Ллоэллин посмотрел на Энара ― единственного живого человека в этом Вне-Времени-И-Пространства ― и явственно увидел огонек, горящий у него в груди. Крохотная частичка плоти Раа, она давала его любимому силу повелевать огнем. Тут Энар, до этого с восторгом глядевший вниз, на Арну, также посмотрел на него. Их взгляды встретились, и Ллоэллин увидел ту связывающую их нить, что прежде мог только чувствовать. Она казалась эфемерным лучиком Нэсир, но прочной и надежной, словно Рхан. И по этому лучику к нему бежал сейчас счастливо трепещущий огонек. А ему навстречу от Ллоэллина ― маленький кусочек земли, на котором, если присмотреться, можно было разглядеть и деревья, и кустарники, и травы. Встретившись, Огонь и Земля на мгновение исчезли, а затем на их месте появилось… Ллоэллин не представлял, что это такое, но вернее всего мог бы описать это нечто как «жидкий огонь». И он, разделившись на две части, побежал назад, к Энару и Ллоэллину. Сам Ллоэллин ничего не почувствовал, лишь увидел, как частичка «жидкого огня» занимает место возле своего родителя ― пламени в груди Энара.
И тут же наваждение развеялось, и они снова оказались стоящими в маленькой комнатке в храме Четырех. Ллоэллин испытал болезненное чувство потери. Словно вернувшись на Арну, он остался без какой-то очень важной части себя. Но Ллоэллин лишь сильнее сжал руку Энара и подумал, что не нужны ему ни Маир, ни Нэсир, ни даже Рхан, пока у него есть его возлюбленный. Энар ответил ему таким же пожатием.
― Вы познакомились со стихиями друг друга. Это ― путь к пониманию. Опустите руки.
Они сделали, как было сказано, и вдруг, из ниоткуда, на Ллоэллина бросилась гигантская Тварь. Но не успел он даже испугаться, как Энар, в руке которого мгновенно появилась огненная плеть, уже ее уничтожил. Обгоревшей тушей Тварь легла к ногам Ллоэллина.
― Я поздравляю вас, вы прошли испытание силой. Как и сейчас, впредь защищайте друг друга, свой дом и своих детей, ― Верховный Настоятель махнул рукой в сторону мертвой Твари, и она исчезла. Он сделал шаг вперед и поставил драгоценную чашу на пол между углублениями. ― Поднимите руки и соедините их ровно над чашей.
Ллоэллин и Энар так и сделали. И тут же на их руках появились глубокие длинные надрезы, из которых заструилась кровь. Смешиваясь, она стекала вдоль их соединенных ладоней и капала в чашу.
― Достаточно, ― произнес Верховный Настоятель, и раны на их руках затянулись, словно их там и не было. Храмовник поднял чашу, поставил ее на каменный стол и начал производить над сосудом какие-то сложные пассы. Чаша засветилась, мерцая красно-оранжевым, и Ллоэллин с благоговением увидел, как зашевелились ее края, как чаша, видоизменяясь, превратилась сначала в огонь, затем ― в невиданной красоты пурпурный цветок, а потом снова, повинуясь воле Храмовника, приняла первоначальный вид. Верховный Настоятель взял чашу в руки и подошел к Ллоэллину.
― Возьмите.
Ллоэллин принял чашу, с удивлением отмечая, какая она легкая. Будто это и в самом деле был невесомый цветок, а не предмет из золота и драгоценных камней.
― Выпейте ее содержимое. До дна. ― Только после этих слов храмовника Ллоэллин обратил внимание на жидкость, что плескалась в чаше. Золотисто-оранжевого цвета, она напоминала сок, что делали в их поместье из сладких фруктов ганалы, но казалась гуще и словно мерцала. Или это неровное освещение так бликует на золотых стенках сосуда?
Ллоэллин посмотрел на Энара и, не сводя с него глаз, поднес чашу к губам. Вот он, величайший дар Богов. После того, как он выпьет этот напиток, у них с Энаром смогут быть дети.
Он пригубил жидкость и, пораженный ее пленительно-свежим вкусом, выпил до последней капли. Голова его слегка закружилась, как от хмельного вина. Он вернул пустую чашу Верховному Настоятелю и счастливо улыбнулся.
― Вы приняли дар жизни. Отныне ваш союз будет благословен потомством. Поздравляю, с этой минуты и до тех пор, как за душой одного из вас не придет Первый, вы связаны браком. Перед Богами и Арной… Надеюсь, мне не нужно напоминать вам, что для подтверждения брака вам необходимо сегодня же соединить вашу плоть. Да пребудет с вами благословение Богов! Вы можете быть свободны, ритуал закончен.
В один прыжок Энар преодолел отделявшее их расстояние и заключил Ллоэллина в объятия. Коротко, но нежно поцеловал в губы, но, вспомнив о присутствии Верховного Настоятеля, отстранился.
― Поздравляю, Ллоэллин. Вот мы и вместе. Навсегда.
― Навсегда, ― эхом отозвался Ллоэллин.
― Пойдем. Пойдем домой, ― Энар помог ему выбраться из углубления.
Почтительно попрощавшись с Верховным Настоятелем, они вышли из зала. Минуя лестницы и галереи, статуи и фрески, они направлялись прямиком в новую, счастливую жизнь.
***
932 цикл, 2 день малой Химеры Феникса
Масэра. Дом рода Имерта.
― Вот и наш дом, ― с гордостью произнес Энар, останавливаясь возле массивной входной двери. Как и дом вира Конола, это здание располагалось в районе Арены, и туннель возле него был просторным, ярко освещенным, с облицовкой из разноцветных камней. ― Надеюсь, он тебе понравится.
Энар приложил ладонь к завитку изображенного на двери пламени, и дверь открылась. Они вошли внутрь.
Коридор третьего подземного яруса поражал своими размерами. Не узкий и длинный, как в доме Арс-Кандил, но широкий, напоминающий один из малых залов в храме Четырех, он производил пугающее впечатление.
― Все Низшие дома, должно быть, ждут нас в главном зале. Пойдем, я тебя с ними познакомлю.
Периодически останавливаясь, чтобы рассказать ту или иную историю из своей жизни здесь, Энар повёл его к лестнице. И если сначала Ллоэллин волновался, сможет ли жить в этом величественном, подавляющем своими размерами и великолепием доме, то по мере рассказа Энара он все более расслаблялся. Шаг за шагом, слово за словом, дом переставал казаться холодным и пустым. И вот уже Ллоэллин отчетливо представляет, как по этим лестницам и коридорам бегает маленький Энар. Картины счастливого детства любимого так явно вставали перед его мысленным взором, словно это сам дом показывал ему свои воспоминания. Будто хотел подружиться с новым хозяином и ластился к нему всей своей огромной каменной массой.
Главный зал, в котором их ждали несколько десятков Низших, был богато украшен цветами и растениями, перевитыми красными лентами. Украшен в его, Ллоэллина, честь! И это было так трогательно, так неожиданно, что он почувствовал, как к горлу подступает комок. Слишком непривычным было для него такое отношение людей. Слишком мало от кого в своей жизни он видел добро…
― Здравствуйте, верные слуги нашего рода. Я попросил вас сегодня собраться здесь, чтобы познакомить со своим супругом, вирдэ Ллоэллином Имерта, ― новое обращение и фамилия в сочетании с его именем обласкали Ллоэллину слух. ― Теперь этот дом ― и его дом тоже. Вирдэ Ллоэллин, так же, как я, отныне несет ответственность за вас, за ваши семьи и земли, на которых стоят ваши дома. Надеюсь, вы поладите, отнесетесь к нему так же уважительно, как всегда относились ко мне. Помните, что любое слово, сказанное Ллоэллином ― моё слово, любой его поступок ― мой. Я прошу вас, помогите ему освоиться в новом доме. И заверяю, вирдэ Ллоэллин ответит на добро добром.
В ответ на речь Энара Низшие зашумели, выкрикивая приветствия новому представителю рода Имерта. И было в их словах столько искренности, столько неподдельной радости за новобрачных, что Ллоэллин тут же проникся к ним симпатией. И решил, что обязательно подружится с каждым из них.
― Здравствуйте. Спасибо вам большое за теплую встречу, за эти прекрасные цветы, украшающие зал. Поверьте, я очень тронут вашей заботой. И с радостью познакомлюсь с каждым из вас, ― произнес Ллоэллин, как только общий приветственный гул немного стих. Энар одобрительно сжал его руку и пригласил Низших по одному подходить для знакомства.
Вереница Низших казалась нескончаемой. Но для каждого из них у Ллоэллина находились свои слова. Он столько времени провел, общаясь со слугами рода Арс-Кандил, что прекрасно мог представить, чем живут эти люди.