– Кошелька как не бывало, господин, – пробормотал кто-то.
«Пульса тоже нет».
Господи Боже! Натаниель выглядел таким, черт побери, умиротворенным, словно он отсыпался после ночи или двух непрерывного кутежа.
Торн почувствовал, как мука рвет его на части. Руки сжались в кулаки, из горла рвалось рыдание. Натаниеля не стало. Это было непреложно.
– Что будем делать с телом, милорд?
Торн не в силах был ответить. Он ощутил, как Лоренс опустился на колени рядом и сказал дрожащим голосом:
– Надо сообщить семье. Господи, его сестра будет безутешна.
Как в тумане, Торн кивнул в ответ. У Натаниеля остались младшая сестра и кузина, вспомнил он.
Сейчас тем не менее он не мог думать о будущем или обсуждать судьбу семьи Натаниеля. Сейчас он не мог думать ни о чьей-то другой боли. Собственное горе было слишком велико, чтобы вынести его.
Глава 1
Остров Кирена
Март 1815 года
Вдруг так захотелось написать это прекрасное обнаженное тело на фоне черно-смоляного моря.
Почувствовав, как заколотилось сердце, Диана Шеридан не отрываясь наблюдала за захватывающим дух видением, когда Кристофер Торн поднялся в легкой пене волн.
Залитая солнцем бухточка под обрывом представляла собой маленький пляж, один из многих, скрывавшихся вдоль живописно изрезанной линии берега. Сцена прекрасно легла бы на полотно, в этом Диана не сомневалась. Золотая линия песка с пальмами тут и там… Белеющие скалистые уступы, вытянутые навстречу безбрежной пенной дали Средиземного моря… Слепящее великолепие солнечного света. Но именно мужественность сильного тела, блестевшего от морской воды, привлекала ее больше всего.
Диана облизнула пересохшие губы.
Только однажды они виделись с лордом Торном, и то давно, несколько лет назад. Уже тогда она оценила его красоту, но сейчас она была просто покорена его физическим совершенством. Не в силах ничего поделать с собой, Диана рассматривала его тело, такое желанное и с точки зрения художницы, и с точки зрения обыкновенной женщины.
Ей еще никогда не приходилось видеть полностью обнаженного мужчину, рисовать тоже не доводилось. Она практиковалась в анатомии человека, маслом копируя наброски и картины известных художников, а также изучая пластику античной скульптуры. Но полотна не оживали, а статуи были холодны и безжизненны. Не то что этот мужчина.
Даже знаменитым мастерам был бы интересен такой образчик жизненной силы.
По общему мнению, у Дианы имелся талант, и все-таки она не была до конца уверена, что сможет достоверно изобразить Кристофера Торна. Если бы только ей удалось схватить это биение жизни, эту игру мышц вытянутого литого тела и то, с какой теплотой солнце ласково касалось его кожи, словно любовница…
В его осанке было что-то царственное. С волос цвета темного золота стекала вода. Курчавая поросль на широкой груди сужающейся полоской спускалась вниз, к паху.
Диана стояла не двигаясь, очарованная красотой Торна, его широкими плечами, мощной спиной, стройными бедрами, тугими ягодицами, крепкими боками…
– Не будь дурой, – внезапно пробормотала она. – Будь осторожнее, не то красавец сразит тебя наповал.
Возможно, причиной возбужденности Дианы стала перемена климата. Еще не миновала середина марта, а этот золотой от солнца день был теплее, чем многие летние дни в Англии. И без сомнения, эта ее неуравновешенность стала следствием нескольких недель, проведенных в море на раскачивающейся палубе корабля. Меньше двух часов назад они вместе с младшей кузиной Эми прибыли на Кирену, и ей пока с трудом удавалось восстанавливать равновесие. В поисках Торна они проделали большой путь от Лондона, через ледяную Атлантику, мимо Португалии и Испании, обогнув Гибралтар, потом еще день пути вдоль Балеарских островов – Ибицы, Майорки и Минорки, прежде чем наконец оказались в залитой солнцем гавани расцвеченного всеми красками небольшого порта на Кирене.
Чтобы разыскать поместье Торна, Диана наняла в городе экипаж. Так они оказались у роскошной виллы, расположенной на восточной оконечности острова. Лакей на вилле предположил, что хозяина, должно быть, можно найти в бухте под обрывом позади виллы. Поэтому Диана оставила Эми выпить чаю и освежиться, а сама отправилась на поиски.
До того как увидеть плывущего мужчину, Диана, сосредоточенно глядя под ноги, пробиралась по скалам. И была застигнута врасплох, обнаружив Торна обнаженным.
Вне всякого сомнения, от виконта можно было бы ожидать чего-нибудь скандального в этаком роде. Об этом титулованном очаровательно порочном господине Диана слышала от своего кузена Натаниеля и много читала в бульварных листках. Во всех заметках Торн представлялся как необузданный, безрассудный и абсолютно неуправляемый повеса.
Неудивительно, что его считали очень завидным женихом. У него был титул виконта в дополнение к наследуемому герцогству. О будущем Торна говорили, что оно прочно, даже если бы вдруг ему почему-то не удалось унаследовать громадное состояние отца.
Теперь, увидев виконта, Диана стала лучше понимать, отчего считали его дьяволом женщины. В его красоте было что-то греховное. Кстати, ей один раз уже довелось влюбиться в прекрасное лицо, совершив чудовищную ошибку, которая полностью разрушила ее положение в обществе.
«Выкинь его из головы. Неужто ты позволишь его внешности сбить тебя с толку», – одернула себя Диана.
Пытаясь взять себя в руки, она оставалась в тени скалы и продолжала свой внутренний спор: уйти или дать знать Торну о своем присутствии.
Ей нужно было поговорить с ним наедине, и из-за того, что ему выпала участь стать опекуном Эми – младшей сестры Натаниеля, чем скорее, тем лучше. В свои девятнадцать Эми получила наследство, а раз так – превратилась в мишень для многочисленных охотников за приданым и откровенных совратителей.
Завещание Натаниеля не удивило Диану, поскольку Торн был его давним другом, а женщинам редко передается право опекунства. Кроме того, в глазах общества ее статус одинокой женщины плюс скандальное прошлое исключали саму возможность руководить своей молоденькой легкомысленной кузиной.
Однако такой человек, как Торн, тоже с трудом подходил для роли опекуна, пусть даже он и обещал Натаниелю позаботиться о его сестре.
Диана очень пеклась о младшей кузине – избалованной, но в глубине души чудесной девочке. После смерти своего дяди несколько лет назад именно она растила ее, хотя официальным опекуном считался кузен Натаниель. Ответственность, которую испытывала Диана, в большей мере основывалась на привязанности, чем на моральном долге или кровных узах. Она нежно любила Эми как сестру или даже как дочь. И вот теперь она осталась единственной родственницей Эми, а Эми – единственной у нее.
После потрясшей их смерти Натаниеля весь минувший год они уединенно прожили в деревне, сохраняя траур. Такая тихая жизнь сделала Эми исключительно восприимчивой к мужскому вниманию, и сейчас она воображала, что влюблена в красавца – охотника за приданым, который преследовал ее весь рождественский сезон.
Диана твердо решила не допустить, чтобы кузина сделала такую же гибельную ошибку, которую в свое время совершила сама. Нужно уберечь Эми от боли. И если для этого потребуется заключить дьявольскую сделку с лордом Торном, Диана пойдет на нее.
Она поклялась себе, что перестанет прятаться от людей. Никогда больше не станет таиться из-за своего сомнительного прошлого. Никогда больше не будет покорно мириться с общественным остракизмом.
Она начала совершенно новую, независимую жизнь, напомнила себе Диана. И в самом деле, это ведь ее первое испытание настоящей свободой, которая у нее появилась.
Никогда раньше ей не доводилось бывать на таком восхитительном острове, как Кирена. Золотые потоки солнечного света, свежий соленый морской бриз, волшебные виды – все было совершенно неизведанным. Увы, до этого раза Диана не была на море. Семи лет от роду осиротев, она большую часть жизни провела в деревенском поместье своего дяди в Дербишире.