Дениза Алистер
Огонек в ночи
1
Грейс Маршалл всегда считала себя организованным человеком, а потому, отправляясь в торговый центр за покупками, составила список из двадцати трех наименований. Возможно, кто-то, заглянув в него, покрутил бы пальцем у виска и проникся к Грейс снисходительной жалостью вперемешку с легким презрением – мол, только чудаки напоминают себе о необходимости купить зубную пасту или гигиенические салфетки, – но сама она не находила в этом ничего странного. Наверное, есть на свете люди, обладающие прекрасной памятью и встроенным в мозг ежедневником, но Грейс, надо признать, в число этих счастливчиков не входила и потому полагалась не на нейронные узлы, а на лист бумаги. Кроме того, ей нравилось ходить по магазинам, особенно по большим и в незнакомых городах, находить в них что-то особенное, проникаться местным колоритом, открывать характер аборигенов, который лучше всего проявляется именно в такого рода заведениях, и чувствовать себя чуточку авантюристом, пионером Дикого Запада или золотоискателем.
Проведя в торговом центре около часа, Грейс успела поставить в списке лишь три «галочки». Взглянув на часы, она убедилась в том, что до встречи в редакции остается еще вполне достаточно времени, но все же решила поспешить – надо ведь успеть отвезти покупки в отель.
– Простите, а где у вас бакалейный отдел?
Девушка-продавец в форменном платье ответила ей любезной улыбкой.
– На втором этаже, мисс. Поднимитесь на эскалаторе и поверните направо.
– Спасибо.
Следуя нехитрой инструкции, Грейс быстро попала в нужный ей отдел и, купив банку своего любимого цветочного чая, поставила в списке еще одну галочку. Что там дальше? Фотопленка? Она хотела оторваться от списка, как вдруг замерла, почувствовав на себе взгляд. Как будто чьи-то пальцы медленно прошлись по ее спине, от основания шеи до крестца. Взгляд мужчины, в этом Грейс не сомневалась. Она даже представила его: высокий, светловолосый, с пронзительными синими глазами и ямочкой на подбородке.
А еще у него «астон мартин» на парковке, шестизначный счет в банке и «патек филип» на руке.
Одним из немногих своих достоинств Грейс считала железную выдержку: прежде чем обернуться, она мысленно сосчитала до десяти. Разумеется, этих десяти секунд созданному ее воображением высокому блондину с ямочкой на подбородке вполне хватило, чтобы либо спуститься на первый этаж, либо укрыться в отделе мужского белья. Так или иначе, преследовать его было бы глупо, и Грейс мысленно вздохнула: опять миллионер с крючка сорвался.
Через полчаса, успешно выполнив программу – купить не удалось только увлажняющий крем, – она зашла в кафетерий, где заказала чашку капучино, миндальное пирожное и ванильное мороженое. Такой праздник Грейс позволяла себе нечасто, примерно раз в неделю, сожалея о том, что природа не наградила ее ускоренным метаболизмом, при котором человек может есть все, что угодно, и совершенно не думать о последствиях.
Поднимаясь из-за столика, она столкнулась с парнем лет двадцати трех.
– Извините, – пробормотал незнакомец и, оглянувшись через плечо, внезапно схватил ее за руку. – Вы должны помочь мне. Пожалуйста…
– Эй, послушайте… – начала было Грейс, но молодой человек уже тащил ее по проходу.
– В чем дело? Что вы, черт возьми, себе позволяете?
– Молчите, – прошипел он. – Ради бога, молчите. Мы выйдем на улицу, и я вас отпущу. Поверьте…
– Вон он! – раздался у них за спиной громкий крик.
Грейс обернулась и увидела бегущих по залу трех мужчин, один из которых был в форме охранника. В следующий момент незнакомец резко оттолкнул ее и бросился к выходу. Пару секунд спустя преследователи пробежали мимо застывшей в растерянности Грейс.
Надо же, только приехала в этот город, а уже попала в переплет! Она перевела дыхание, поправила сползший с плеча ремень сумочки и покачала головой.
– Мисс?
Грейс подняла голову – перед ней стоял невысокий мужчина в коричневом плаще и надвинутой на глаза шляпе.
– Да?
– Прощу прощения. – Мужчина едва заметно поклонился. – Вы не пострадали? Я видел, как тот негодяй тащил вас к выходу. Знаете его?
– В первый раз вижу. А что случилось? Кто он такой? – В Грейс уже проснулся репортер.
Незнакомец улыбнулся, точнее, попытался это сделать: губы его слегка раздвинулись, но глаза остались холодными, как будто в них застыли кусочки льда.
– Обычный воришка, ничего особенного. На всякий случай я хотел бы записать ваше имя и номер телефона. – Он вынул из кармана записную книжку в кожаной обложке и ручку с золотым пером. – Итак?
– Грейс Маршалл. Я из Нью-Йорка, репортер. Остановилась в отеле «Хилтон», номер шестьсот восемнадцать.
– Спасибо, мисс Маршалл. Мы свяжемся с вами, если в этом возникнет необходимость. – Мужчина коротко кивнул и торопливо зашагал к выходу.
Проводив его взглядом, Грейс пожала плечами, перебросила пакет с покупками из левой руки в правую и только тогда сообразила, что даже не спросила у этого типа, – он то кто такой.
В кабинете редактора популярной ежедневной газеты «Сиэтл кроникл» собрались четыре человека, не считая хозяина кабинета. Редактор, Питер Гэлбрейт, пятидесятилетний красавец с подозрительно черными усами и замашками ковбоя, многозначительно посмотрел на часы, состроил недовольную гримасу и поднялся из-за стола.
– Вот что, ребята, опозданий я больше не потерплю. Грег, это тебя касается.
Грег Хилл, рыжеволосый парень в съехавших на нос очках, покаянно опустил голову.
– Да, шеф, понял. Не повторится.
– То-то же. – Гэлбрейт перевел взгляд на Грейс. – Хочу представить вам нашу коллегу из Нью-Йорка, Грейс Маршалл. Как вы знаете, мы уже пять лет сотрудничаем с «Гералд», и до сих пор это сотрудничество шло только на пользу обеим сторонам. Неделю назад мне позвонил редактор «Гералд» Джереми Тайрон и попросил помочь в подготовке репортажа об одном нашем земляке. Догадайтесь с трех раз о ком.
– Кеннет Даррелл! – выпалила сидевшая рядом с Грейс девица в мини-юбке, тонком свитере и с прической, которая никак не могла быть творением человеческих рук – выкрашенные в черный цвет волосы торчали в разные стороны, как будто их разметало взрывом, после чего каждый клок смочили водой и моментально заморозили. – Мне полагается премия за догадливость, шеф?
– Премия будет, – пообещал Гэлбрейт. – Но только после того, как вы подготовите материал. Репортаж на целый разворот. С фотографиями. Нас интересует все, и в первую очередь личная жизнь этого парня. Срок – неделя. Сделаете все, как надо, – отпущу на пару дней погреть косточки в Аризону.
– Почему в Аризону? – поинтересовался Грег. – Я бы предпочел Акапулько, тоже с «А» начинается.
– Потому что, мистер Хилл, ваш следующий репортаж, если вы, конечно, еще останетесь в седле, будет о борьбе с саранчой в этом штате. – Редактор посмотрел на четвертого участника летучки, Уилбура Макински, с которым Грейс уже успела познакомиться. – Уил, ты старший, так что спрос с тебя. Имей в виду главное: никакой непроверенной информации. О Кеннете Даррелле пытались писать многие, но каждая публикация становилась предметом судебного разбирательства. Даррелл выиграл четыре процесса против двух газет, одной телекомпании и одного радиоканала. И не просто выиграл – он пустил их по миру, да еще добился извинений. Так что…
Макински кивнул.
– Ясно, шеф.
– И еще одно. Времени у нас мало, так что никаких выходных, болезней, романов и прочего в том же духе. Уил, задержись на минутку. Остальные свободны.
– Собираемся у меня, – бросил потянувшимся к дверям коллегам Макински. – С ленчем придется подождать.
До шестнадцати лет Грейс мечтала стать археологом. Нельзя сказать, что ей не давали покою лавры первооткрывателя, что она так уж хотела раскопать нетронутую усыпальницу какого-нибудь фараона, найти в джунглях Южной Америки заброшенный город инков или первой ступить на землю легендарной Атлантиды. В археологии ее привлекал не столько результат, сколько процесс снятия покровов времени, медленное продвижение через пласты прошлого, проникновение в глубины истории. Родители не были в восторге от увлечения дочери, но и не препятствовали ей в этом. В свое последнее школьное лето Грейс отправилась в настоящую археологическую экспедицию, целью которой были раскопки стоянки древнего индейского племени могавков. Там-то судьба и свела ее со студентом местного колледжа Риком Донетти. Их роман, завязавшийся в первый же день знакомства, продлился ровно пятнадцать дней. На шестнадцатый Грейс вернулась домой, в городок Трентон, штат Нью-Джерси. Вернулась на две недели раньше срока. Все попытки родителей выяснить, что же случилось, ни к чему не привели. Грейс отвечала односложно: «С археологией покончено». Она не впала в депрессию, не замкнулась в себе, не отдалилась от друзей – она просто стала другой. Через год, окончив школу, Грейс поступила в колледж. В двадцать четыре, получив степень магистра, она уехала в Нью-Йорк с намерением стать репортером. Свои материалы Грейс посылала в разные газеты, пока на нее не обратили внимания в «Гералд». Сам Джереми Тайрон, ветеран издания, человек, прошедший огонь, воду и медные трубы, оценил разносторонние способности внештатной сотрудницы, ее четкий, ясный стиль, а главное, стремление к правде и сочувствие к людям, без которого самый талантливый журналист рано или поздно превращается в холодного циника или в продажного трепача, готового писать что угодно, о чем угодно и как угодно тем, кто больше заплатит.