— Господин Хартликов, я ждал самого Журавля, а не его шавку! Он что же, решил, что меня можно напугать этими болванами? — радостно поинтересовался Дмитрий.
Возмущённый откровенным хамством Романова, Вениамин Николаевич не нашёлся, что ответить, спасовал перед наглостью, впрочем, он всегда слегка терялся перед сильными духом противниками, вот и сейчас испугался, что после такого унижения будет трудно снова поднять авторитет в глазах людей босса, заслужить его и их доверие. Охранники напружинились, но топтались на месте, не отвечали на провокации.
— Значит, Журавлёв считает, что на переговоры со мной следует приезжать с армией и бронетехникой? — не унимался Романов.
Холодные и равнодушные рыбьи глаза уставились на Хартликова, полторы тысячи акульих зубов скалились на него и нацеливались перекусить пополам. Охрана, занервничала, ощетинилась стволами, подбадривая своего подзащитного, но тот так и не смог пересилить непонятный ужас, по неведомой причине перехвативший горло.
— Господин Романов, — лепетал Вениамин Николаевич. — Это обычные правила для наших… э-э-э… мероприятий, ничего личного, мы всего лишь, соблюдаем… э-э-э… неписаный закон таких вот, неофициальных переговоров…
— Ну так вот, слушай сюда, жалкий ссыкунок! — процедил Романов. — В этот раз тебе повезло, ты молодец, что взял с собой этих уродов, они как раз подойдут для моего шоу. Я кое-что тебе покажу. Маленькое представление, танец. Смотри внимательно, после расскажешь Валере Журавлю, что я даю ему ещё один шанс на переговоры со мной, теперь уже для полной и добровольной капитуляции. Не придёт — пожалеет! Зайде, иди сюда! — обернулся он к лимузину.
Хартликов с недоумением смотрел на прозрачную струящуюся ткань шальваров под запахом яркой юбки, золотые браслеты на голых щиколотках, ярко-накрашенные ногти на босых ногах, крошечные колокольчики на атласном лифе — и это на пронизывающем ветру! По-детски нежное лицо, начинающее расцветать яркой восточной красотой, и серьёзные взрослые глаза, в самой глубине которых прятались непроницаемые тени. Странный ребёнок! На голом животе и на лбу у неё переливались холодным светом прозрачные камни, приклеенные или вживлённые пластической технологией. Тяжёлый каскад волос крепился на затылке двумя высокими заколками, кукольное лицо не отражало никаких эмоций. Хартликов не мог отвести от неё взгляда, настолько она была здесь не к месту.
Что за шоу решил устроить тут этот парень? Может, он хочет, чтобы танец девочки показали Журавлёву? И что тут необычного?
Но шоу действительно оказалось несколько необычным, совсем не таким, какое приготовился увидеть Вениамин Николаевич.
— Убей их! — приказал Романов своей наложнице.
«Да он рехнулся!» — успел сообразить Хартликов, но в следующую минуту уже лежал на земле, закрывая голову руками и вопил от ужаса, едва успев отскочить от ураганного огня, возникшего ниоткуда. Пару минут на пустыре царили натуральный кошмар и дикий хаос!
Если бы шоу Романова снимали на чувствительную цифровую камеру с высокой скоростью непрерывной съёмки, то при просмотре в замедленном режиме было бы видно, как из-под ног странной девочки взметнулся огонь, укрывая её защитным ореолом, как сама она резко крутанулась на месте, подняв вихрь из блестящих юбок и покрывал, как подпрыгнула, а точнее взлетела вверх сразу на полтора метра, одновременно освобождая из волос свои заколки — обоюдоострые клинки. Миг — и двое накачанных парней из охраны самого Журавля нырнули носами в собственные внутренности; ещё миг — у следующих двоих руки выпустили ненужное оружие, взметнулись вверх, зажимая рассечённые глотки; последняя пара рухнула в высохший бурьян, пальцы конвульсивно дергались на курках, посылая в небо бесполезный свинцовый огонь, головы откатились к зарослям репейника, распугав нескольких любопытных крыс.
Если бы у любителя экстремальных съёмок хватило хладнокровия на внимательный просмотр отснятых кадров, то в замедленном режиме он смог бы увидеть, как вспыхнули красным пламенем глаза странной девочки, как напитались огнём и кровью камни на её животе и над бровями, как переливается и полыхает огненный ореол вокруг её тела. Только в замедленном режиме просмотра будут различимы движения тонких кинжалов в руках джинна, метание крохотных колокольчиков на коротких цепочках под лифом, и оседающий вихрь ярких юбок, падение на выступающие лопатки тяжёлой лавины волос, заново скрепленной на затылке двумя заколками — оружием джинна. Может быть наш экстремал-оператор заметил бы, как Зайде отпустила своего защитника небрежным взмахом руки — языки огня послушно ушли в песок. Девочка снова стояла перед Романовым в обычном полупоклоне, ожидая следующего приказа: взгляд покорно опущен, лицо непроницаемо, блестящие юбки и покрывала не запачкала ни одна капелька крови.