Ллоэллин и представить не мог, как из золота, зеленых и красных драгоценных камней можно сотворить подобное чудо. Металл и камни всегда казались ему неживыми, а золото чаще всего действовало на него подавляюще. Но эту чашу хотелось взять в руки, прижать к губам или к груди. Убедиться что она, в отличие от остальных драгоценностей, окажется теплой… и да ― живой.
― Красивая, правда? ― так же с восхищением глядя на чашу, спросил Энар.
― Да. Очень.
Тут к ним подошли сразу несколько пар. Четверо Старших уважительно поприветствовали Энара и вполне дружелюбно поздоровались с ним. Незнакомый Ллоэллину маг Воздуха задал Энару какой-то вопрос о последнем заседании Совета. Между ними завязался разговор. И хотя Энар ни на минуту не выпускал его руки, Ллоэллин почувствовал себя лишним. Нет, он не усомнился в их любви. Просто бывают моменты, когда лучше отойти в сторону, не мешать. Впрочем, точно ли сейчас такой момент, Ллоэллин уверен не был. Ему только предстояло разобраться в делах и знакомствах супруга.
Супруг… Какое прекрасное слово!
Ладонь Энара в его руке дрогнула, и Ллоэллин почувствовал, как напрягся любимый. Встревоженный, он вскинул голову, увидел, что тот смотрит куда-то в сторону, и проследил направление его взгляда. У входа в зал стояли Кайеренн и санэ Норолонн. Ллоэллин встретился взглядом с братом и едва не отпрянул, пораженный силой отразившейся в его глазах ненависти. Прежде Кайеренн лишь презирал его, глядя, как на пустое место. Теперь же, после утренних событий, брат явно затаил на него злобу.
Энар прижал Ллоэллина к груди и обнял, защищая. И от Кайеренна, и от всего враждебного мира. Стоявший рядом маг Воздуха поспешно извинился и отошёл, уводя своего избранника. Наконец-то они снова были одни. И не важно, что вокруг находились явно сплетничающие о них люди.
В зал вошли храмовники. Подойдя к каждому из присутствующих и лично поздравив с таким важным событием, как вступление в брак, они расставили всех полукругом. Тут же в центр прошествовали облаченные в белое маги, и началось представление.
Давно Ллоэллин не смотрел на чудеса храмовников с таким восторгом. Затаив дыхание, он наблюдал за красочными иллюзиями. Вот посреди зала вырос диковинный сад. Высокие раскидистые деревья, о каких в Сариене знали лишь понаслышке, образовывали уютный живой шатер. В царившем в нем романтическом полумраке призывно белели, розовели, краснели на кустах яркие экзотические цветы. Ллоэллину даже показалось, что он чувствует их пленительный аромат, ощущает теплое дуновение ветерка, ласково перебирающего листву, что стоит только сделать шаг, и он окажется в этом волшебно-прекрасном уголке Арны.
Но вот сад сменили фонтаны, и мириады искрящихся в лучах Рхан брызг радостно рассыпались над головами присутствующих. Струи воды склонялись и извивались, рисуя в воздухе ажурные картины.
Фонтаны исчезли, а над залом появилась радуга. Эфемерно-прозрачная, легкая, праздничная. Несколько мгновений повисев неподвижно, радуга пришла в движение. Ее яркие краски смешивались, исполняя завораживающий танец. И не было в нем мельтешения, лишь величественность и гармония. Но вот радуга стала шириться, изгибаться в новую, замысловатую форму. И Ллоэллин впервые увидел чудо, что, по слухам, рождается в небесах Оморила, и что с благоговейным придыханием принято называть «сияние Омо».
Наконец яркие краски Воздуха исчезли, и в центре зала разгорелся огонь. Желто-оранжевые плети извивались, принимая разнообразные формы. Это был то цветок, то отважный воин, сражающийся с Тварями. А то казалось, что золотистые струи подобны воде, и слышался плеск фонтана. А вот над огнем взлетел сноп искр, и будто звезды спустились на Арну, в храм Четырех, в этот самый зал.
Представление закончилось, но зрители еще долго стояли, не шевелясь, завороженные чудесным зрелищем. И даже те, кто искренне считал, что большей красоты, чем хороший бой, в мире не существует, находились под впечатлением.
― Уважаемые виры, синналы и санэ, ― Верховный Настоятель, появления которого Ллоэллин не заметил, вышел в центр зала. ― Да пребудет с нами благословение Богов. В этот прекрасный день мы собрались здесь, чтобы сочетать вас законным браком. Создание семьи, безусловно, важное и волнительное событие. Это день, когда вы во второй раз в жизни предстанете перед Богами, получите самый ценный из возможных даров: дар жизни. И я надеюсь, что вы распорядитесь им правильно, подарите Арне новых Высших. Сейчас мы разойдемся по разным комнатам и больше все вместе уже, наверное, не встретимся. Я хочу пожелать вам ярких побед, мира в семье, взаимопонимания. Пусть ваши дети растут крепкими и здоровыми, а Твари не оскверняют вашего крова. Да пребудет с вами благословение богов. Как сегодня, так и в каждый последующий день вашей жизни, ― Верховный Настоятель осенил собравшихся знаком Богов, и каждый из присутствующих повторил за ним этот жест. ― Прошу, подойдите к той двери, что соответствует стихиям вашей пары. Как услышите свои имена ― входите. Кому-то придется подождать, но пусть ожидание это будет радостным… Итак, приступим!
Ллоэллин с Энаром, держась за руки, подошли к двери Огонь-Земля. Чаша вблизи была еще прекраснее, чем на расстоянии. Можно было рассмотреть каждый завиток, каждую неровность ее поверхности - чаша и в самом деле казалась живой. Ллоэллину очень хотелось дотронуться до нее. Но без позволения служителей Храма он не стал этого делать. Вместо этого он обернулся и окинул взглядом помещение. Центр опустел, и от этого величественный зал выглядел осиротевшим. Зато у дверей Вода-Вода и Вода-Земля наблюдалось волнение. Перед ними толпилось множество Высших, не представляющих, в каком порядке их будут приглашать, но все пары стремились быть поближе к двери. Посреди этой толчеи Ллоэллин заметил и Кайеренна. Но тому явно не было дела до старшего брата: он, как и его будущий супруг, отвоевывал себе лучшее место.
― Вир Энар, санэ Ллоэллин, пойдемте, ― к ним подошел сам Верховный Настоятель и, взяв в руки чашу, открыл дверь.
Зал, в который они вошли, был совсем небольшой, если не сказать маленький. Ллоэллину понадобилось бы сделать всего четыре шага, чтобы пересечь его от стены до стены. Никаких особых украшений ― ни росписей, ни статуй ― там не было. Только в полу имелось два углубления, наподобие тех, в которых принимали ванну в поместье Арс-Кандил. Да у простой гладкой стены стоял невысокий каменный столик. Но то ли от того, что камень, которым были выложены пол, стены и потолок, был приятного нежно-кораллового оттенка, то ли благодаря мягкому освещению множества парящих в воздухе огоньков, впечатление этот зал производил приятное. И… Ллоэллин не смог бы объяснить, почему он так подумал, но здесь ощущалось присутствие Силы, близость Богов.
― Встаньте в аарахины, ― Верховный Настоятель указал рукой на углубления в полу. Хоть те и были неглубокими, Энар сначала помог спуститься Ллоэллину и лишь после этого занял соседний. Аарахин… Ллоэллин не знал этого слова, но чудилось в его звучании что-то близкое к имени Бога Огня ― Раа. А значит, и к Энару. Энар… Один взгляд на любимого переполнял его сердце радостью и восторгом. Сейчас, совсем скоро, они станут едины перед лицом Богов и Арны.
Ллоэллин поднял взгляд на Энара и попытался без слов передать ему всю силу своей любви. И тот ответил ему столь же пламенным взглядом.
― Соедините ваши руки. Почувствуйте магию друг друга.
Стоило Энару взять Ллоэллина за руку, как их окутало странное белесое свечение. Зал вокруг как будто покачнулся, неожиданно увеличиваясь, раздвигая свои границы до размера всей Арны, всего мира. Ллоэллину почудилось, будто они с Энаром оказались где-то вне времени и пространства. Может быть, на Маир или Нэсир. А может, и на самом Рхан. Он смотрел на мир перед собой, на моря и горы, леса и пустоши и ощущал сродство со своей стихией ― Землей. Но вот он почувствовал необычное тепло и понял вдруг, что ощущает разом все горящие на Арне костры и пожары. Он чувствовал, как кто-то из магов Огня призывает в бою свою стихию, и с каким хищным удовольствием пришедшее ему на помощь пламя начинает смертельный танец.