал и перепрыгнул его. Родерик оглянулся через плечо и тремя быстрыми прыжками достиг границы тумана. Облака кружились и разлетались вокруг несущейся стрелой фигуры, затем поглотили, сделали убийцу невидимым.
Спустя двадцать секунд такое же пятно заколебалось и рассеялось, когда туда бросился Николас и тоже исчез.
Задрожали и закачались скалы и чистый голубой воздух, испаряясь, как туман. Меня окутал запах вереска, расслабляюще-сладкий, как пары эфира, а солнечный свет закружился множеством кружащихся бликов в водовороте, засасывая беспомощную меня. Вихрь, водоворот... а внутри я. Легкая, как пушинка, перышко, нереальная, как несущаяся пыль... Затем из вертящегося хаоса донесся голос инспектора Маккензи, спокойный, прозаический и совсем близкий. Он сказал: "Просыпайтесь, девочка. Время спустить вас оттуда".
Я обнаружила, что закрываю глаза руками. Отняла их, и бурлящий свет медленно прояснился, мир встал на место, а я посмотрела вниз. Инспектор стоял на верхушке скалы там, где был до этого Родерик, а рядом - Джеймси Фарлейн. "Да как же вы туда вообще забрались?"
"Не помню, - правдиво ответила я. С подушки из вереска я смотрела вниз на двоих мужчин и чувствовала себя нелепо. - Я... я не смогу спуститься вниз, инспектор".
Он оживился. "Ну, девочка, вас придется снять. Оставайтесь на месте". Они занялись веревками, затем Джеймси приблизился к моей скале. Он перебрался через ущелье со смешной легкостью и передохнул, изучая трещину. Инспектор смотрел назад через плечо.
"Николас..." - сказала я хрипло, но он прервал меня.
"Выбросите это из головы, - это было единственным традиционным выражением, которое я услышала от него на шотландском наречии. - Не беспокойтесь. Вы же видели, Гекки и Нейл погнались за ним. Вы бы могли видеть, если бы не были так заняты обмороками. Ваш муж в полной безопасности, дорогая".
Он еще не закончил говорить, а Николас медленно появился в тумане. Он шел напряженно, словно очень устал, но казался невредимым. Поднял голову и посмотрел на нас, затем ускорил шаги, подняв руку жестом, которого я не смогла понять. Но, казалось, этот жест удовлетворил инспектора, он одобрительно кивнул и повернулся, чтобы смотреть на успехи Джеймси.
Не могу притворяться, для бедного Джеймси я была ужасной обузой, когда он появился на выступе с веревкой и попытался объяснить мне, как спускаются из орлиных гнезд. Сейчас я не могу вспомнить, как этот спуск, в конечном счете, осуществился. Помню, он обвязывал меня веревкой и пропускал ее вокруг собственного тела и выступа скалы. Еще я помню успокаивающие потоки наставлений, которые изливались на мою голову, но совершенно не представляю, выполняла я их или нет. Думаю, нет. Скорее всего, ему пришлось опускать меня на конце веревки, а я беспомощно висела. И поскольку было ясно, что я не способна перепрыгнуть через ущелье, Джеймси опустил меня еще футов на тридцать до самого дна. Помню внезапный холод, когда я уходила от солнечного света в тень. Затем мои ноги прикоснулись к осыпи, в тот же миг кто-то схватил меня и крепко прижал.
Я сказала: "О, Николас..." - и снова все ускользнуло в кружащееся солнечное забвение.
Глава двадцать пятая
Когда Николас нырнул в море тумана за Родериком, он отставал не больше чем на двадцать ярдов. Еще довольно густой туман лишал зрения, но шум бега был слышен очень отчетливо. Возможно, убийца думал, что у моего мужа все еще есть пистолет, в то время как он сам, потеряв нож, был безоружен. Возможно, он также слышал, что Нейл и Гекки неслись с глухим шумом с горы. Или, может быть, он наконец поддался панике и уже не мог остановиться. Во всяком случае, он не пытался напасть на преследователя, а мчался вперед сквозь туман до ровного торфяника долины.
Николас догонял свою жертву. Родерик в тот день уже проделал много всего напряженного и утомительного, и быстро сдавал. Панический нервный толчок иссяк, пропала лихорадочная скорость движений. Николас приближался. Пятнадцать ярдов, десять, семь... Когда промежуток совсем сократился, в приступе паники Родерик обернулся и выпрыгнул на преследователя из тумана.
Это была жестокая драка не на жизнь, а на смерть, хотя и не совсем на равных. Николас имел право только остановить убийцу, который убегал, а убийца хотел уничтожить преследователя, если удастся. Как бы это закончилось, сказать трудно, но Нейл и Гекки очень скоро прибыли на звуки борьбы, и Родерик, хоть и сражался буквально как сумасшедший, был побежден. А когда Даугал Макре, все еще разъяренный, почти извергающий огонь, вдруг тоже появился из тумана, все было кончено. Трое мужчин отвели Родерика, теперь уже не сопротивляющегося, в отель, где его предстояло держать до появления полицейской машины.
Николас, тяжело дыша, промокая рану на щеке, оглядел туман вокруг, повернулся и пошел обратно на гору к солнечному свету.
Все это я узнала, сидя возле Николаса в вереске у подножия скалистой стены, прислонившись спиной к теплому склону. Мои силы подкрепили сигарета и виски, и я с наслаждением отдыхала на солнце, прежде чем возвратиться в отель. Инспектор должен был немедленно отправиться с арестованным в Инвернес, но задержался возле нас. "Уверены, что у вас все в порядке, девочка?"
"Вполне, спасибо", - сказала я и улыбнулась ему сквозь дым сигареты.
Он мельком перевел взгляд с меня на Николаса и снова на меня. "Кажется, я ошибался", - сказал он сухо.
"Что вы имеете в виду?"
"Когда думал, что вы скрываете улику, которая имела значение".
Я покраснела. "Какую улику? Что, по-вашему, я знала и не сказала?"
"Я думал, вы узнали мужчину перед костром".
"О нет. Нет, в самом деле".
"Верю... - Но его взгляд был задумчивым, и я почувствовала, что еще больше краснею. - Даже если так, могу поклясться, что вы обманывали меня в чем-то".
"Да. Но не в этом. Я кое-что слышала, а не видела".
Его взгляд перешел еще раз на Николаса, и он улыбнулся. "А... Точно так. Ну, ухожу. Рад оставить вас в таких хороших руках. Позаботьтесь о ней, сэр. Она пережила трудное время".
"Обязательно", - сказал Николас.
"Одно слово... - Инспектор строго рассматривал его. - У вас, конечно, есть разрешение на ношение оружия?"
"Оружия? - спросил Николас безучастно. - Какого оружия?"
Инспектор кивнул. "Так и думал. Поспособствую получить". Он еще раз кивнул, повернулся, и его поглотил туман.
И мы остались одни в горах, в море тумана. В золотом пространстве дрейфовали безмятежные вершины гор. Сладкие и острые медовые запахи горной розы и вереска сгустились в жаре, жаворонок взмыл в небо по следам журчаще-серебряной песни. Я тихонечко вздохнула и благодарно оперлась плечами о теплую скалу. "Все закончилось. Едва могу поверить, но все закончилось".
"Боже мой, как я волновался! - сказал Николас. - Я знал, что Грант вышел, но инспектор приставил Нейла следить за ним. Вдруг опустился туман, Нейл пришел и сказал, что потерял его... - Он украдкой посмотрел на меня. Я знал, где вы рыбачите, поэтому пошел вверх по реке, как можно быстрее. Полиция снарядила за Грантом погоню. Затем завопил Даугал, ты закричала, и я побежал пулей. Нашел твои удочки, но ты ушла, поэтому погнался за тобой. Пошел через болото..."
"Знаю. Слышала тебя. Я пряталась совсем близко".