А если нет… За Ллоэллина Энар будет бороться. И непременно победит!
========== Глава 6 ==========
932 цикл, 1 день малой Химеры Феникса
Масэра
Счастье… Сколько раз бессонными ночами Ллоэллин гадал, каково это: быть по-настоящему счастливым? Не мимолетно, радуясь проходящему успеху, а безбрежно, всепоглощающе? Так, как, наверное, бывают счастливы растения в первые месяцы времени Земли, когда после продолжительной засухи получают благословенную воду; когда раскрывают свою листву навстречу не жгуче-яростным лучам Рхан, а его мягкой, живительной ласке.
Счастье… В родном поместье Арс-Кандил Ллоэллин нередко наблюдал за Низшими, за молодыми девушками и парнями, которые в начале времени Земли устремлялись на прогулки по окрестным лесам и лугам. Они, в отличие от большинства Высших, никогда не скрывали своих эмоций, и в это время их простые лица так и лучились искренним, незамутненным счастьем. И все было настолько красиво ― эти полуулыбки, этот блеск глаз, ― что Ллоэллин невольно любовался ими, сравнивая с первыми цветами, распускающимися в месяц Сфинкса. Нежными, на первый взгляд невзрачными, но если присмотреться, куда более восхитительными, чем самые яркие цветы времени Воды. При виде этих пар Ллоэллин испытывал светлую грусть: он понимал, что ему самому никогда не оказаться на их месте, но все же радовался, что хоть кому-то бывает так хорошо. И именно наблюдая за Низшими, Ллоэллин научился мечтать. Ведь в его семье, увы, примеров такого счастья не было. Ни сестра, ни братья, ни многочисленные кузины и кузены перед вступлением в брак не сияли заметным каждому встречному счастьем. Да и знали ли они вообще, что такое счастье? Иногда Ллоэллину казалось, что нет. И тогда он начинал испытывать жалость к своим сильным, но лишенным чего-то очень важного родственникам.
Впрочем, не все Высшие были такими. За шесть Сезонов Ллоэллин успел многое повидать. Встречал он и влюбленные пары. Но их было слишком мало. Да и не принято среди Высших демонстрировать свои чувства посторонним.
И вот теперь Ллоэллин сам был счастлив. Так счастлив, что ему даже казалось, что он не выдержит бушующего в груди потока чувств, что его непривыкшее к такому наплыву эмоций сердце просто разорвется, как разбиваются в половодье скалы, оказавшиеся на пути вышедшей из берегов Нэлны. Но эти минуты ― а может, часы ― рядом с Энаром того стоили. Как стоили вообще всего. Ллоэллин даже подумал, сам ужасаясь кощунственности своей мысли, что отказался бы от самого ценного ― от дара целителя, лишь бы только эта греза, этот слишком непохожий на жестокую действительность сон не прекращался.
И пока что сон продолжался.
После разговора с Верховным Настоятелем Энар, взяв его за руку, повел домой через весь подземный лабиринт Масэры. Пока они шли, на них оборачивались, глазели вслед и перешептывались, но впервые в жизни в этом перешептывании Ллоэллин не слышал презрения и насмешек. Впрочем, он ничего сейчас не слышал, кроме слов единственного на всей Арне человека ― Энара. Тот рассказывал о своем поместье и о том, как хорошо они там заживут. И Ллоэллин слушал его, завороженный, и думал о том, что слова любимого звучат лучше всех романтических легенд.
И вот наконец они дошли. Никогда еще путь от храма до дома не казался Ллоэллину таким коротким. Ну почему, почему все хорошее заканчивается так быстро?!
В эту минуту Ллоэллин не думал о том, что на следующий день они с Энаром встретятся снова. Более того, отправятся в храм и выйдут оттуда уже обвенчанными супругами. Лишь о том, что сейчас им придется расстаться. Он настолько привык ждать от жизни только плохое, что не сомневался: даже если случившееся на церемонии Выбора чудо ― не сон, обязательно произойдет что-нибудь, из-за чего им с Энаром не быть вместе. Вопрос только в том, сколько мгновений счастья сумела выкроить для него Энэ.
― Не грустите. Завтра наступит быстро. И я приду за вами ранним утром, ― заметив его настроение, сказал Энар. Ллоэллин молча кивнул ― ему казалось, что если сейчас он произнесет хоть слово, то подступившие слезы вырвутся наружу. И тогда уж точно сказка закончится: доблестный капитан Хранителей увидит, какому ничтожеству он сделал предложение и начнет его презирать. ― Я буду думать о вас этой ночью. А вы?
― И я, ― впервые с тех пор, как они вышли из зала Выбора, Ллоэллин поднял взгляд на Энара. И, как и всякий раз, когда он смотрел в глаза любимому, мир вокруг будто замер, опасаясь нарушить ту хрупкую и прекрасную связь, что незримой нитью соединяла двоих таких разных, но, в то же время, похожих Высших.
Энар сделал шаг вперед, положил руки Ллоэллину на плечи и начал медленно, очень осторожно поглаживать его спину и шею. Ллоэллин запрокинул голову: ему, как и во время церемонии Выбора, казалось очень важным сейчас не разорвать зрительного контакта. Не пропустить ни единого оттенка эмоций, отражающихся во взгляде Энара. А оттенков этих было много. И обещание защиты, и нежность, и что-то гораздо более жаркое, от чего самому Ллоэллину сделалось волнительно-сладко. И под этим взглядом самым естественным было потянуться к Энару за поцелуем. Что Ллоэллин и сделал. Он приподнялся на цыпочки, для равновесия руками упираясь в грудь любимому, и коснулся губами его губ. Робко, немного неловко… совершенно, чудесно. Рот Энара приоткрылся в удивленном вздохе, и капитан Хранителей тут же перехватил инициативу. Но в его поцелуе не было и следа той невинности, почти целомудренности, с какой начал Ллоэллин. Энар целовал его с той же жадностью, с какой вернувшиеся после сражений с Тварями воины набрасываются на воду. Он вылизывал его губы, прикусывал их, настойчиво требуя впустить свой язык в рот, а затем уверенно и нежно исследуя его мягкие глубины.
Сколько этот поцелуй длился? Возможно, мгновение. А может, и целый сек. Ллоэллин совсем не удивился бы, если, открыв глаза, обнаружил, что мир вокруг изменился. Скорее, чего-то такого он ждал. Он чувствовал себя обновленным, кем-то, непохожим на вечного неудачника Ллоэллина Арс-Кандил, и ему показалось странным, что все вокруг оставалось неизменным. Все тот же хорошо знакомый ему коридор лабиринта Масэры с уходящими куда-то в темноту высокими сводами, с облицованными серым камнем стенами, с рядом факелов, менять которые он не раз помогал слугам-Низшим… с мрачно вздымающейся за спиной громадой родового дома.
― Я приду за тобой пораньше, ― охрипшим голосом произнес Энар, все еще не выпуская его из объятий. Ллоэллин тяжело вздохнул и прижался щекой к мощной груди любимого, словно надеясь таким образом перенять хоть малую долю его мужества и сил. Решимости, столь необходимой ему перед предстоящим расставанием и встречей с семьей.
― Я буду ждать, ― чуть слышно прошептал он.
Еще какое-то время они стояли, неспособные оторваться друг от друга, но вот Энар сделал шаг назад и сказал:
― Иди. Дома тебя, наверное, уже потеряли… Я буду у вас с рассветом.
Ллоэллин кивнул, но не двинулся с места. Он понимал, что рано или поздно ему придется зайти в дом. Что пока они с Энаром не прошли церемонию Связи, оставаться вместе им нельзя. Но каждая секунда, проведенная вместе, была драгоценна, и он все медлил, не желая прощаться и с этими крупицами счастья.
― Иди, ― еще минут через пять повторил Энар, и на этот раз Ллоэллин послушно развернулся и пошел ко входу в дом. Вот и все. Сказки, какими бы прекрасными они ни были, имеют обыкновение заканчиваться, оставляя после себя горечь утраты. Ллоэллин уже тянулся к молоточку привратного гонга, когда услышал за спиной оклик: ― Подожди! ― и руки Энара легли ему на плечи, разворачивая, прижимая к большому горячему телу. Губы Энара коснулись его губ в легком поцелуе, и тут же он снова отступил назад, говоря: ― Теперь иди. И думай обо мне. И о завтрашней церемонии.
― Хорошо, ― Ллоэллин улыбнулся и уже решительно ударил в привратный гонг.
Почти сразу же дверь распахнулась, будто дворецкий все то время, пока Ллоэллин и Энар прощались, караулил у входа. В последний раз обернувшись к провожавшему его взглядом любимому, Ллоэллин вошел в дом. А там, прямо в коридоре третьего подземного яруса, его уже ждали синнала Оллиура и син Маллиан. Завидев их, Ллоэллин замер, настороженно глядя на родителей. Он, конечно, понимал, что после того, как его выбрал Старший ― сам легендарный капитан Хранителей, ― незаметно проскочить в свою комнату и отсидеться там до утра у него не получится, но все же надеялся, что встреча с родственниками произойдет хоть чуточку позже.