Энар наблюдал за ним с нескрываемой гордостью, и это переполняло душу Ллоэллина восторгом и ликованием.
Наконец все Низшие представились ему и поспешили вернуться к своим обязанностям по дому. Они с мужем остались наедине.
― Ты не голоден? ― Энар взял его за руку и большим пальцем медленно провел по запястью. И было в этом простом прикосновении столько чувственности, столько жажды, что Ллоэллин понял: да, голоден. Еще как голоден! До этих рук, этих ласк…
― Да. Очень, ― выдохнул он и подался вперед, всем телом прижимаясь к Энару, вскинул голову и потянулся за поцелуем. Прикосновение губ к губам было сладким и пьянящим, как лучшее из вин. Энар тут же перехватил инициативу, и его язык ворвался в рот Ллоэллину, исследуя жадно и настойчиво. Его руки так сильно, так правильно обнимали Ллоэллина, что он совершенно потерял голову. Ллоэллин не уловил, в какой момент случилось, что он обхватил ногой бедро Энара, что пахом прижимается к его горячему и твердому члену. Не просто прижимается, но трется, жаждая получить больше, чем тесные объятия и поцелуй.
― Подожди, ― хрипло произнес Энар, отстраняясь. Ллоэллин испустил разочарованный стон и снова потянулся к супругу. ― Не здесь. Идем, ― Энар потянул его к выходу из главного зала, но, не пройдя и нескольких шагов, остановился, подхватил на руки и понёс. Ллоэллин потерся щекой о щеку мужа, вдохнул его крепкий мужской аромат, теснее прижался к могучей груди, наслаждаясь близостью и предвкушая то чудесное, что уже совсем скоро должно произойти.
Двигаясь так быстро, словно за ним по пятам бежала целая стая Тварей, Энар внес его в спальню. Оказавшись там, опустил возле кровати, отошёл на шаг и замер, любуясь.
― Какой же ты красивый! И мой. Наконец-то мой.
От этого комплимента Ллоэллин вспыхнул. Уж он-то знал, что красивым его никак не назовешь. То ли дело сам Энар! Высокий, мощный, мускулистый. Да у Ллоэллина ноги тоньше его рук! А эти чудесные рыжие волосы, так похожие на лучи Рхан? А эти прекрасные глаза ― такие выразительные, такие яркие. А эти губы…
Тут Энар подошел вплотную, поднял руку, касаясь волос, пропуская между пальцами пряди. Нежно, едва ощутимо лаская затылок, висок, шею.
Владевшее Ллоэллином безумие уступило место расслабленной неге. У него всё еще стояло, и он, безусловно, хотел снова оказаться в объятиях мужа. Кожей почувствовать его кожу, прикоснуться через слои одежды к твердой выпуклости в паху. Но… он знал, что всё это еще будет. И наслаждался каждым мгновением происходящего. Всем, что сейчас предлагал ему Энар.
Когда ласкающие пальцы супруга оказались на шее, Ллоэллин запрокинул голову и от удовольствия зажмурил глаза. Но тут же открыл их: видеть Энара, его горящий страстью взгляд, было наслаждением не меньшим, чем достававшаяся телу ласка.
Руки Энара опустились ему на грудь, сминая ткань, украшенную ритуальной вышивкой. Не задерживаясь на талии, огладили бедра. Почувствовав руки любимого на ягодицах, Ллоэллин переступил с ноги на ногу и подался вперед в надежде потереться пахом хотя бы о ногу Энара. Но тот, издав довольное урчание, отстранился и продолжил через одежду мять его ягодицы. Ллоэллин протестующе мявкнул и затих: овладевшее им возбуждение было сильным, как никогда прежде. Но если Энар хочет ласкать его медленно… он будет терпеть. И хотя руки его были свободны, а жажда разрядки ― невыносимой, Ллоэллин и не подумал дотронуться до центра своего желания.
Наконец руки Энара забрались под одежду. Прикосновение пальцев к коже было таким горячим, почти обжигающим, что Ллоэллин снова заерзал и просительно застонал. И Энар сжалился: быстро снял с обоих всю одежду и опустил Ллоэллина на кровать.
Ллоэллин во все глаза смотрел на своего прекрасного обнаженного мужа. Тот застыл перед кроватью, пожирая взглядом его самого, и выглядел… невероятно. Божественно. Каждая мышца играла под золотистой кожей, и Ллоэллин благоговейно затрепетал при виде такого совершенства.
― Вы прекрасны, ― восхищенно произнес он, и Энар, испустив глухой рык, кинулся к нему. Их тела переплелись в тесном объятии. Кожа к коже. Пах к паху. Губы ― к губам. Они целовались самозабвенно, упоительно. Нежно и страстно. Отдавая друг другу свои души и сердца.
Затем были взаимные ласки. Недолгие ― уж слишком велико было желание ― но от этого ничуть не менее сладкие.
Наконец Энар, словно из ниоткуда достав флакон с благоуханным маслом, заласкал смазанными пальцами супруга и себя и плавным движением вошел в Ллоэллина. Чувство принадлежности, нужности, обладания переполнило Ллоэллина. Словно бы соединились не только тела, но и души. Незамутненный восторг чувственного наслаждения насытил всё его естество. Огонь и Земля слились воедино. И в этот момент Ллоэллин ощутил связь не только с мужем, но и со всей его стихией, как будто они с Энаром, как и тогда, в Храме, покинули Арну и находятся возле Богов.
Как и магия, и кровь, их плоть соединилась. Перед лицом Богов и Арны их брак был заключен и подтвержден.
И теперь ничто, никакая сила в мире не могла помешать их счастью. Их вере друг в друга. Их любви.
========== Глава 8 ==========
932 цикл, 2 день малого Василиска Кельпи
Сариена. Поместье Имерта.
Наили… Это низкорослое деревце растет в Сариене повсюду. Его можно встретить и в диких рощах, и на огородах Низших, и в храмовых садах. Два раза в цикл, в месяц Цербера и в месяц Левиафана, оно плодоносит крупными темно-зелеными плодами, из которых опытные повара умеют готовить множество вкусных и питательных блюд, начиная от сладких праздничных пирогов и заканчивая сытной, любимой воинами кашей. Но не только своими плодами ценен наили. Из его молодых листьев и почек получаются прекрасные лекарственные настойки и отвары. Этими знаниями с Ллоэллином поделился Ин-та-ир, один из Низших, живущий в поместье Имерта.
Именно с ним, этим веселым, энергичным старичком, к которому все Низшие в округе относились с огромным уважением, Ллоэллин и проводил большую часть времени. У него он учился разбираться в травах и растениях ― сначала в тех, что можно было увидеть во время Земли, теперь же ― в тех, какими богато время Воды. Под руководством своего строгого учителя Ллоэллин разбил возле главного дома поместья садик, где выращивал полезные травы и цветы. Целыми днями он возился там, поливая, пропалывая, удобряя. Он практически не прибегал к помощи своей стихии, предпочитая четко следовать советам не владеющего магией учителя. И всё же под его заботливыми руками все росло, как ни у кого другого. Ллоэллину казалось, это происходит потому, что он разговаривает со своими зелеными подопечными. Рассказывает им обо всем, случившемся за день, и о своей жизни в Масэре. Растения слушали его и тянулись из земли к рассказчику. Но чаще всего, конечно, Ллоэллин говорил о своем муже, доблестном капитане Хранителей, вире Энаре Имерта.
Увы, но семейная жизнь, представлявшаяся такой прекрасной и счастливой в теперь уже далекий день Связи, ― с тех пор прошло девять с половиной месяцев ― оказалась не такой уж безоблачной.
Первые два дня после заключения брака они с Энаром провели в Масэре и практически не выходили из спальни. При воспоминании о тех заполненных жаркими ласками часах Ллоэллина охватывало томление, и он частенько, уединившись в спальне, ласкал себя, представляя, что это руки Энара скользят по его телу, доводя до пика блаженства. Он словно мысленно возвращался в то время, до встречи с Энаром, когда мечтал о своем герое. Только тогда все было проще. Он еще не ведал сладости объятий любимого и, довольствуясь мечтами, не чувствовал себя обделенным. Теперь же, лежа в постели одинокими ночами, Ллоэллину хотелось выть от тоски. А как хорошо всё начиналось…
По истечении тех двух дней они перенеслись из Масэры в поместье Имерта. И Ллоэллин впервые увидел это прекрасное место, которое должно было стать ему новым домом. Большая усадьба располагалась на высоком живописном холме, у подножия которого в лучах Рхан поблескивало озеро. Вокруг простирались луга, пожухлые после времени Огня, но обещавшие совсем скоро покрыться молодой зеленью. По вечерам из окна его комнаты были видны горевшие в отдалении огни хижин Низших, и это придавало пейзажу уютное очарование.